Проводник
Шрифт:
— Это точно, — усмехнулся Макс. — Впрочем, могу подсказать самый простой выход. Ноутбук Эмили ещё цел?
— Конечно. Все её вещи дороги для меня.
— Ну вот. Тогда чего проще? Освой компьютер, затем Интернет, и уверяю, скоро не будешь знать, куда деваться от этого самого общения.
Старик удивлённо поправил очки.
— Что? Компьютер? Пожалуй, для меня, гуманитария, это нечто сродни теории чёрных дыр Хокинга. Порою я и в кофейных автоматах-то путаюсь, а тут такое.
— О нет. Уверяю, там всё гораздо проще. Запишись на какие-нибудь курсы для чайников. Максимум месяц, и жизнь сильно изменится в лучшую сторону, поверь. А если здоровье и средства позволяют, начни путешествовать по миру. Нет ничего лучше от тоски.
— Что ж, попытаюсь, — восхитился старик. — Ты так чертовски убедителен! Кажется, теперь я начинаю понимать Эмили…
— Непременно, непременно попытайся, — приободрил Макс. — Незачем сидеть и киснуть перед зомбо-ящиком. Ведь ты ещё так молод!
— Да ты льстец, дружище, — польщено усмехнулся старик. — Откровенно говоря, я не так уж и молод. Согласись, семьдесят два — это уже довольно прилично. Хотя, с другой стороны, тот же Рокфеллер в свои какие-то жалкие пятьдесят три года после болезни вдруг коренным образом поменял жизнь. Из скупердяя дядюшки Скруджа превратился в милого душку, и припеваючи дожил до девяносто восьми…
— Ну вот, тем более, — проникновенно поддакнул Макс. — Даже живой пример есть. Так что всё ещё впереди, поверь.
Старик снял очки и задумчиво глядя вдаль, протёр линзы.
— Что ж, спасибо, дружище. Ты меня здорово приободрил. Непременно последую твоему совету. Буду рад, если когда-нибудь снова удастся поболтать.
— Взаимно, — поднялся Макс. — Всего доброго!
В коленях что-то глухо хрустнуло. Видимо от долгого сидения, низ спины тут же прострелила адская боль.
Не подавая вида, Макс бойко протопал мимо собеседника. Всё-таки надо держать марку, незачем расстраивать старика. Если уж раздаёшь направо и налево жизнеутверждающие советы, надо тоже держаться бодрячком, даже если из тебя из самого уже песок сыпется. Как там, семьдесят один, баба снова мандарин… Во-во.
Скрывшись из виду, скривился от боли и, придерживая спину, с трудом проковылял к дереву. Проклятые рудники! Вот уж что называется, повезло с пациентом, так уж повезло. Ни согнуться нормально, ни разогнуться, прямо пытка какая-то! Может потому старина Билли так и бухал по-чёрному. Если так каждый день будет плющить, лучше вообще не жить. Взять Алекса за грудки и пусть переселяет во что-нибудь поприличней. Так же вообще невозможно!
Стиснув зубы, запустил руку под куртку и с остервенением растёр поясницу. Ну давай же, развалина! Давай-давай, заводись чёртов драндулет!
Может злость, может растирание, а может и всё сразу вкупе, но поясницу наконец-то отпустило. Даже в грудине отошло. Как будто пудовую гирю скинул.
— Уфф, думал сдохну, — вытерев выступивший на лбу холодный пот, осторожненько заковылял к ближайшему магазинчику.
Дверной звонок мелодично звякнул, извещая о первом утреннем посетителе. Щупленький паренёк азиатской внешности обрадовано вскочил и тут же замер, растеряно разглядывая типичного обитателя трущоб.
Ожесточённо потирая пересохшее горло, Макс неспешно прошёлся вдоль прилавка, задумчиво разглядывая всякую копеечную дребедень. Так и не найдя ничего подходящего, встретился взглядом с хозяином и прохрипел:
— Здорово, сынок. Ты мелочи мне всякой дай, — потянулся за пазуху, — да побольше.
Паренёк отступил на шаг и умоляюще прижал кулачки к груди.
— Не надо, прошу, сэр! Я…. Нет, мы…
— Чего я мы? — раздражённо переспросил Макс.
Ну вот, понаехали тут, нормального английского языка не понимает. Какая к чёрту может быть торговля? Моя твоя не понимай?
— Да ёкарный бабай! Ты совсем что ль по-английски не говоришь? Мелочь говорю дай, тьфу, ну разменяй в смысле, — кивнул на улицу. — Будка вон там телефонная, сечёшь? — небрежно швырнул сотню на прилавок. — Ну давай-давай, включай мозги! Мне звякнуть срочно надо.
— А-а-а, так мелочь разменять надо! — просиял паренёк. — Прости, нет мелочи, мы только что открылись. Не наторговал ещё.
— Так бы сразу и сказал, — Макс потянулся за банкнотой. — Ну нет, так нет…
— Погодите, сэр! Кажется, я всё равно смогу помочь! — паренёк откуда-то ловко выхватил кусочек пластика. — Вот! Как раз то что нужно! Телефонная карта. Всего пять долларов.
— Карта? — Макс заинтересованно повертел пластик. — И как ей пользоваться?
— Легко, — заторопился паренёк. — Стираешь защитный слой, там пин-код, снимаешь трубку и набираешь цифры, потом номер абонента…. Очень удобно. Возьми, это лучше чем таскать с собой всякую мелочь.
— Х-м-м. Удобно говоришь…. Ладно, беру, — Макс тщательно запрятал пластик во внутренний кармашек.
— Отлично!
Паренёк тщательно оглядел купюру на просвет и обрадовано отсчитал сдачу.
— Вот, пожалуйста. Может ещё что-нибудь?
— Нет. Пожалуй, как-нибудь в другой раз.
Широкая заскорузлая лапища небрежно сгребла мелочь с прилавка. Звякнул дверной колокольчик.
— Всего доброго, сэр! — вдогонку крикнул паренёк. — Заходите ещё!
Ф-у-у, страшный мужик какой ввалился. Уж думал гангстер пожаловал. Надо же, всё-таки внешность и вправду обманчива. Правильно отец говорит, кого только в этом городе не увидишь. По виду бомж бомжем, а туда же, звонить куда-то собрался. И ходит с сотками. Настоящими даже. Наверно правильно про них всякие слухи ходят. Весь день сидят милостыню просят, а вечером снимают с себя жалкие лохмотья, садятся в шикарное авто и всю ночь тусят по ночным клубам. Вот это жизнь. А тут опять целый день в магазине париться…
Стараясь словно бы невзначай прикрывать лицо от солнца, Макс доковылял до щедро изукрашенной граффити телефонной будки и тяжело дыша, опёрся спиной передохнуть.
Непонятно зачем Алексу все эти шпионские штучки. Хотя да, камер вокруг понатыкано чуть ли не на каждом магазине. Да и городские, небось, тоже где-нибудь наверху торчат. А с другой стороны, это же паранойя в чистом виде. Вот кому сдался этот старый хромой бомж, спрашивается? Их тут вон и так как собак нерезаных. За каждым следить, это никаких копов не хватит.
Взгляд непроизвольно пробежался по многочисленным надписям, машинально отметив широкое распространение русского народного фольклора по планете. Одна из надписей жирным чёрным фломастером лаконично гласила: "Пущу на квартиру приличного человека. Недорого. Баба Глаша".
Хмыкнув, Макс критически покосился вниз. Приличного, говоришь? А что, одет вполне себе так прилично. И кроссовки вон даже почти новенькие. А если ещё чуток и тряпочкой протереть, так вообще самый первый парень на деревне. Перед таким гарним хлопцем и никакая баба Глаша не устоит. Кстати, глядишь, она окажется вовсе и не баба, а знойная женщина с русой косой, мечта поэта. Надо бы запомнить адресок, заглянуть вечерком на огонёк. Может действительно недорого берёт, договориться, применить всё имеющееся скромное мужское обаяние, глядишь, женщина прослезится и пустит одинокого приличного холостяка на квартирку. А домик для пернатых можно оставить и про запас. Тем более Алекс просил по возможности экономить командировочные…. Ну вот, кажись личная жизнь потихоньку налаживается, можно переходить и ко второй части гениального плана. Теперь лишь бы этот брокер хренов трубу взял. Сегодня таки воскресенье, судя по календарю в магазинчике. Дрыхнет, поди, без задних ног, заслуженный работник труда умственного. Ничего, проснётся. Одиннадцать часов, пора уже и похмеляться…. Тьфу ты, просыпаться. Вот оно, проклятое алкоголическое наследие. Короче, хорош уже над мужиком изгаляться, пора звонить.