Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Доктор Хааг заявил обратное. Он говорит, что действует с Вашего полного одобрения!
– Вот как? Он предъявил письменный приказ?
– Нет. Он утверждает, что это Ваше устное распоряжение! Послушайте, полковник, отдайте монашек епископу.
– Хорошо, уговорили. Какие ещё ко мне претензии?
– Комиссар Хорас и форон Верд обвиняют Вас в бесконтрольном распоряжении оружием. Будто бы Вы раздали более двухсот трофейных винтовок и патроны к ним. Они ссылаются на счета, найденные у Борлика и Джексена.
– Керк и Калин были с самого начала в курсе моих сделок со старым оружием. Они также согласованы с Вайянтом.
– Что, все до последнего патрона?
– Ну не все. В Загорье я распоряжался трофеями по собственному усмотрению, но, всё равно, я привёз с собой больше, чем забрал. Пояснение по этому вопросу я, конечно, дам, но только по письменному запросу. Мэтр, вы согласны?
Лоримар кивнул головой и, сделав глоток виски, посмотрел Шеннону прямо в глаза:
– Поверьте, полковник, я - Ваш друг! И пришёл сюда, чтобы избежать скандала. Вы же понимаете, что все эти люди: Прэль, Фернандес, Хорас и Верд, копают под Вас не случайно! Они добиваются Вашего смещения!
– Вы в этом уверены?
– Конечно, Шеннон! Иначе я бы спокойно сидел бы в своём кабинете на Площади Победы.
– Всё, что Вы сказали -- это косвенные улики. У Вас есть что-то ещё?
– Да, - Лоримар вдруг как-то подобрался и стал похож на изготовившегося к прыжку хищника. Он повторил: - Да! Фернандес утверждает, что именно Вы организовали убийство Морисона. Он представил документы и фотографии, подтверждающие Ваше близкое знакомство с Жоржем Шевалье, который прибыл сюда под именем Жака Ювелена под предлогом обеспечения безопасности британской миссии.
– Я этого никогда не отрицал. Доктор тоже был знаком с Френчи...
– Так вот. В настоящий момент Жорж Шевалье - главный подозреваемый в деле Морисона.
– Вы хотите сказать, что он убил советника?
– Да!
– Но зачем ему это было надо?
– Это я хочу спросить у Вас? Вы же постоянно с ним конфликтовали!
– Да, но не так, как Фернандес! Антиклерикальная позиция Морисона была всем известна! А теперь епископ выступает главным его защитником! Странно! Вы спрашивали ео об этом?
– Да, конечно, - генеральный прокурор повернулся боком.
– Мы встречались с ним в неформальной обстановке. Примерно так, как я с Вами...
– И что он Вам сказал?
– Что одно дело идеология, а другое - жизнь!
– Весьма лицемерный ответ!
– Вероятно! Если он даст его под присягой, то суд будет его считать доказательством в пользу обвинения.
– Понятно,- Шеннон вновь наполнил бокалы и уселся напротив Лоримара.
– Скажите, мэтр, зачем Вы ко мне пришли?
– Видите ли, полковник, я очень не хочу, чтобы произошёл раскол в новом правительстве. Мне кажется, что подковёрные интриги, наносят больше вреда любому обществу, чем явные враги. Они подрывают доверие между соратниками, каковыми мы являемся.
– То есть Вы хотите сказать, что Прэль, Фернандес, Хорас и Верд -- враги?
– Нет, не враги. Скорее попутчики, - улыбнулся генеральный прокурор.
– Именно поэтому я им не доверяю.
– Так в чём же дело?
– Они получили посты в нашем правительстве и я не могу игнорировать их без нарушения правил игры?
– А, понимаю, этика, демократия, мораль, да?
– Если угодно.
– Так какова Ваша личная цель в этой борьбе?
– Борьба с невежеством! Развитие образования, медицины, права...
– И, естественно, борьба со знахарями и традиционными верованиями, не так ли?
– Да. В этом я был полностью солидарен с Морисоном. Правда, он захотел идти дальше...
– Бороться с клириками?
– Да. Поэтому я не верю ни заявлению монсеньора Фернандеса, ни россказням Калина Верда, ни расследованию комиссара Хораса. Кстати, вот это - тебе.
Генеральный прокурор выложил на стол три красивых удостоверение с тиснёной звездой Зангаро. Шеннон раскрыл его и прочёл, что оно выдано министерством юстиции Зангаро с просьбой "оказывать всяческое содействие его предъявителю". Там, где должна быть указана фамилия, был пропуск, но стояла печать. Недоумение отразилось на лице полковника.
– В первое впишешь своё имя, в остальные - своих помощников, - пояснил Лоримар.
– На твоё усмотрение. Видишь, как я тебе доверяю.
– Спасибо, мэтр. Постараюсь его оправдать!
– Я рад, что мы понимаем друг друга. Я, пожалуй, пойду!
– Конечно, конечно, господин генеральный прокурор! Желаю удачи!
– И тебе того же, полковник!
5. ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ВЕСНЫ
– Ты опять пил!
– с этими словами в номер Шеннона ворвалась Флорис.
– Все наши усилия пошли насмарку! На тебя переведено столько дефицитных препаратов, а ты всё угробил! Сволочь!
– Успокойся, успокойся, - Кот схватил её за плечи и посмотрел ей в глаза.
– Немедленно прекрати истерику! Что люди подумают!
В его объятиях доктор по-потихоньку затихла, прижавшись к его здоровому плечу. Она на какое-то время замерла, но потом вновь стала шмыгать носом:
– Послушай, Кот, - жалобно произнесла она.
– Тебе нельзя было сегодня пить. Мы тебя сегодня напичкали антибиотиками и у тебя может наступить дисульфирамподобная реакция.
– Что, что?
– Лучше скажи у тебя была сильная тошнота или рвота? Может, судороги или головные боли? Озноб?
Слушая доктора, Шеннон отрицательно качал головой. Тем временем Флорис приложила свою тонкую руку к его лбу: