Пусть грянет гром
Шрифт:
– Эй, - говорю я ей, притягивая ближе.
– Давай я. Ты должна отдохнуть.
Она улыбается.
– Это, вероятно, не очень хорошая идея позволить нам резко упасть и умереть.
– Э... я могу гулять по ветрам. Как еще ты думаешь, я добрался сюда? Это заняло у меня несколько попыток разобраться, но как только я выяснил, как слышать оттенки ветра, это было легко.
– Оттенки?
– Да. Как прямо сейчас, Восточные стремятся вращаться налево. Таким образом, я уговорил бы их вернуться на путь.
Она втягивает воздух.
– Что... что-то болит?
– Нет, это просто... просто подарок моего отца....
– Да? Ну, думаю, должно быть, ты разделила его со мной, когда мы сблизились.
Одри трясет головой.
– Я никогда не слышала о подарках, проходящих во время связи. У моих родителей не было такого. У моей мамы был свой дар... у папы - свой.
– У моих тоже, - бормочет Гас.
Одри молчит так долго, что я наконец спрашиваю:
– Ты в порядке?
– Да, я просто пытаюсь понять, что это означает. Я никогда не слышала о связях, разделяющих языки, и все же...
Я тяну ее еще ближе, чувствуя взрыв теплового порыва между нами, когда я шепчу:
– Я думаю, что это означает, что нам предназначено быть вместе.
– Если вы двое увлечетесь, то я выкину вас из пузыря, - предупреждает Гас.
Я не могу удержаться от смеха.
– Позже, - шепчу я Одри, и мне нравится, что она вздрагивает.
Я все еще не могу поверить, что она здесь. Вернулась в мои руки после всех этих недель.
– Разве мы не должны придумать стратегию?
– спрашивает Гас, и я полностью ненавижу его за то, что он прав.
Мы нуждаемся в чем-то лучше, чем его план хватай-и-бей, так как он точно не подходил в Долине Смерти. Не то, чтобы план Одри атаковать Живой Шторм в одиночку, был намного лучше.
– Почему ты была там?
– спрашиваю я, понимая, что она никогда не объясняла этого.
– Ты знала, что Райден будет там сегодня?
– Нет. Астон сказал мне, что мне нужно идти в Долину Смерти... но я сомневаюсь, что он знал, что Райден будет там.
– Астон?
– Я хочу разрушить внезапную волну ревности... но это полностью похоже на одного из тех опрятных британских парней, которые всегда подлизываются к девочкам.
Это не заставляет меня чувствовать себя немного лучше, когда Гас спрашивает:
– Подожди... Астон... Астон?
Одри кивает.
Они оба не молчат так долго, что у моего ума есть время, чтобы вспомнить Астона, сильфиду Джеймса Бонда. Потом Одри говорит мне, что он сумасшедший экс-буря, что он держал ее в заложниках в северных пещерах, и к концу ее истории я так сильно кусаю внутреннюю щеку, что чувствую вкус крови.
– Он...?
– я не могу сказать это.
Она тянется и гладит меня по лицу.
– Он не причинял мне боли. Я думаю, что он был, главным образом, просто... одинокий.
Мне не нравится то, как она говорит то слово... как будто почти чувствует жалость к парню, который связал ее и угрожал убить. Экс-буря или нет, это автоматически квалифицирует его в списке "Мертвые для меня", который я начал составлять.
– Ты действительно не думаешь, что он знал, что Райден шел туда?
– спрашивает Гас.
– Нет, я думаю, что это было счастливой случайностью. Я действительно верю Восточным, которые уговорили меня пойти туда, зная, что там будет Райден. Но я думаю, что Астон послал меня туда, потому что он хотел, чтобы я увидела Водоворот.
На сей раз дрожит Гас.
– Я слышал об этом.
Одра смотрит в темноту.
– Это было намного злые, чем ты слышал.
Злее.
Слово дает мне странный трепет в животе.
Я все еще не решил, что я чувствую к Арелле, пойманной в ловушку в Водовороте. Но это не похоже на хороший знак, что Райден использует их, или что Одри кажется настолько взволнованной.
Интересно, как она отреагирует, когда я скажу ей о ее маме... не то, чтобы у меня есть какая-то идея, как сделать это. Я должен буду найти правильное время и поднять эту тему.
Не сегодня. У нас будет достаточно времени... и даже если мы в безопасности, я могу придумать больше хороших способов провести нашу первую ночь вместе.
Мы проносимся мимо пылающего отеля крупного индийского казино, что означает, что мы наконец рядом. Одри замедляет ветры, когда странные динозавры Кабазона мелькают. Потом она меняет курс, направляя нас в горы и опуская нас на один из более низких пиков.
Я задерживаю дыхание, кому все мы прислушиваемся к признакам шторма.
Небо - ясное. Ветра - спокойные.
– Во всех проектах, прибывающих с северо-востока ничего не говорится о нападении, - говорит Одри, закрывая глаза.
– И я не чувствую волнения в долине.
– Я тоже, - соглашается Гас.
Все мы отсылаем наши чувства, насколько, насколько они могут уйти, но все тихо.
Даже слишком тихо.
– Где Бури?
– шепчет Одри.
– Они пошли, чтобы найти моего отца.
– Голос Гаса цепляется на слове, и он должен откашляться, прежде чем продолжить.
– Буреносцы сделали ложный след, и я предполагаю, что Бури еще не поняли этого. Я использую экстренный зов их возврата, чтобы они примчались.
– Хочешь, чтобы мы остались с...
– Нет, - прерывает меня Гас.
– Мне нужно немного пространства.
Я киваю.
Одри тоже кивает. Потом она обнимает меня за талию, посылая покалывающие волны высокой температуры через мои больные плечи, когда я запутываю нас в Западный и направляю нас назад в мой дом.
Все окна темные, когда мы приземляемся на траве, таким образом, моя семья наверное все еще в движении. Я знаю, что должен позвонить им и сказать возвращаться, но там им, вероятно, безопаснее. Плюс, мы с Одри могли бы использовать некоторое время. Нам много чего нужно выяснить.