Пунктирные линии

Перри Девни

Спина Карсона напряглась.

— Какая причина?

— Он был придурком, и большую часть времени ему было на нас насрать. Но поскольку у нас была еда и мы с Арией могли сами о себе позаботиться, это не имело значения. Потом стало жутко. Нам исполнилось четырнадцать, и у нас появилась… грудь. — Я поморщилась, не желая произносить это слово при Карсоне. — Он смотрел на нас. Часто. И слишком часто прикасался к нам.

У меня по коже пробежал холодок. Во рту появился кислый привкус, и я проглотила его с еще одним глотком пива.

—

В конце концов, это стало настолько отвратительным, что мы начали собирать вещи. Мы знали, что Лондин сбежала. Почему бы и нам не сделать то же самое?

— Тогда она была здесь, верно?

Я кивнула.

— Да. Сначала мы пытались накопить как можно больше, не зная, какую работу сможем найти, ведь нам было всего пятнадцать. Но потом он пришел за Арией.

В палатке воцарилась зловещая тишина. Карсон сидел как скала, но ярость, пульсирующая в его теле, была подобна горячей волне.

— Он не… — Изнасиловал ее. Это слово я тоже не могла произнести. — Он прикасался к ней. Разорвал на ней рубашку. Расстегнул ее брюки. Я даже не заметила, как это произошло. Я была в ванной, но потом услышала ее крик, и к тому времени, когда я выбежала, она уже вырвалась.

Я закрыла глаза и услышала эхо ее крика. Оно преследовало меня. Я думаю, так будет всегда.

— Я убью его на хрен. — Карсон двигался так быстро, что я моргнула, а он уже выскочил из палатки.

— Нет! — Я вскочила на ноги и побежала догонять его. — Карсон, остановись.

— Он труп.

— Карсон. — Я догнала его у маленькой калитки и схватила за локоть обеими руками. — Не надо. Если ты пойдешь туда, что ты собираешься делать?

— Убить его.

— И кто тогда будет здесь с нами? — мягко спросила я. Карсон действительно собирался убить Крейга. В нем кипела ярость.

Его тело напряглось, но он перестал вырываться из моей хватки.

— Это было так давно, — сказала я.

— Это ни хрена не меняет.

Я вздохнула.

— Я знаю. Но если ты пойдешь туда и сделаешь что-нибудь безрассудное, он победит. Пожалуйста, пожалуйста, не надо.

Он кипел от злости целую минуту, прежде чем отойти от забора. Затем повернулся ко мне лицом, уперев руки в бока.

— Он и к тебе прикасался?

— Нет. Мы убежали и заперлись в спальне. Он колотил в дверь несколько часов, но мы его сдерживали. — Мы с Арией уперлись спинами в дверь, а ногами в кровать и держали ее изо всех сил. К тому времени, как стук в дверь и вопли Крейга прекратились, мои ноги совсем подкосились. Ну, почти совсем.

Никогда в жизни я так сильно не желала о своих родителях. Я молча молила маму и папу появиться, чтобы мы очнулись от этого кошмара и оказались дома, в своих кроватях, а они спали дальше по коридору.

Я очень сильно желала их в трудные дни. Иногда Ария казалась такой злой на них. Она никогда этого не говорила, но я могла бы сказать, что она злилась на них за то, что они бросили нас — за то, что

оставили нас беззащитными перед таким человеком, как Крейг.

У нее было право злиться, и временами я тоже это чувствовала. Но в основном… я просто скучала по маминой улыбке и нежному голосу. Я скучала по громкому смеху папы и по тому, как он каждый вечер заключал нас в объятия, когда возвращался домой с работы.

Я молила о них, хотя и знала, что они никогда не вернуться.

— И что потом? — спросил Карсон.

— В конце концов, Крейг сдался. И когда он сдался, мы вылезли из окна перед рассветом с нашими рюкзаками и припасами, а затем пришли сюда.

— Клара. — Боль на его красивом лице разбила мне сердце.

— Я в порядке, Карсон.

Без предупреждения он притянул меня к своей груди, крепко обхватив руками.

— Я его чертовски ненавижу.

— Я тоже. — Я глубоко вдохнула запах его рубашки. От него пахло мылом, землей и Карсоном. Моим Карсоном. Мои руки обвились вокруг его талии, и я обняла его. По-настоящему обняла, когда он прижался щекой к моим волосам.

Пока он не ослабил хватку и не приподнял мой подбородок к своему лицу.

— Мне жаль.

— Не стоит.

— Мне не следовало поднимать эту тему. Нам следовало просто поиграть в карты и повеселиться.

— Мы все еще можем это сделать. Если хочешь. — Я указала большим пальцем на палатку. — Твое пиво начинает действовать на меня.

— Только ты могла заставить меня улыбнуться прямо сейчас. — Он усмехнулся и обнял меня за плечи, а затем повел к палатке.

Мы играли в джин и делали вид, что живем не на свалке. Мы пили пиво, как другие подростки, чтобы нарушить правила и раздвинуть границы дозволенного.

— У меня онемели губы. — Я промокнула нижнюю губу, проведя по ней указательным пальцем.

Карсон рассмеялся.

— Я пока ничего не чувствую.

— Правда? — Я что сказала это невнятно? — Я чувствую себя… хорошо. Ария будет злиться, что мы не позвали ее.

— Она может забрать все остальное. — Он пожал плечами и вскочил на ноги. Но он забыл, что не может стоять в центре палатки в полный рост, и ударился головой о крышу. — Ой.

Я расхохоталась.

— Я думала, ты ничего не чувствуешь.

— Думаю, теперь чувствую. — Он покачнулся на ногах. В то время как я выпила всего полторы бутылки пива, Карсон почти прикончил оставшиеся четыре.

— Она, наверное, спит. — Я поднялась на ноги, раскинув руки, как самолет, чтобы обрести равновесие. Когда одна из моих ладоней коснулась горячей кожи Карсона, я вцепилась в его предплечье, не стесняясь прикасаться к нему. Не сегодня.

Как они называют алкоголь? Жидкая храбрость? Теперь она есть и у меня.

От улыбки у меня защипало щеки, когда я вытащила Карсона из палатки. Воздух снаружи был все еще теплым, несмотря на то, что солнце скрылось за горизонтом. На ярко-синем небе только начали появляться звезды.