Пугачев Победитель
Шрифт:
Значит, заночуем здесь? — спросил Осколков.
Отчего бы нет? Разве место плохое?
Место как место. Да ведь мы же отошли от Казани не больше, как на двадцать верст.
И двадцати не будет, князюшка!
А рассчитывали без передышки отмахать верст сорок, переночевать да и опять.»
Молода, в Саксонии не была!—засмеялся снисходительно Коптев.— Война—такое дело. Тут больше, чем где-либо, человек предполагает, а бог располагает. От погоды многое зависит, батюшка мой. Сам король прусский, вояка не из последних, как изволите знать, не раз небу кулак со злости показывал в дни войны: он, Фридрих,
Но ведь драться-то можно и в проливной до кдь!— заявил задорно Осколков.
На кулачках, сударь мой, отлично можно и и и» |.дь, хотя бы и проливной,— заметил Коптев на- | I шштельно,— и даже лучше, не так упаришься, еже- ш тебя сверху дождичком поливает. Но маршировать
у дождем — иное дело. Сами изволили видеть. По
I" | I а менту покойного императора нашего Петра А жчссеевича в походе полагается пешему проходить и мае от пяти до шести верст, а кавалерии от десяти и до двенадцати на легкой рыси. А вы сами изволили пи деть, как мы плелись последние два часа. Еле-еле Моги от земли отрывали.
Курганов и Осколков! Вас командир требует! — крикнул какой-то дружинник издали.
Князь и Осколков отправились на опушку, где mi | ду двух лип под косо натянутым войлоком пребы- идл командовавший дворянской дружиной Бор-Рамен- II кий.
Ну-ка, вы, адьютанты! — обратился Бор-Ра- мпнекий к салютовавшим ему по-военному молодым июлям.'—Слетайте-ка вы, молодцы лихие, к генера- IV. доложите, что у нас тут тишь, да гладь, да
благодать. Мертвецы из могил на кладбище
|ц> не вылазят, боясь, должно быть, простудиться. И* приятеля, сиречь, емелькиной сволочи,— и духом м< пахнет. Значит, все обстоит благополучно, но иегьма скучно.
Слушаюсь!—ответил Курганов.
А затем, друг вы мой любезный, извольте щросить у генерала, каковы будут его намерения по отношению к моему храброму ополчению? Неуж- |о же придется нам, в самом деле, ночевать в сей роще?
Сопровождавший Курганова его любимый дворовый 'Килька подал барину коня. Курганов и Осколков поехали ленивой рысцой из рощи через село к барскому дому, чуть видневшемуся сквозь мглу рано пришедших сумерек.
Генерал Потемкин занимал в помещичьем доме большой и угрюмый кабинет хозяина, где на стенах висели в дубовых рамках, сработанных руками домашнего столяра, английские гравюры с изображением сцен из охотничьей жизни. В этом кабинете генерал радушно принял посланцев Бор-Рамен- ского.
Промокли, господа?—осведомился он.— Ну, ничего! Бог вымочил — бог и высушит. А с чем пожаловали?
Курганов, как старший, сделал доклад, не преминув повторить и слова Бор-Раменского о мертвецах, которые, боясь простудиться, не вылезают из своих могил.
Узнаю моего милейшего Павла Петровича! — засмеялся генерал.—Довольно и одного покойничка, который совсем уж некстати вылез из своей могилы.
На розовом юношеском лице Осколкова появилось выражение полного недоумения.
Не поняли, юноша? — улыбнулся Потемкин.— А кто же сей «маркиз де Пугачефф», как его называет друг нашей государыни, французский филозоф и острослов, господин Аруэт, именующий себя Вольтером? Кто же, как не гнилой труп покойного императора Петра III, чьим-то злым колдовством на горе
Осколков, вспоминая речи Бор-Раменского и других членов дворянской дружины, поторопился сказать:
Доблестные и непобедимые войска нашей великой государыни не замедлят загнать сей живой труп снова в могилу. А вы, ваше превосходительство, наш любимый вождь, загоните в спину сего зловредного упыря осиновый кол, дабы больше не имел он возмож-
МП! Ill выходить из могилы и тревожить покой госу- | 11 п-тна российского, на вечные времена.
С божьей помощью! — отозвался учтиво Потем- | им. Постараемся честно исполнить наш долг перед | м ударыней и нашим отечеством!
Мы все горим нетерпением сразиться с ордой м i м исника!— вставил Курганов.
Надеемся, что сия оказия представится верным • м и дм отечества не позже, как через два дня. К со- | I лснию, из-за дурной погоды наше наступление н«'1 только замедляется...
Что же прикажете сказать нашему командиру?— просил Курганов.
Вашему командиру? Ах, да! Скажите ему... Впрочем, нет! Я пошлю к нему кого-нибудь из моих офицеров. Вам же, господа, предлагаю на эту ночь
пользоваться моим гостеприимством. Думаю, в этом
дпмс вы найдете некоторые удобства, которых нет в шпоной роще. А перед Бор-Раменским я уж сам и шпнюсь за то, что осмелился отнять вас у него. И Hi re, обсушитесь, а через час покорнейше прошу ко мне выпьем по стаканчику пунша-
И кабинет вошел высокий плечистый офицер в пол- Кпмничьем мундире. Это был Архаров, родственник Потемкина.
Новости? — небрежно спросил Потемкин.
Никаких. Дождь усиливается. Единственная но-
нооть.
Курганов и Осколков вышли из кабинета генерала, и v двери до них донесся резкий голос Потемкина:
Надо благодарить Фон-Брандта! Из-за этого | | цюго колпака мы на три дня опоздали с выступлением. Была такая благоприятная для исполнения м .меченной операции погода, а теперь...
Дверь захлопнулась, и наши знакомцы уже не читали, что еще говорил Потемкин.
225
Вечером в апартаментах дома Свиньиных при све- '. сальных свечек шла небольшая офицерская по-
Н 11VI ичеи-победительпойка, в которой приняли участие и Потемкин с Архаровым.
Кто-то из молодых офицеров зарайского полка довольно искусно бренчал на хозяйских клавикордах, другой сыграл несколько пьесок на флейте. Пили чай из огромного пузатого самовара, начадившего на весь дом, пили пунш. Бывавшие раньше в походах офицеры вспоминали боевые случаи. Старый усач майор Гребешков, выслужившийся из сдаточных при Минихе, громко говорил:
С русским солдатом можно завоевать весь свет. Ему надо только приказать, и он все сделает. Я сам тянул солдатскую лямку. Я знаю солдата. Вы можете мне верить. За умелым и храбрым командиром русский солдат к черту на рога полезет!
Кто-то предложил выпить за генерала Потемкина, но Потемкин тоном легкого упрека сказал:
Первый тост — здравие ее императорского величества, великой государыни нашей Екатерины Алексеевны! Виват!
Остальные нестройным хором откликнулись:
Виват!