Псы войны. Противостояние

Пауллер Олег Евгеньевич

– Думаю, что через месяц.

– Тогда по рукам! Живите в моём особняке столько, сколько захотите, и покупать его у меня вовсе не надо, – поляк протянул Гулю свою крепкую, узловатую, крестьянскую руку. Британский дипломат её пожал и чуть не вскрикнул от боли: столько в ней было силы и энергии…

Вечером четырнадцатого на виллу прибыл курьер министерства иностранных дел Зангаро, который доставил британскому поверенному официальное приглашение к президенту республики. Он ожидал британского дипломата в своей резиденции к 11:00. Гуль долго ломал голову о том,

что это могло значить. На его вопросы не смогли ответить ни его служащие, ни всезнающий Маршан, ни пронырливый Борлик. Чтобы с ним встретиться, Гуль даже специально посетил бар. За кружкой пива поляк сообщил, что в этот день закончились переговоры, связанные с семейством Агратов, они получат свои деньги в обмен на солидную экономическую помощь. Как ему стало известно, подряд на стройку получила Тракопа, а логистикой и доставкой груза будет заниматься Маршан.

– Но какое это имеет отношение к Великобритании? – вздохнул Гуль.

– Вероятно это как-то касается британской собственности, которую получил в трастовое управление «Бормак».

– «Бормак»? – нахмурился Гуль. – Ах, «Бормак»!

Наскоро распрощавшись с поляком, британский дипломат поспешил в отделение банка, чтобы связать по частной линии с сэром Мэнсоном и получить от него дополнительные инструкции. Папаша Вильк, удивлённый странным поведением этого лощённого джентльмена, взял это на заметку.

– Как ты думаешь, Жюль? – спросил он у хозяина «Индепенденса», меланхолично протиравшего бокалы у стойки бара. – Что британцам понадобилось в Зангаро?

Гомес пожал плечами:

– Они действительно сюда зачастили. Вероятно, что-то нашли. Англосаксы ничего не делают просто так, даже свергая красных диктаторов.

– Значит, тут дело не в политике?

Гомес многозначительно улыбнулся:

– И в политике тоже. Нам-то какая разница? Я вернул свой отель, ты – расширил бизнес. Разве не так?

– Так-то так, но что за этим всем кроется? Золота в Хрустальных горах нет, может быть нефть?

– Вероятно. Нас к этой кормушке всё равно не пустят…

– Посмотрим, посмотрим, – задумчиво произнёс папаша Вильк, потягивая пиво «Стар».

Адриан Гуль прибыл во Дворец ровно в 11:00, несмотря на задержку, вызванную проездом военной колонны. Он насчитал в ней три или четыре грузовика, пару джипов и какой-то допотопный броневик.

– Вероятно, это вся армия Зангаро, – усмехнулся он. – куда интересно они направляются?

– На перевал, сайя. Там, говорят, опять неспокойно, – ответил шофёр.

– Откуда ты знаешь?

– Ходят разные слухи, сайя. В госпиталь привезли нескольких раненых из Загорья. На базаре поговаривают, что солдаты-бавинду могут вновь прийти в Кларенс. Они ведь не придут, сайя?

– Не придут, – согласно кивнул Гуль. Он задумался на минуту: «Не должны, иначе он лишится своего статуса дипломата и перспектив роста, а, главное, поддержки сэра Мэнсона и Британского Западноафриканского Комитета». С этими мыслями британский дипломат поднялся на второй этаж президентского дворца, где его уже ждал худощавый министр иностранных дел Лер Синк. Он

носил очки с толстыми линзами, имел учёный вид и был чрезвычайно немногословен. Эта его манера чрезвычайно раздражала Гуля. В досье Синка значилось, что – ярый антикоммунист. До прибытия в Зангаро он занимался международным правом и одно время даже работал в Секретариате ООН.

– Прошу Вас, – открыл дверь в кабинет президента какой-то новый офицер.

– А где лейтенант Эйнекс, – спросил дипломат у министра.

– Бывший начальник президентской гвардии разжалован и направлен на фронт.

– Круто, – удивился Адриан, проходя в распахнутую дверь. В кабинете его ждали президент и его советник Генри Бенъярд.

– Присаживайтесь, господин посол, – откуда-то из спины произнёс министр и пододвинул стул.

Гуль не успел устроится в кресле, как президент заговорил:

– Мы Вас пригласили, чтобы обрисовать общую ситуацию в стране и попросить об оказании срочной помощи…

Беседа при закрытых дверях продолжалась более двух часов. В ходе её у дипломата сложилось чёткое представление о политике Окойе и его правительства в области внутренней политики, преодоления экономической разрухи и реституции собственности. Особенно его порадовал факт, что его стране может быть предоставлено бывшее китайское посольство, примыкающее прямо к Президентскому Дворцу. Это решало множество проблем, включая вопросы коммуникации с Лондоном.

– Когда я смогу его занять, – поинтересовался дипломат.

– Китайцы уже все выехали, – быстро ответил Бенъярд. – Ключи от их помещений мы можем предоставить хоть завтра, но я бы не рекомендовал Вам спешить…

– Это почему же?

– Нам угрожает вторжение Боганы. Её вооружённые силы в десять раз превышают наши, – пояснил президент.

– А ещё в Загорье орудуют банды кимбистов, среди которых действуют боганские солдаты, – добавил Бенъярд.

– У Вас есть доказательства?

Бенъярд и Окойе переглянулись и синхронно кивнули.

– Да! Один из их отрядов численностью более ста пятидесяти человек наступает на Акуку. Туда сейчас направлены все наши силы!

– Понимаю, Вам требуется военная помощь! К моему большому сожалению, я не обладаю таким полномочиями. Кроме того, в Британии запрещено наёмничество, поэтому добровольцев мы в Кларенс послать не сможем, но я об всём проинформирую Форин Офис. Мой Вам совет, обратитесь за помощью к правительству Гвиании!

– Это то, о чём мы хотели бы Вас попросить, – вкрадчиво произнёс Синк. – Поддержать наш запрос в Луисе. Ваше слово, слово британского дипломата, весит там гораздо больше, чем моё…

– Я специально запрошу моё правительство, – кивнул головой Гуль. – Если оно разрешит, то сделаю возможное, чтобы поддержать Вашу просьбу.

– Это надо сделать как можно быстрее, мистер Гуль, – произнёс Окойе, нервно вставая. – У нас мало времени.

– Наоборот, господин президент, – улыбнулся Гуль. – Вам надо только дождаться начала Большого Дождя. Тогда повстанцы сами разбегутся по своим хижинам. Никто воевать тогда не будет…