Псы войны. Гексалогия
Шрифт:
– Это можно сделать. Я походатайствую перед президентом. Что касается Вас, то условия контракта останутся в силе Расскажите лучше о Ваших компаньонах.
– Мой товарищ, Жан Ренар, капитан. Он родом из Марселя, Женат, имеет двух детей. Если Ваше правительство подтвердит нашу лицензию, то переберётся в Кларенс со всей семьёй. Вот собственно и всё...
– Вы воевали вместе с ним?
– Да, сэр. Один экипаж. Индокитай, Алжир. В войне с бошами были в рядах союзников. Я -- на Северном море в Королевских ВВС, а он -- в "Свободной Франции"...
– То-то я смотрю, что английский у Вас как родной, - заметил Шеннон.
– На чём летали?
– "Бофайтеры", "Лайтнингы", "Инвейдеры" разных систем. В основном, патрулирование и разведка...
– Почему уволились?
– Отказались выполнить приказ.
Шеннон разочарованно покачал головой, но всё же поинтересовался:
– Какой?
– Атака арабской деревни...
– Алжир?
– Да!
– Понятно. Так в случае чего, вы воевать за Зангаро не будете. Смотаетесь, не так ли?
– Я воевал там, где приказывала Франция. Я много стрелял и бомбил плохих парней: и узкоглазых, и арабов. А потом вдруг вышло, что не все из плохих парней были плохи, и что у них есть дети и жёны, которых я оставил сиротами и вдовами. Потом мне сказали, что Франция ошиблась, объявив этих парней плохими: они просто сами хотели решать, с какой ноги им утром вставать. После этого я и мой друг дали себе зарок: для меня больше нет плохих и хороших, правых и виноватых, и я не буду больше воевать за идеи. Отныне я только сам за себя и за тех, кто мне дорог. Поэтому извините, полковник, но твоим ребятам придётся отстаивать своё право на жизнь без нашей помощи...
– Превосходно, - Шеннон театрально захлопал в ладоши.
– Прекрасная речь! Только как Вы объясните, что несколько лет назад Вы служили в ВВС Мабунги и бомбили там то ли сепаратистов, то ли монархистов.
– Это было личное дело. Их самолёты бомбили мирных жителей...
– Насколько я знаю, вы тоже в долгу не остались.
– Каждый раз, когда мы на своих "Инвейдерах" появляясь над целью, то делали круг, позволяя людям укрыться, и только потом сбрасывали бомбы.
– Читал про Ваш манёвр. Журналисты назвали его "спасательным кругом".
– Точно. Потом мы сбежали в Америку. Там продали один "Инвейдер" Карру, второй продали какому-то поляку по фамилии Браун. Он потом на нём летал в Биафре...
– Вот как? Вы знаете Зумбаха?
– Нет, не знаю, - удивился Компан.
– А! Это, видимо, тот поляк!
– Точно!
– Вы воевали за Биафру?
– Да, пришлось. А что делали Вы после продажи?
_ Мы с Ренаром купили "Пьяджо", перебрались в Морони и стали возить туристов.
– Там что выгоднее?
– Не то чтобы очень, но всё-таки там французская территория...
– Если, конечно, не секрет, кто вас притесняет?
– Ив Ле Бре.
– Это имя ничего мне не говорит. Я спросил о его кузене.
– Валери Жискар д'Эстен...
– И, по-видимому, полковник Фоккар...
– Вероятно. Без него не обходиться не одно дело во Французской Африке...
_ Что же я похлопочу о Вашем деле перед президентом. Думаю, что он не откажет. С Мэксоном Вы уже познакомились?
– Да, полковник.
– Завтра сможете приступить к своим обязанностям. Как Вас устроили?
– Неплохо.
– Что же вызывайте своего приятеля с семьёй...
– Так точно, сэр.
– Вы свободны, капитан Компан.
Шеннон остался недоволен разговором с лётчиком. Что-ио не понравилось ему в их разговоре. Вроде бы всё в порядке, но...
– Чистоплюй, чёртов, - выругался он вслух. Тут дверь в кабинет открылась и в дверях появился доктор Хааг.
– Вы про меня, Шеннон, - грозно спросил он.
– Нет, а что?
– Мне приказано отослать сестру Беатрис в монастырь. Это Ваш приказ?
– Да, мой. Епископ Фернандес и аббат Гийом требуют незамедлительно передать её церкви. Вот б писулька от них...
– Они что, беспокоятся за её целомудрие?
– серьёзным тоном произнёс доктор.
– Да. Точно!
– засмеялся Шеннон.
– Если бы они знали, что произошло с этой женщиной, то...
– Хааг замолчал и грязно выругался.
– Чёртовы циники! Её неделю насиловали всей деревней! У неё психологический надлом!
– Я Вас понимаю, доктор. Я был бы полностью на Вашей стороне, если бы она была мирянкой...
– Ей нужен полный покой и полная изоляция. Иначе яне ручаюсь за её разум.
– Что поделаешь, доктор. Нам необходимо сделать это.
– Послушайте, Шеннон, неужели Вы не понимаете...
– Понимаю, - жёстко прервал Хаага начальник жандармерии.
– И поэтому приказываю немедленно отправить сестру Беатрис в миссию. Идите!
Доктор остановился в дверях и хотел что-то возразить, но потом передумал и вышел из кабинета. Шеннон почувствовал себя утомлённым и прикрыл глаза. Он незаметно задремал в новом плетёном кресле, которое установили в кабинете за время его отсутствия. Полковника разбудил рёв грузовиков за окном. Он встрепенулся, протёр глаза и вышел на крыльцо комендатуры. Здесь он встретил капитана Хейде.
– Куда это они?
– В Ханипу, сэр. В оцепление.
– Кто ими командует?
– Лейтенант Вижейру, сэр!
После разговора с Петровым Акимцев вылетел на новое место службы на вертолёте. К его удивлению экипаж Галицкого доставил его непосредственно в Базаким, минуя Гинкалу. Он спросил об этом майора:
– Твой перевод засекречен, мой дорогой! Формально ты отозван в Москву.
– Что же это значит?
– Не знаю. Что-то жутко секретное и опасное,- скривился пилот.
– Тут так: или грудь в крестах, или голова в кустах. Держись, браток.