Прыжок над бездной
Шрифт:
– Чем обтянем рейки? – спросил Колька, окидывая взглядом свою команду.
– Бумагой, – предложил кто-то.
Колька перевел взгляд на Сережу.
– Бумага не выдержит, – покачал тот головой, припомнив ночное чтение отца. – Материю нужно.
– Где же мы ее столько наберем, материи? – простодушно удивился самый младший, который смотрел в рот поочередно то Кольке, то Сереже, жадно ловя каждое их слово.
– А простыни зачем? – произнес Колька. – На худой конец, и полотенца пригодятся, если широкие. Давай-ка, братва, за дело. И без простыней не возвращаться! А где их раздобудете – это меня не касается. Остается один Сергей. Мы с ним продумаем конструкцию… А ты чего ждешь? – обратился он к младшему.
– У меня нет простыни… – растерянно произнес тот.
– Ладно, у тебя будет особое задание, – решил Сергей. – Беги домой и раздобудь иголку да нитки покрепче. Сумеешь?
– Это я мигом! – крикнул младший, убегая…
Ребята собирали планер за дровяным сараем, в укромном уголке двора, где их не мог видеть никто из взрослых. Собирали долго, тщательно скрывая свое новое увлечение.
Огромный треугольник, обтянутый материей, выглядел довольно внушительно. Правда, общий вид несколько портило то, что обтяжка была сшита из квадратов и прямоугольников разного цвета, но стоило ли на такие мелочи обращать внимание? Предстояло решить самый главный вопрос: кто полетит первым.
– Будем тянуть жребий, – решил Колька. – Чтобы все было по справедливости.
Нашли старую газету, разорвали ее на клочки по числу присутствующих, на одном из них Колька нацарапал крестик. Затем все клочки свернул в трубочку, побросал в свой видавший виды картуз и долго тряс им.
– Ну, кто самый смелый! Подходи, – произнес он и, поскольку желающих не нашлось, кивнул младшему. Тот подошел с опаской и долго не решался сунуть руку в картуз.
Кто-то подбодрил его:
– Давай, не укусит!
Мальчик протянул руку, долго перебирал, вытащил клочок, затем медленно развернул его.
– Пустышка! – объявил Сережа, заглянув через плечо.
– Следующий! – сказал веснушчатый Колька. К его картузу теперь протянулось сразу несколько рук. – По одному! – прикрикнул атаман.
Один за другим ребята вытаскивали пустышки. Наконец остались только Коля и Сережа.
– Тащи ты, – предложил Сергей.
Колька внимательно поглядел на две бумажные трубочки. Затем сунул руку в картуз и вытащил свернутый газетный клочок. Развернул его – клочок был пуст.
– Вопрос ясен. Вышло по-твоему, Серега, – подмигнул ему Колька, выбросил оставшуюся бумажку и натянул картуз.
– Нужно прыгать с высокого места, – сказал Сережа. – И обязательно разбегаться против ветра.
– Направление ветра я уже определил, – показал Колька рукой. – А насчет высокой точки… – он на несколько мгновений задумался.
– Может, с сарая? – предложил кто-то.
– Ты бы еще табуретку предложил, – с презрением отверг его предложение Колька. – Сарай низкий, да и не разгонишься на нем.
– Тогда с дома!
Колька прикинул.
– С дома бы неплохо, – задумчиво произнес он, – но аппарат мы туда не затащим. Лестницы больно узкие.
– А вон оттуда, – указал младший на ремонтируемый особняк.
– Точно! – обрадовался атаман. – Там лестницы барские, широченные. Ну-ка проверьте, есть там кто-нибудь?
Добровольцы помчались к особняку и через минуту доложили, что дом пуст – ремонтники, видимо, ушли обедать.
Ватага ребят потащила крылья к четырехэтажному особняку.
Лестницы в нем и впрямь были широкие, мраморные, с плавно закругленными поворотами. Через несколько минут ребята очутились на крыше.
Ветер здесь ощущался значительно сильнее, чем внизу.
– То, что надо, – удовлетворенно заметил Колька, хлопая Сережу по плечу. – Полетишь за милую душу.
Он еще раз определил направление ветра.
– Все получается удачно, – сказал затем ребятам, которые, притихнув, ожидали решения. – Гляди, Серега, ты полетишь так: над двором, над сараем, потом – видишь? – между двумя домами. А поскольку будешь постепенно снижаться, то опустишься, наверно, на той стороне улицы…
Сережа продел руки в лямки. Обширная крыша вполне заменяла пологий склон, по которому можно было разбежаться…
В лицо дул резкий, порывистый ветер. Крылья вздрагивали, словно живые.
– Может, не надо, ребята, а? – вдруг послышался робкий голос младшего. – Запустим сначала аппарат с грузом, с этим, как его… балластом. Посмотрим, как он полетит.
– Сам ты балласт, – презрительно оборвал Колька. – Трусишка, зайка серенький. Боишься – ступай к мамке. Вот Сергей ни капельки не боится. Правда, Серега?
Мальчик кивнул.
– Слышал же: сам Александр Христофорович говорил, что такой аппарат служит для полета человека. Ладно, хватит тары-бары разводить. Прыгаешь, что ли?
Сережа подошел к самому краю, с трудом сделав несколько шагов: крылья, которые надулись, словно паруса, хотя и поставленные косо, тащили его назад. Затем вернулся на гребень покатой крыши, чтобы приготовить пространство для разбега.
– Подтолкнуть, что ли? – услышал он сзади чей-то вопрос.
– Не нужно, я сам, – ответил Сережа, разбежался и, упруго оттолкнувшись обеими ногами, очутился в воздухе.
В первый миг он зачем-то крепко зажмурил глаза, а когда открыл их, почувствовал, что летит. Это было ни с чем не сравнимое ощущение. Хотелось петь, кричать от восторга.
Глянув вниз, Сережа увидел ребят: они смотрели на него, махали руками, что-то кричали. Но разве расслышишь, если ветер свистит в ушах?
Внизу проплыл двор, дровяной сарай, показалось пространство между двумя домами, похожее на узкое ущелье. Неожиданный порыв ветра положил крылья почти набок. Сережа инстинктивно повернулся всем телом в противоположную сторону, пытаясь удержать равновесие. Однако это не помогло: огромный змей резко завалился в сторону.