Псы войны. Противостояние
Шрифт:
Глаза чиновника бегали, он ёрзал на своём стуле и сделал вид, что внимательно слушает дипломата, а тот, несколько увлёкшись, продолжал:
– … В этом случае этот родственник успеет приехать в Ибадан, мы встретимся между моими рейсами. Вы меня поняли? Я говорю достаточно медленно?
У немолодого чиновника были удивительные глаза, они смеялись, хотя весь остальной его облик был воплощением чрезвычайной серьезности и внимания. Он сказал:
– С удовольствием помог бы вам, мсье, но боюсь, что дозвониться не успеем, сейчас объявят посадку. И не уверен, что вашему родственнику удастся сразу вылететь из Ибадана. Если хотите, могу поинтересоваться расписанием всех рейсов.
– Послушайте, мсье, – потерял терпение
– Очень рад, сэр, но, право, не знаю, мсье, как помочь, аллах свидетель.
– Может быть, воспользоваться телеграфом? – раздраженно спросил пассажир, поглядывая на часы.
– Вон там, в конце зала, рассыльный, – сказал чиновник, – за тысячу франков или пару-тройку долларов он мигом все устроит, мсье.
– Может это сделаете лично Вы? – произнёс замбийский дипломат, протягивая пятидолларовую бумажку.
– Нет, мсье. Я – на службе. Попросите рассыльного. Только напишите ему крупными буквами, мсье, поразборчивей, а я за ним прослежу, – сказал администратор, делая знак рассыльному.
– Спасибо, за помощь, – дипломат проследил глазами за рукой собеседника и не замедлил поступить именно так, как тот посоветовал. Когда дипломат пошёл к самолёту рассыльный показал записку администратору. Текст телеграммы гласил:
«Элу Броуди, отель «Этамп», 107, Ибадан. Срочно. Дорогой шурин! Есть новости бизнеса. Поторопись. Буду завтра. Отель «Бале» или «Пинар». Нежный привет от Карины и малышей. Нотон.»
В Загорье
Сборный батальон покинул Коро на вторые сутки после инцидента с министром. Накануне выступления его усилили: придали полдюжины сапёров и миномётный расчёт. Вместе с ними на прибыл лейтенант Коренев. Теперь он шёл рядом с хмурым капитаном Боссом и с любопытством осматривал окрестности. Неширокая вьючная тропа шла по склону почти строго на юг, только изредка огибая обветренные латеритовые выступы и небольшие горные отроги. Навьюченные солдаты и носильщики из бомы Коро и окрестных сензалов еле тащились под лучами палящего солнца. Опираясь на свой немалый опыт, старший советник предпочёл взять с собой дополнительный запас боеприпасов. Что впереди ждет – неизвестно, продовольствие раздобыть ещё можно, а боеприпасы – нет. Солдатам было приказано оставить в Коро всё лишнее и взять с собой дополнительный груз патронов и медикаментов. Четверо бойцов в боганской военной форме тащили опорную плиту и ствол, а запас мин, штук шестьдесят, распределили среди повстанцев. Пулемётные расчёты вместе с разобранными «станкачами» тащили по полудюжине коробок с лентами и пару перевязанных веревками цинков. Даже полковник Буасса, присоединившийся в последний момент колонне, тащил на себе изрядный груз, хотя их никто не обязывал это делать. На ремне у Коренева висел «стечкин» в кобуре, нож и пара гранат. Как Евгений ни подтягивал свой ремень, он всё равно сползал вниз под грузом. Индивидуальный медпакет, два запасных диска к «дегтярю», коробка на сто патронов, три гранаты – в вещмешке. В голенищах его сапог были засунуты два магазина, а в планшетке, кроме документов, еще штук сорок патронов. На шее Коренева висел бинокль. А как же меньше? Даже на Буассу навьючили ящик с минами. Набранные в боме и сензалах носильщики тащили на себе воду и продовольствие: после известных событий им ни Буасса, ни тем более советские инструкторы не доверяли и хотели посмотреть на их поведение. По мере расхода воды и продовольствия на привалах груз боеприпасов постепенно перенесётся на их плечи. В основном, это будут наглухо завязанные мешки, запечатанные цинки или перевязанные верёвками коробки с патронами. Впереди колонны шла налегке разведка: трое опытных бойцов с «дегтярём». За ними двигались два сапера-афафа с миноискателем. Однако, они им почти не пользовались, больше
Утренний туман окончательно рассеялся, жарило горячее африканское солнце. Колонна растянулась на полкилометра. Прошедшие специальный инструктаж «овцы» каждые полчаса сбивали бойцов кучнее, но это не помогало – каждый раз опять появлялись отстающие. Вдруг колонна резко остановилась: Мартын Босс заметил предупреждающий сигнал, данный разведчиками. Он быстро взбежал на пригорок и стал осматривать окрестности в бинокль. Несмотря на отличную спортивную подготовку, Евгений едва поспевал за ним. Когда он, запыхавшись, подбежал к командиру, капитан закончил осмотр местности:
– Засадой пока здесь не пахнет, но тишина может быть обманчива, – хмуро улыбнулся Мартын и махнул в сторону небольшой рощицы, расположеной метрах в пятистах к югу от обочины. – Может, нас уже держат на мушке один или два снайпера.
Капитан ещё раз осмотрел рощу в бинокль и вдруг приказал:
– Сержант, объявить часовой привал! Пусть люди передохнут, поедят, а разведчики и сапёры из резервной группы обследуют окрестности.
– Так точно, товарищ капитан.
– Зови меня Мартыном, Женя. Нам с тобой в бой идти: тут не до формальностей.
– Слушаюсь…. Мартын, – чуть промедлив ответил Коренев. Он посмотрел на своего прямого начальника с определённой мерой подозрения: его прежний начальник, капитан Акимцев, себе такого не позволил бы.
– Вот и хорошо, – уголками губ улыбнулся старший советник. – Минут через двадцать собери командиров на этом же месте, а я пойду поговорить с разведчиками. Выясню, что им там не понравилось.
Колонна, повинуясь, приказам начальников быстро распалась на отдельные группы. Между ними сновали люди: некоторые из них негромко гортанно перекрикивались на савинду, другие – ворчали. Носильщики расположились отдельно от солдат и терпеливо ждали, когда им дадут новые приказания. Они стояли на ногах, переминались и тоже что-то жевали. Евгений спросил их старшего почему его люди не сядут и передохнут. Ответ этого костлявого сморщенного старика его удивил:
– Носильщики из горных посёлков вовсе не устали и могут идти хоть целый день. Для них главное, чтобы ноша не была тяжела…
– Она скоро уменьшится, – Коренев кивнул на солдат с жадностью пожирающих свой завтрак. Старец посмотрел на них своими выцветшими от времени глазами и согласно кивнул…
Командиры рот и расчётов собрались на пригорке с запозданием на несколько минут. Старший советник грозно повращал глазами и произнёс несколько матерных слов, после чего стал давать инструкции. Коренев их переводил:
– Значит, так. Впереди находится небольшая группа вооружённых людей. Кто они – люди из Кларенса или дезертиры – выяснить не удалось. Поэтому продолжим движение с максимумом предосторожностей.
– Сапёры?
– Да. Надо задействовать всех. Пусть используют миноискатели. Особенно, когда пойдём мимо вон той кручи. Для их поддержки надо выслать обе группы разведчиков. Проходить по ущелью будем повзводно. Я и штаб двинутся между первой и второй ротами, а носильщики и тяжёлое оружие – перед третьей. Особая рота – замыкающая. Порядок движения ясен?
Советнику ответил гул голосов, больше напоминавший базарный гвалт, чем ответы командиров. Капитан невольно поморщился и продолжил давать инструкции. Через двадцать минут стоянка батальона начала сворачиваться, а бойцы расходится на указанные советником места. В их поисках они скучивались и больше напоминали митингующую толпу, чем воинское подразделение. Ещё через десять минут батальон начал движение.
Когда круча осталась позади, Коренев вздохнул с облегчением: впереди шёл покрытый сухим кустарником склон. На нём невозможно было укрыться, поскольку редки в это время года дожди иссушили почву. В бинокль было хорошо видно, как разведчики и сапёры медленно идут по тропе.