Пурпурный занавес

Глуховцев Всеволод Олегович

– Со словами, Николай Григорьевич, надо бы поаккуратнее… Тем более вам, с вашими способностями.

Гордеев лишь отмахнулся и хоть добавил непечатное, но уже безо всяких сил.

– Вы, Николай Григорьевич, – ровно молвил мужчина, – очевидно, находитесь во власти некоторого заблуждения. Вероятно, вы полагаете, что я – посланец Пинского. Если так, то вы ошибаетесь, уверяю вас.

Николай обомлел.

– Вот видите, – тон «бригадира» не изменился. – Я вовсе не соратник вашего доктора Фауста, скорее наоборот.

– На… – Николай поперхнулся. –

Извините! Наоборот?

– Именно так.

Коля отчаянно замотал головой, не понимая:

– Поясните!..

– Извольте, – не отказал пришелец. – Я – полномочный представитель теософского ордена «Стражи планеты». Мы имеем задачей предохранять наш мир от сил тьмы.

– Ах, вот оно что. Конкурирующая фирма?

– Как вам угодно, – «стража» если это и покоробило, то на лице его никак не отразилось. – Хотя вы должны понимать…

– Насчёт понимать – не знаю, а вот почему я должен вам верить?

– Вас не убеждает способ моего появления в вашей машине?

Не в бровь, а в глаз. Но Николай всё-таки упёрся:

– Не вполне, – на что безымянный теософ лишь кивнул спокойно:

– Хорошо. Тогда – вот, извольте.

Как он это сделал?!.. Николай глазом не успел моргнуть, как в правой руке гостя возник странный, пугающий предмет. Гордеев вмиг узнал его.

Это была маска. Та самая, которую там, в сказочном лесу клинок его сбил с так и не узнанного им лица убийцы.

На левой стороне ясно виднелась вмятина.

– Убедительно?.. – позволил себе лёгкий сарказм гость.

Николай только кивнул.

Неуловимое движение рукой – и маска исчезла. Как не было её.

– А что…

– Николай Григорьевич, – перебил теософ вежливо, но властно. – Вы сможете задать мне столько вопросов, сколько будет вам угодно. И я на все отвечу, уверяю вас. Но не здесь. А посему, повторяю – едем.

– Куда?

– В знакомые края. Не далёкие, – «бригадир» чуть-чуть улыбнулся. – На Шерстомойную. Едемте, Николай… позволите мне называть вас так?.. Вот и превосходно. За девушку вашу не беспокойтесь. Отныне вы под нашей защитой.

– А до того?

– Все вопросы, Николай – там. Не будем терять времени.

И они покатили. Молчали. Николай решил в пути ничего не спрашивать, а пассажир, видимо, в излишнем общении не нуждался.

По субботним пустынным улицам ехалось хорошо. Майское утро не летнее, зябкое, встречный ветер, залетая в приоткрытое окно, тугой приятной свежестью трепал волосы. Николай гнал «Газель» уверенно, в двадцать минут они достигли Шерстомойной.

Здесь, в низине, было совсем прохладно. Предрассветный ещё туман дотаивал на траве, превращая её в седовато-серебряную от росы… и вообще всё здесь смотрелось так умилительно-патриархально, не хватало только петушиного пения.

– Посигнальте, Николай, – попросил «Бригадир». – Коротко два раза. И остановитесь у ворот.

Имелись в виду памятные ворота дома номер восемь. Николай так и сделал. И тут же, точно за самой калиткой стоял, выскочил на улицу давешний худосочный очкарик.

«Бригадир» ловко выпрыгнул

из машины, и они со щуплым перекинулись краткими словами – так быстро и тихо, что будто бы этого и не было.

Но это было. «Бригадир» так же ловко заскочил назад в кабину, а очкарик пропал за воротами.

– Всё в порядке, – услышал Николай. – Вот теперь мы можем должным образом… Выключите двигатель, ни к чему зря бензин жечь.

Гордеев послушно повернул ключ, усмехнулся:

– В дом, стало быть, меня не приглашаете?

– Прошу извинить, Николай, – в голосе зазвучала любезная непреклонность. – Всему своё время.

– Понял, не дурак. Был бы дурак – не понял бы… Ну ладно! Так можно вопросы?

– Извольте.

– Ага… Ну, прежде всего – как вас зовут?

– Можете называть меня Сергей Никанорович. Это… моё имя.

– В миру? – слегка съехидничал Гордеев.

– Если угодно, – повторил своё этот человек.

– Ладно… Ну, а теперь – о вашем Ордене. Ясно, в пределах того, что вы можете рассказать.

– Пожалуйста, – и Сергей Никанорович начал рассказ.

Нет нужды приводить его здесь полностью. Главное: Николай узнал, что «Стражи планеты», в отличие от прочих тайных кланов, могущественных и не очень, кои бьются друг с дружкой не на жизнь, а на смерть с целью овладеть сверхъестественной мощью и направить человечество по своему пути… так вот, они, стражи Господни, оберегают людей от сил Тьмы и пытаются разрушить все их коварные планы. В том числе и того Ордена, куда входит небезызвестный Александр Яковлевич – белый маг весьма строго назвал их «люцефиритами», хотя и оговорился тут же, что они далеко не из самых худших… Ну и все в том же духе.

Надо сказать, говорил маг просто и убедительно. Привел множество веских примеров из истории человеческой цивилизации, дескать, борьба эта велась с незапамятных времен, продолжается и по сию пору. Упомянул также о существовании дочеловеческих рас… Последнее было Николаю уже известно.

Выслушав, он энергично потёр подбородок ладонью.

– Так. Более или менее ясно… И при чём же тут наш искомый друг?

Лицо Сергея Никаноровича посуровело.

– Николай, – внятно произнёс он. – Мой вам совет старшего товарища: никогда не называйте ЕГО так, даже в шутку. Никогда! Помните, что любое слово – не пустое сотрясение воздуха. Мысль изречённая – уже энергия, уже плоть. Тот, о ком идёт речь, недостоин называться так хотя бы потому, что он когда-то носил это имя…

– Он был вашим другом?!

Спохватился Николай, да уж поздно: ляпнул. Поспешил поправиться:

– То есть… я хотел сказать, членом вашего Ордена?

– Да, – просто ответил Сергей Никанорович. – Да, он был нашим братом. А теперь он – отступник.

– Так, – Гордеев сощурился. – Следовательно, вы его знаете?

– Да, – повторил тот.

– И можете назвать его имя?

– Нет.

Николай аж крякнул от неожиданности:

– Эк-к!.. Вот те нате, хрен в томате… Как так?

– Это довольно сложно объяснить, Николай…