Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Смирнов Игорь

2.2.3.Наконец, третья особенность копрологии и скатологии в авангардистском искусстве заключалась в том, что оно старалось восстановить — в символической форме — путь, ведущий к анальной фиксации. В этом смысле особенно показательна поэма Крученых «Разбойник Ванька-Каин и Сонька-Маникюрщица».

Герой этого текста пребывает в подземной тюрьме, окруженный всяческими нечистотами («А в другом углу / — сплошная кишка./ скользкими кольцами / клубился / огро-о-мный / единорогий питон…» [424] ; «Начтюрьмак <…> / шпикнул брюжливо: /Надо бы вентилячию / проветричь. / Ишь, штенки жагадил…», 411). В неволю Ванька-Каин попадает после того, как его выдала властям сообщница (мир «телесного низа» и грязи не возник бы, согласно Крученых, не будь женского предательства). Другая сообщница разбойника, Сонька-Маникюрщица, пытается освободить его из подземелья, выйдя замуж за начальника тюрьмы (сделавшись сораспорядительницей в застенке, т. е. заняв позицию, аналогичную доминантно-материнской; это восьмой брак Соньки — вечная женственность оборачивается вечным замужеством). Ванька-Каин отказывается принять помощь своей спасительницы, подозревая ее в том, что она заманивает его в ловушку (тем самым женщина-мать-помощница и женщина-предательница уравниваются в поэме). Сонька отсекает бритвой Каину язык (уничтожает оральность). Разбойник вначале загрызает-душит Соньку (орально-хватательный садизм: «Без меры взревел озверевший

Каин, / руки у Сонькина горла, / обнажились клыки…/ Хруст… / Лицо ее побледнело…» [425] ), а затем садится на нее, чтобы довести до конца убийство (переход от орально-хватательного садизма к анальному: «Каин-мстец спохватился / клещами — скок, / Соньку — в землю! / сверху — колоду / насел… / Хряк!» [426] ). Анальность и анальный садизм не просто изображаются, но и (косвенно) объясняются в поэме Крученых (как следствие женского непостоянства и борьбы с женщиной-дарительницей (= матерью).

424

Там же, 407; в дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте работы.

425

Игорь Северянин, Ананасы в шампанском,7.

426

Вяч. Вс. Иванов, Структура стихотворения Хлебникова «Меня проносят на слоновых…» — Труды по знаковым системам,3, Тарту 1967, 156 и след.

2.3.0.Не только «садист», но и садист не является сугубым разрушителем. При всей своей деструктивности авангард был также садистски-конструктивным. Положительная программа садоавангарда имела несколько редакций.

2.3.1.Содержанием одной из них была абсолютизация субъектного начала. Авангард нередко оценивал в качестве единственно позитивной реальность субъекта, оторванного от окружения (эта тенденция была свойственна, в первую очередь, эго-футуризму: «Цель современья в выявлении индивидуальности и отделении ее от коллектива…» [427] ); изображал обоготворение поэта читателями («Много их, сильных, злых и веселых <…> Возят мои книги в седельной сумке, Читают их в пальмовой роще, Забывают на тонущем корабле» [428] ); вменял поэту роль триумфатора в мире, состоящем исключительно из женщин, подобно тому как это делал Игорь Северянин («В группе девушек нервных, в остром обществе дамском Я трагедию жизни превращу в грезофарс…» [429] ), Маяковский («Меня одного сквозь горящие здания / проститутки, как святыню, на руках понесут / и покажут богу в свое оправдание», 62) или Хлебников в стихотворении, описывающем, согласно Вяч. Вс. Иванову, индийскую миниатюру, на которой Вишну восседает на слоне, образованном из женских тел:

427

И. В. Игнатьев, Эго-футуризм. — Засахаре Кры. Эго-футуристы,V, С.-Петербург 1913, 5.

428

Н. Гумилев, Собр. соч.,т. 2, 61.

429

Игорь Северянин, Ананасы в шампанском,7.

Меня проносят на слоновых Носилках — слон девицедымный. Меня все любят — Вишну новый, Сплетя носилок призрак зимний. [430]

Релевантным для авангарда было только время субъекта — настоящее, вбиравшее в себя будущее (футуризм) и прошлое (мифопоэтический футуризм, культурологический акмеизм). Переживание индивидуального прошлого в настоящем результировалось в авангардистском инфантилизме; взрослея, субъект остается ребенком — ср. «Гимн 40-летним юношам» Каменского:

430

Вяч. Вс. Иванов, Структура стихотворения Хлебникова «Меня проносят на слоновых…» — Труды по знаковым системам,3, Тарту 1967, 156 и след.

Мы в 40 лет — тра-та — Живем, как дети, Фантазия и кружева у нас в глазах. Мы все еще Тра-та-та-та — В сияющем расцвете Цветем три четверти На конструктивных небесах. [431]

2.3.2.1.Еще одна наделяемая в авангарде позитивностью (и вместе с тем, как мы увидим ниже, возбуждающая беспокойство и заботу) область — это техника. В отличие от Э. Фромма, мы не считаем интерес к техническим устройствам анально-некрофильским (ср. выше). В то же время для нас возникновение этого интереса, безусловно, коренится в садистском детстве [432] . Homo faber поддается адекватному пониманию не по Э. Фромму, а по М. Хайдеггеру, хотя последний и не имел в виду решать психотипологические и психогенетические задачи:

431

ЛЕФ,1924, № 1 (5), 8; об инфантилизме в авангардистском искусстве см. подробно, например: N. A. Nilsson, Futurizm i primitivizm. — Umjetnost rijeci,1981, XXV, 77–88; Ziva Bencic, Infantilizam. — Pojmovnik ruske avangarde,3, Uredili: A. Flaker i D. Ugresic, Zagreb 1985, 29 ff.

432

Ср. машинерию в романах де Сада: Roland Barthes, Sade, Fourier, Loyola,Paris 1971, 155 ff.

Die Technik ist eine Weise des Entbergens. Achten wir darauf, dann "offnet sich uns ein ganz anderer Bereich der Technik. Es ist der Bereich der Entbergung, d.h. der Wahrheit. [433]

Если мы согласимся с М. Хайдеггером в том, что техническое изобретение раскрывает спрятанное от нас (мы ограничимся здесь тем, что отнесемся только к этому значению двусмысленного слова «Entbergung»), то будет естественно приурочить пробуждение технического сознания к тому моменту, когда объект (материнское тело) перестает энергетически обеспечивать ребенка, который отзывается на это интересом к внутреннему содержанию объекта, к энергетической тайне мира [434] . Ребенок, вытолкнутый из симбиоза, приучиваемый к новой пище, желает в ответ демонтировать мир [435] с тем, чтобы постичь происхождение и преобразование энергии (этими двумя понятиями, собственно, исчерпывается феноменологическое определение техники).

433

Martin Heidegger, Die Technik und die Kehre(1949), Pfullingen 1962, 12.

434

Отсюда проистекают, в частности, детские садистские фантазии о насильственном проникновении в материнское лоно, о которых много писала М. Кляйн: М. Klein, Die Psychoanalyse des Kindes,164 ff.

435

Между прочим, Ленин, создатель государства, воплотившего в себе идеалы садистской культуры, был чрезвычайно склонен в детстве к разборке игрушек, как об этом вспоминает его сестра: «Игрушками он мало играл, больше ломал их. Так как мы, старшие, старались удержать его от этого, то он иногда прятался от нас <проникновение в тайну требует соответствующей этому обстановки! — И.С.>.Помню, как раз, в день его рождения, он, получив в подарок от няни <субститут матери! — И.С.> запряженную в сани тройку лошадей из папье-маше, куда-то подозрительно скрылся с новой игрушкой. Мы стали искать его и обнаружили за одной дверью. Он стоял тихо и сосредоточенно крутил ноги лошади <садисту хотелось бы сделать неподвижным объект, который он воспринимает ускользающим от него. — И.С.>,пока они не отвалились одна за другой» (А. И. Ульянова, Детские и школьные годы Ильича,Москва 1947, 6; ср. более лаконичную версию того же свидетельства: А. И. Ульянова-Елизарова, Воспоминания об Ильиче(1924), Москва 1932, 12). После того, как мы выяснили, сколь существенна для садиста проблема энергии, не должно вызывать удивления то, что мы назовем садистским ленинский план электрификации России.

2.3.2.2.То, что авангард обоготворял технику, хорошо известно. Нам хотелось бы обсудить здесь не эту очевидность, но то обстоятельство, что авангард при всем своем стремлении технизировать бытие страшился своего же инженерного идеала. Нахождение новых ресурсов энергии и конструирование трансформирующих ее механизмов означает для садиста и победу над реальностью (рисующейся ему энергетически недостаточной), и самоотрицание, деидентификацию, утрату личностной роли, коль скоро он оказывается лишним там, где нет иссякших источников. Садисту нужен инженерный рай, которому не нужен садист.

Технический прогресс в опасливо-насмешливом восприятии авангарда может отнять у садизма его место в мире: в сатире Платонова «Антисексус» изобретение электромагнитного аппарата, удовлетворяющего половые потребности людей, призвано, по замыслу его создателей, уничтожить их «сексуальную дикость» и упразднить «обычное прежде изнасилование» [436] . Построение машины часто подразумевает в авангарде гибель ее создателя. Называя свою конструкцию «Летатлин», ее автор не только объединил свое имя (Татлин) с глаголом «летать», но и свел воедино два слова, отсылающие к мертвому («Лета», «тлен») [437] . Машина способна учинить светопреставление (ср. уже упоминавшийся «Гиперболоид инженера Гарина»), она — оживающий мертвец («Экспресс скакал, ища свою утеху, Стуча костьми, как скачут мертвецы» (Д. Бурлюк [438] )), она переносит человека по ту сторону физического бытия (в «Индию Духа», как сказано в «Заблудившемся трамвае» Гумилева [439] ).

436

Андрей Платонов, Антисексус. — Новый мир,1989, № 9, 170, 172.

437

В этой расшифровке нам помог Б. Е. Гройс; ср. о скелетообразности конструкции, созданной Татлиным: Sonja Briski Uzelac, Letatlin. — Pojmovnik ruske avangarde,8, Zagreb 1990, 181.

438

Д. Бурлюк, Биография и стихи…,34.

439

О распространенности мотива смертоносного трамвая в постсимволистской литературе см. подробно: Р. Д. Тименчик, К символике трамвая в русской поэзии. — Труды по знаковым системам,21, Тарту 1987, 136 и след. Совмещение в пространстве одного города разных стран и миров в «Заблудившемся трамвае», скорее всего, восходит к знаменитому стихотворению Аполлинера «Zone».

Техническое будущее уничтожает личность — в этом смысл авангардистской антиутопии, идеала, не оставляющего места для идеализирующего (в замятинской антиутопии «Мы» у героя вырезают мозговой центр, ответственный за производство фантазии). Когда авангард пытался заглянуть туда, где кончается мир техники и вместе с ним — садистский мир, он обнаруживал там внутренне пустого человека, мазохиста, субъекта без субъектности: в «Чевенгуре» Платонова старый мастер, поглощенный любовью к машинам, воспитывает приемного сына (его фамилия — Дванов = «два N» = имя незнакомца, чужого); воспитанник мастера делается индивидом без индивидуального содержания:

Он до теплокровности мог ощутить чужую отдаленную жизнь, а самого себя воображал с трудом. О себе он только думал, а посторонне чувствовал с впечатлительностью личной жизни и не видел, чтобы у кого-нибудь это было иначе. [440]

II. Идиосистемы футуризма [441]

1. В-себе-бытие

440

Андрей Платонов, Чевенгур,Москва. 1988, 72. О мазохизме в прозе Платонова см. подробно: Thomas Seifrid, Literature for the Masochist: «Childish» Intonation in Platonov’s Later Works. — Psychopoetik…,463 ff.

441

Эта глава написана в сотрудничестве с И. Р. Деринг-Смирновой.

1.0.Подобно тому как романтизм сосредоточивался на иррефлексивности, взятой им в качестве главенствующей умственной операции, а реализм и романтизм — на, соответственно, транзитивности и панкогерентности, и авангард имел логическую доминанту, определявшую собой тот способ, по которому в этой диахронической системе соотносились друг с другом самые разные предметы мышления.

Чтобы разобраться в мыслительной целеустановке авангарда, нужно принять в расчет, что садист ставит себе задачей лишить окружающий его мир трансцендентности. Стараясь ли поработить ставший непослушным объект, подставляя ли себя на его место (пассивный садизм), или проявляя непомерное внимание к стулоотделению, ребенок, вошедший в садистский возраст, отказывается признать самостоятельность чужого. Садизм — психическая база для идеи целостности, для монистического мировоззрения. Во время садистского периода ребенок научается включениям и исключениям(последним — как необходимому фону инклюзивности).