Пусть этот круг не разорвется…
Шрифт:
После общей молитвы и благословения все были отпущены по домам – по своим или соседским – на рождественский обед. Эйвери, родители и дети, поехали с нами, а после полудня прибыли и мистер Том Би, Лэньеры, Эллисы и тетушка Ли Энни с Расселом, чтобы провести этот день вместе. Все расселись перед очагом, и взрослые, как всегда, рассказывали свои истории. Они смеялись. Шутили. Но за этим весельем у всех в голове стучало одно: Стейси и Мо нет среди нас. То и дело срывалось слово-другое о них, и общее настроение резко менялось.
– Уж мы-то знаем, каково у вас на
– Но мы вовсе не думаем, что потеряли Стейси, – возразила мама.
– Конечно, конечно, я не совсем то хотел сказать, – посмотрел на нее мистер Эйвери. – Вы-то не должны терять надежды.
– Да, я вам скажу, – начала Ба, – иной раз наши ребята выделывают такое, что трудно выдержать.
– Что правда, то правда, – согласилась миссис Эллис, прикладывая платок к глазам.
– Но бог, он знает, зачем они ушли, – с глубокой верой продолжала Ба. – Пусть нам неведомо, но Он знает.
Миссис Эйвери отвернулась к огню, продолжая раскачиваться. Ее муж поглядел на нее:
– Да, скорбно терять ребенка, да уж…
Общее молчание означало согласие. Вдруг тетушка Ли Энни шлепнула себя по коленям и объявила:
– У меня новость.
Все взоры обратились к ней. Мама улыбнулась:
– Какая же, тетушка Ли Энни?
– Второго января у меня день рождения. Шестьдесят пять стукнет.
– Примите наши поздравления, миз Ли Энни! – торжественно произнес дядя Хэммер.
– Спасибо, Хэммер. Да, шестьдесят пять. И я решила сделать себе подарок. – Она обвела взглядом наши лица, выражавшие нетерпение. – Пойду и зарегистрируюсь, чтобы голосовать, вот!
Все остолбенели от неожиданности. Воцарилось долгое молчание. Потом мистер Пейдж Эллис громко переспросил:
– Что сделаешь?
– Пойду зарегистрироваться. Думаю, я готова. Мне кажется, я все знаю, что написано в этой конституции. Могу отвечать на все вопросы регистратора. – Она поглядела на маму: – Как ты-то считаешь, Мэри, я готова?
Казалось, мама не знает, что и сказать: она ж видела, как испугались мистер и миссис Эллис. Наконец она заговорила неохотно:
– Право у вас есть. Отказать вам не откажут, но стоит ли так спешить? Я думала, вы собираетесь это сделать через год-другой.
Тетушка Ли Энни тряхнула головой:
– Ну, нет, мэм. Никаких год-два я ждать не собираюсь. Уж коли я счас знаю конституцию, счас и пойду регистрироваться. Беспременно сделаю это.
– С ума сошла! – закричал мистер Эллис на свою тетушку. – И всегда-то я считал это глупостью. Да надеялся, ты образумишься. Как ты не понимаешь: даже если они допустят тебя до ихних тестов – хотя и это-то вряд ли, – ну, пусть, но пройти их тебе все одно не дадут.
– А я из принципа…
– Из твоего принципа тебе будет крышка. Ты хоть меня послушай, тетушка Ли Энни, не делай ты этого! – И он в отчаянии повернулся к Расселу: – А тебе нечего сказать по этому поводу?
Рассел поглядел на свою бабушку:
– Может, лучше и не надо, но, если она это сделает, я первый ее поддержу.
– Вы оба спятили!
Миссис Эллис перегнулась через мужа, чтобы дотянуться до тетушки:
– Он прав, миссис Ли Энни. Нельзя это делать. Уж больно опасно. И что подумает мистер Грэйнджер?
Тетушка Ли Энни молча выслушала их, а потом сказала:
– Все равно я это сделаю. Знаю, вам это не по душе. Что ж, тем хуже. Что из этого получится, я догадываюсь, но уж так тому и быть. Хоть раз в жизни распрямлю спину. – Она помолчала, обвела всех глазами. Взгляд ее остановился на маме: – Мэри, хочу просить тебя об одолжении. Можешь пойти со мной? Ежли нет, я не обижусь. Понимаю. Не обижусь, ежли никто не пойдет со мной. Но пусть мне одной придется ехать в Стробери, второго января я все одно пойду регистрироваться.
Мистер Эллис аж со стула вскочил:
– Вот глупая старуха! Ты всех нас по миру пустишь! Вот увидишь. – И, рассердившись, он выскочил из дома.
Миссис Эллис, словно перепуганная птичка, беспокойно оглядела присутствующих, вспорхнула и тоже вылетела из нашего дома вслед за мужем.
В комнате надолго воцарилась тишина. Наконец мама спросила:
– Тетушка Ли Энни, ты не хочешь отказаться от своего намерения?
– Нет, мэм.
– А что будет с Пейджем и Леорой?
Тут тетушка Ли Энни выказала волнение:
– Их-то обвинять ни у кого нет причин. – Затем, словно чтобы увериться в своей правоте, она тряхнула головой и решительно добавила: – Им мистер Грэйнджер ничего не сделает.
– А тебе?
Плечи у тетушки Ли Энни поникли:
– Мне… Со мной все будет в порядке… Я готова, так что пойду и зарегистрируюсь. А что…
Мистер Том Би мотнул головой:
– Дурость! Полная дурость! Я еще помню времена, когда черные вот так же решили пройти тест. Так что сделал регистратор? Взял горшок с бобами и спрашивает, мол, сколько в нем бобов? Вот вам и тест… Полная дурость.
– А то еще не так давно, – вставил слово мистер Моррисон, – своими глазами видел, как одного негра за это линчевали…
– Совсем сдурела старуха, – пробормотал мистер Том Би. – Совсем сдурела.
Все наперебой пытались отговорить тетушку Ли Энни идти на регистрацию. Чего только не вспоминали: и кого как обидели да унизили, какие случались трагедии, кто аж жизнью поплатился. Но тетушка Ли Энни на уговоры не поддавалась. Уж коли приняла решение, сказала она, так тому и быть.
День меж тем клонился к вечеру, стемнело, и все стали расходиться по домам. Каждый пожелал ей всего наилучшего, хотя не переставал дивиться на ее упрямство.
А потом пришел Джейк Уиллис.
– Всем веселого рождества! – громко произнес он с порога.
– И вам веселого рождества, – сказал папа и пригласил его к столу.
– Спасибо, сэр, может, не стоит. – Он улыбнулся во весь рот, показывая свой золотой зуб. – Слишком почетно это место для такого ниггера, как я. – И, захохотав, он кивнул дяде Хэммеру. – Мистер Хэммер Логан, как поживаете, сэр?
Не выказав дружеских чувств ни глазами, ни голосом, дядя Хэммер сухо ответил:
– Прекрасно, мистер Уиллис. А вы?