Провидица
Шрифт:
— О, нет, Рамбальд, это непростая птичка. Этот воробышек один, второго такого нет, не так ли Гален?
— Не пойму, о чем ты толкуешь, — Корвель скрестил руки на груди, сдерживая себя от желания немедленно вцепиться королю в глотку.
Нет, он не собирался принимать предложение Марфаля, лишенное логики и смысла, как не хотел упускать Сеймунда, но князь надеялся услышать, где держат Кати прежде, чем хрустнут ломаемые его руками королевские позвонки.
— Тогда и смерть маленькой дряни не обеспокоит тебя, — удовлетворенно кивнул Сеймунд.
— Беготня
— Гален-Гален, как же коротка твоя память, — король сокрушенно покачал головой. — Конечно, о девке Альвран, о ком же еще. О твоем Воробышке.
За спиной высокородных лассов послышался возглас, и король бросил насмешливый взгляд на братьев Альвран. Князь остался холоден и равнодушен.
— С чего ты взял, что лаисса имеет для меня ценность? — спросил он. — Тебе нужна ее жизнь? Забирай. Мне все равно.
— Совсем нет ценности? — изломил бровь венценосец.
— Девчонка была полезна мне, спорить не буду, — пожал плечами Корвель. — Но я и без нее прекрасно справляюсь. Есть Катиль Альвран, нет Катиль Альвран, разница невелика.
За открытой дверью тихо скрипнули половицы. Князь отметил, что там стоят ратники короля, ожидаемо. Он переключил свое внимание на венценосца, продолжая удерживать маску равнодушия и перестав обращать внимание на сторонние звуки.
— Стало быть, шпионы лгут, и ты вовсе не пылаешь к ней страстью? — «расстроился» Сеймунд. — Ну, ладно, тогда сегодня же отдам ее Фольгу. Бедняга извелся, глаз с нее не сводит. Пусть забирает, мне она тоже не нужна. Хотя… Нет, Фольгу не отдам, отдам ратникам, пусть развлекутся. А может, и я первым сниму пробу. Решено. Слишком долго лаисса хранила свой цветок, этой же ночью я сорву его, а после отдам шлюху ратникам. Пускай забавляются…
— Ублюдок! — первым не выдержал Десмунд.
Он сорвался с места, выхватывая меч.
— Дес! — Рагнард ухватил брата за руку, удерживая его. — Он испытывает нас!
— Гален! — Марфаль уже стояла на ногах. — Уйми своих людей, или я призову своих. Кровь короля не прольется, пока я рядом.
Корвель перевел тяжелый взгляд с ухмыляющегося венценосца на сайера.
— Сеймунд задел родственные чувства моих лассов, — ответил он. — Сначала убил отца и брата, теперь грозится обесчестить сестру. Не ты ли, благочестивый Рамбальд, должен сейчас ужасаться словам короля?
— Коль бы спорными не были решения государя, но их принимает король, — произнес Марфаль после короткой заминки. — Гален, ежели король согласен на мир, то и тебе не следует перечить. Покайся, и пусть в Валимар вернется мир.
— Ценой чести и жизни нашей сестры? — воскликнул Десмунд, которого все еще удерживал брат.
— Пусть и такой ценой, — не глядя на них, ответил сайер. — Что такое жизнь одной лаиссы против всего королевства?
— Ну же, Гален, признай, что она дорога тебе, и лаисса умрет легко и быстро. Обещаю, — Сеймунд подался вперед.
— К чему мне говорить, что ты хочешь, коли за этим последует смерть девушки? — Корвель все еще пытался сдержаться. — Мне плевать на Катиль Альвран,
— Хотя бы из человеколюбия, — нашелся венценосец. — Одно дело перерезать глотку, другое — надругаться, терзать тело пытками, а после четвертовать. Что выберешь?
— Святые, — выдохнул Рагнард. — Неужто можно быть такой падалью?
Король, сайер и князь обернулись в его сторону.
— И ее братцев мне отдай, — решил Сеймунд.
Корвель поднялся из-за стола, рука его легла на рукоять одного из кинжалов, но мужчина вновь сдержался.
— Хочешь убить невинную девицу, это дело твоей совести, — сказал князь. — Она мне безразлична, ее жизнь так же, как и ее тело. Но, — он бросил предостерегающий взгляд на лассов Альвран, — своих людей я тебе не отдам. Я готов покаяться, готов встать перед тобой на колени, но попрошу лишь об одном. Приведи сюда лаиссу, и пусть братья простятся с ней.
Король откинул голову назад и расхохотался, грозя князю пальцем. Марфаль теперь глядел на него, ожидая ответа. Корвель тоже смотрел, но ответ он уже знал.
— Решил обхитрить меня, Гален? И ты думаешь, что сможешь отбить девку и уйти? — уняв смех и утирая слезы, выступившие на глаза, спросил Сеймунд. — Она недалеко, Гален, сможешь добраться, она твоя. Ежели нет… — Теперь и он поднялся из-за стола. — Опоздаешь, лаисса Альвран умрет.
— Недалеко — это где? — спросил Корвель, поглаживая рукоять кинжала.
— Она умрет еще раньше, если со мной что-то случится, — Сеймунд расправил плечи. — Моя жизнь за жизнь Катиль Альвран.
И князь понял. Он выхватил меч и шагнул к двери. Тут же из темноты выступили несколько воинов, преграждая ему дорогу. Десмунд и Рагнард закрыли собой господина. Корвель обернулся к корою.
— Она здесь, — уверенно произнес Гален.
— И слышала, что тебе плевать на нее, дружочек, — усмехнулся венценосец. — Я поклялся лаиссе, если ты признаешь, кто она для тебя, я отпущу ее, но ты отказался от девицы, потому, — Сеймунд вновь ухмыльнулся. — Теперь она моя.
— Мразь. — Процедил сквозь зубы князь и сделал шаг в сторону Сеймунда.
— Помни, умру я, умрет она, — ответил король.
Он обошел Марфаля, прошел мимо Корвеля, и скосил глаза на окно. Князь перевел взгляд туда, куда указывал венценосец и увидел личико Катиль. За ней стоял ратник, держа у горла лаиссы нож.
— Так-то, дружочек, так-то, — развел руками король и направился к выходу.
Лассы Альвран встали спина к спине, закрывая дорогу королю и следя за его воинами.
— Пропустить, — хрипло произнес Корвель.
Братья, нехотя, посторонились, и Сеймунд покинул комнату. Уже у дверей он обернулся:
— Так встанешь на колени, Гален?
— Я убью тебя, Тарваль, разорву собственными руками, ежели ты притронешься к Кати, — глухо ответил князь.
Король хохотнул и покинул дом, его воины последовали за ним. Корвель отмер и направился к двери, но ему вновь преградили дорогу. Теперь это были люди Марфаля. Они вышли из второй двери, выбрались из подпола, послышался лязг вытаскиваемых мечей.