Пугачев Победитель
Шрифт:
I и» внимание привлекла группа всадников, носив- ш и к л перед проломом на отличных конях. Всадники Пыли одеты по-казачьи. Один из них метался перед проломом на великолепном белом жеребце. Это был 11" hi их лет человек, смуглый, черноволосый, с одутло- iiit I мм лицом и с жиденькой бородкой.
Пугач! Пугач! — кричали семинаристы, указывая н I трону всадника.
Иианцов вскинул свое ружье, взял всадника на мушку и спустил курок.
Убит! Пугач убит! — пронесся крик.
Нуля Иванцова попала в голову белого жеребца и прими шла его череп. Благородное животное свалилось, | in подкошенное. Упал и всадник, но сейчас же in II I ил, как кошка, и оказался в седле подведенного им v I изаком запасного коня. Они ускакали. Послании и им вслед с гребня стены пушечный снаряд свалил
м.ко пеших, помогавших Пугачеву усесться на
го коня, но не причинил вреда «анпиратору».
IIу| пев, счастливо избегнув опасности, ускакал.
Примолкшая было пугачевская артиллерия снова нрин шась за работу. Теперь обнаружилось, что за ночь Kvp'i успел сосредоточить против церкви св. Алексея большую часть своей артиллерии, которая занялась тем, что упорно продолжала разрушение городской стены, произведенное взрывом. Снаряды с неумолимой точностью долбили края пролома, разрушая стену, заваливая обломками прилегающую к пролому площадь, снося притащенные защитниками фашины, убивая и калеча людей. Две дальнобойные пушки избрали своей целью ветхий храм. Упавшая на купол бомба взорвалась на крыше, сбила крест и смела нескольких дружинников. Державшийся долго рядом с Иванцо- вым безусый семинарист удивленно ахнул, выпустил из рук ружье, присел, хватаясь за живот, потом кульком свалился с крыши на двор храма. Что-то толкнуло натур-философа в плечо, и левая рука его бессильно опустилась. «Я ранен»,— подумал он. Невольно нащупал дрожащими пальцами левое плечо и почувствовал боль. «Я ранен!,— продолжала стучать испуганная мысль.— Но почему же нет крови? И что я должен делать?»
Он еще раз ошупал плечо. Боль была сильная, но крови не было. Тогда Иванцов сообразил, что он не ранен, а только контужен, и даже, может быть, не пулей, а обломком кирпича. Он попробовал поднять ружье, выпавшее из рук, но убедился, что одной рукой все равно ничего не сделаешь. «Как странно!—подумал старик.— И как глупо! Только что чуть не избавил Россию от антихриста Емельки, а теперь сам беспомощен, как младенец!»
Иванцов спустился внутрь храма, откуда выбрался на площадь. Едва он отошел шагов на тридцать, как весь верхний ярус колокольни вместе с горластой медной пушкой, профессором Фолиантовым и десятком семинаристов был срезан ядром из дальнобойного орудия батареи Курча. Другое ядро, каленое, влипло в купол. Купол задымился и последние дружинники, еще державшиеся на крыше храма, покинули свои места. Алипатов, бешено сверкая глазами, кричал в пространство:
Вот я вас ужо! Злодеи! Злодеи!
Висок старого сержанта был рассечен пулей, и | |"'in. чаливала его щеку, покрытую жесткой щетиной г«\ц|.1х волос.
К пролому подходили резервные части гарнизона, н I другой стороны туда напирала густая масса пута- 'н ицгм, шедших снова на приступ.
II м рвавшийся из свалки Пугачев проскакал до •'"и ставки и спрыгнул с коня у раскинутого на | i'ii" небольшой полусгоревшей рощицы шатра. Это nu l l его «ставка».
Упарился! — пробормотал он.— Чуть не ухлопал I in нП то сучий сын! Арабчика уложил, подлец..
А ты чего в драку полез? — непочтительно отопи лея Зацепа.— Ты себя поберечь должон. Руки чешутся?
Пугачев хрипло засмеялся.
Ретивое разгорелось! Я, брат, горячий человек. Nui па Iи сволоту на приступ, ну, и меня потянуло.
Не след. Совсем не след! — продолжал ворчать | 'in ил Не ровен час, ухлопают, в сам деле.
Авось, не ухлопают. Вывернусь!
На авось действовать не полагается. Не в ка- "I II и урядниках ходишь, голубь, а в анпираторах. I у I надо с умом... Драться-то на кулачках и без тебя
му. Вот, сволоты-то сколько приперло. Пущай
•ни и огонь, дура, и лезет.
Н .гачев засмеялся:
А и наколотили же казанцы сволоты этой imми -страсть одна! Тыщ пять, поди, будет за эти дни.
Пять не пять, а около того. Да хошь бы и десять! 'Im. I алеть в сам деле?!
Чего жалеть? — откликнулся «анпиратор».— Я и II' ' mi полагаю: дуроломов в нашем царстве—хоть "!• i пруди, хоть гать гати. Бей по тыще в день, и то | «и мпчания века не перебьешь... Ха-ха-ха!.. Только | н ни нам на Казани-то не нажечься.. Зубаст, П1.1Й немчура! Кусается!
Не нажжемся! — уверенно ответил Зацепа.— Сиволдаи одни отдуваются. Из казаков мало кого поцарапало. Хлопушина гвардия вся цела..
А башкирят-то расчесали драгуны да каза- чишки!
А тебе жалко? Башкиры-то самосевом растут.. Как чекалки степные. Ничего, справимся с Казанью. Полячок да Изотов с антилерией больно ловко управляются. А не удастся Казань взять,— все равно: проскочим вперед да через Волгу перемахнем, по нетронутым еще местам прокатимся. Сволоты-то везде много. Может, и помимо Казани до Москвы дойдем... Отчего нет? Оченно просто.
А дальше что? — спросил Пугачев.
А там видать будет! Наше дело такое... Далеко заглядывать не для ча._ Случись что, угрем вывернемся. Сволотой загородимся. Мы-то на конях, а она, сволота, на своих на двоих, на некованных... Ну, ей и будут тое место, что пониже спины, батогами греть да со спинки шкуру спущать. А мы в тое время то ли на Дону, то ли у персюков, то ли у турецкого султана в гостях! Нам везде ход...
Пугачев засмеялся. Доверчиво оглядел своего верного соратника:
Ах, Зацепка, Зацепка! Ну, и подняли же мы томашу! Поди, и впрямь в знатные персоны выскочим!
Выскочим — не выскочим, а уж пожить в свое удовольствие—поживем! Это верно! А по мне так: хошь день да мой, а отзвонил да с колокольни долой.
Подъехал безносый Хлопуша. Под ним' был могучий вороной конь, на спине которого вместо попоны лежал кусок дорогой златотканной парчи.
Наши опять сиволдаев на штурм погнали!— крикнул он.— А на речке чтой-то делается..
Что такое? — насторожился Пугачев.
Подходит к Казани какая-то флотилия гребная. На лодках малых... Да наши вовремя заметили. Дерут ихнего брата.
— =
Подкрепление к казанцам, что ли? — встрево- Ihhik я «анпиратор».
Не должно быть! И всех-то лодок два десятка. Че поиск, значит, триста. Какое же это подкрепление? Передовые разве-
Пугачевым овладела тревога. Он снова вскочил на
и поскакал к берегу Волги.
Катай их! Бей их! — бесновался он, глядя на мшмлншуюся в непосредственной близости от речной При* г.чни схватку на реке: десятка два гребных кате- », полных солдат в мундирах, медленно подвигались пристани, отбиваясь от яростно наседавших на них лнон мятежников.