Пруссачество и социализм

Шпенглер Освальд Арнольд Готтфрид

шления, способности к созиданию, выдержки

и достоинства было вполне достаточно, чтобы

раз и навсегда опозорить парламентаризм в Гер-

мании. Под знаком черно-красно-желтого зна-

мени, которое, благодаря этому, окончательно

стало смешным, были возобновлены все нелепо-

сти <церкви св. Павла>, в которой политика

точно так же вместо действия сводилась к пра-

здной болтовне, возведенной в принцип. Герой

1917 года достиг

вершины успеха: достойное

его перемирие, достойный его союз народов

и мира, достойное его правительство. Михель,

улыбаясь, махал шляпой в ожидании, что

28

Джон Буль проявит великодушие и, прослезив-

шись, подписал мир, когда тот действительно

проявил его, выдвинув в качестве своего управ-

ляющего делами рассвирепевшую Францию.

Веймар осужден в сердце народа. Никто даже

не смеется. Утверждение конституции наткну-

лось на абсолютное равнодушие. Веймарские

деятели полагали, что парламентаризм еще

в начале своего развития, между тем как в дей-

ствительности даже в Англии он быстро идет

к упадку. Так как оппозиция представлялась

им показателем парламентского всемогущества

(английская система, на самом деле, кладет

в основу существование сильных индивидуаль-

ностей, которые издавна разделяются на две

друг друга обуславливающие группы, у нас же

не было и речи о сильных индивидуальнос-

тях) - то они неизменно пребывали в оппози-

ции по отношению к правительству, которого

больше не существовало: картина класса в шко-

ле, когда нет учителя.

Этот эпизод, конечно, заслужит в будущем

глубочайшее презрение. 1919 год знаменует со-

бой низшую точку падения немецкого достоин-

ства. В церкви св. Павла сидели честные глуп-

цы и доктринеры, натуры склада Жан Поля^;

здесь же чувствовались личные интересы. Эти

партии слишком часто смешивали родину с вы-

годой. Мы переживаем эпоху Директории^

раньше Термидора^. Горе нам, если впоследст-

вии придется наверстывать промежуток пути,

через который мы перескочили! Не может быть

сомнения, что это изолгавшееся историческое

действо неудачной и неоконченной революции

29

рано или поздно прекратится. За границей го-

товится новый акт мировой войны. Мы живем

быстро. В то время как Учредительное Собра-

ние, этот ухудшенный вид рейхстага, сколачи-

вает из обломков разрушенного государства из-

бу, а спекуляция и барышничанье жалованьем,

товарами и должностями ускоренным темпом

превращаются в единственное занятие населе-

ния, некоторые граждане начинают иначе, чем

раньше, думать о последнем годе. Они сравни-

вают то, что построено теперь, с тем, что было

раньше. Они догадываются, что в действитель-

ности народ никогда не выбирает между раз-

личными государственными формами. Выби-

рать можно только внешний покров, но не дух,

не сущность, хотя общественное мнение посто-

янно смешивает одно с другим. Написанное

в конституции само по себе всегда лишено зна-

чения. Важно то, что извлечет из этого народ-

ный инстинкт. Английский парламент правит

на основании неписаных законов, развившихся

из старинной практики и часто весьма мало де-

мократических. Быть может, именно поэтому

он управляет с таким успехом.

VII

Но не нужно обманываться: революция не

окончена. Бессмысленна ли она или нет, потер-

пела ли она крушение или еще многое обещает,

представляет ли она начало мировой револю-

ции или простое возмущение черни в отдельной

стране, одно ясно - это развивающийся кризис,

принимающий, подобно всему органическому,

30

подобно болезни, более или менее типичное те-

чение, не терпящее неосмотрительного вмеша-

тельства. Этические оценки, как то: <справед-

ливое дело> или <измена>, в отношении самого

факта революции неуместны. Будучи револю-

ционером или контрреволюционером, необхо-

димо быть знатоком человеческой души, взве-

шивать с ледяной холодностью и рассудитель-

ностью все факторы, пускать в ход все психоло-

гические тонкости старой дипломатии, приме-

няясь не к душам монархов и дипломатов,

а к несравненно более трудно постижимой мас-

совой душе, реагирующей с гораздо большим

раздражением на тактические ошибки. Народ-

ные вожди с весьма ограниченным умственным

развитием обыкновенно проявляют в этом отно-

шении безграничную уверенность. Наши на-

родные вожди обязаны, быть может, недостат-

ком этого инстинкта чисто немецкой основа-

тельности теоретического образования. Необхо-