Пустошь 1 (1)
Шрифт:
Мари стало жаль её, и она подхватила корзину.
– Давай помогу, а то надорвёшься вовсе.
Изабелль перераспределила тяжесть, и они двинулись в сторону её жилища, по привычному проваливаясь в песок.
Моряк хлопнул дверью каюты. Он еле доковылял до тахты, и, думая о Мари, принялся разжигать свой огонь, пока тот окончательно не вылился. После он расслабленно лежал на тахте, представляя себе белую бархатную кожу Мари под своими пальцами.
Спустя полчаса он вышел из каюты и поднялся на высоко задранный нос корабля. Корабля, который давно завяз в песках пустоши. В далёкой нынче от него юности Моряк выбрал его в качестве жилища, чем и заработал своё имя. Но отнюдь не тем, что хоть раз действительно управлял этой или любой другой посудиной, как наивно полагали молодые обитатели пустоши. В те времена, когда
И в этот раз он не изменил своей привычке. Криво усмехнувшись в сторону, он осмотрел пустошь в общем. Она расходилась во всех направлениях и представляла собой неизменный источник спокойствия. Поселение занимало у пустоши всего-навсего небольшой кусочек жизненного пространства. Пустошь, ничуть не теряя от этого, казалась ещё больше, обширней по сравнению с живым пятнышком поселения.
Песок волнами уходил за горизонт, скрывая один бархан за другим. Барханы сменялись друг другом и небольшими проплешинами ровных мест. На одной из них темнело нечто противоестественное для этих мест. Моряк прищурил глаза и всмотрелся с тройным вниманием. Но тёмное пятно не пожелало рассматриваться, поэтому старый Моряк ослабил глазную хватку и даже немного отгородился от мира веками. Под старческим лбом копошились мысли и сомнения. В конце концов, приняв какое-то решение, он кивнул себе головой и скрылся в каюте.
Свист тихо крался по мягкому песку, подбираясь прямо к чужакам. Медленно продвигаясь вперёд, он укрывался за пологими стенками барханов, которыми изобиловало место дислокации новых людей. Новые появились из-под песка, и теперь мельтешили туда-сюда, громко переговариваясь и делая замеры твердыми линейками и мягкими жгутами. Свист наскоро прочитал заклятье на неприкосновенность, сделав характерный выпад ногой, позванивая колокольчиками на колпаке. От всех можно было ожидать чего угодно, а Свист берёг себя для будущего мира, которому он мог оказать неоценимые услуги. Ведь по его расчётам после апокалипсиса останется жалкая кучка людей, которые от страха и радиации потеряют большинство знаний и навыков. И вот этих беспомощных уцелевших Свист и мог спасти и повести за собой, потому что давно изобретал защитное заклинание от апокалипсиса. Долгие годы исследований в лаборатории приближались к концу, и Свист повергался в полное декадентство.
– Предвестники, – процедил Свист, с подозрительностью следя за действиями людей.
В поселении этих людей называли из-подами. Они появились три дня назад из дыры в песке, и всё это время обустраивались неподалёку от поселения вокруг своей дыры. Ещё никто не осмелился прийти к ним в лагерь, а сами они в поселении не появлялись, видимо, слишком занятые устройством на новом месте.
Оглядывая территорию, Свист заметил, что дыр в песке поприбавилось. Из них то и дело появлялись люди только для того, чтобы снова исчезнуть в других. Больше всех на поверхности оставалась крупная женщина в зелёных шортах, белой рубахе и очках-консервах. Её рыжие волосы приминал зелёный пробковый шлем. По всей видимости, она была руководителем. Или пыталась таковым казаться. Женщина беспрестанно что-то вещала трубным голосом, умудряясь давать распоряжения сразу всем членам её бригады. При долгом фокусировании на этой картине начинало казаться, что, остановись рыжая хоть на секунду, и всё действо замрёт вместе с ней, неспособное функционировать самостоятельно. Но это была видимость. Женщина шумно выдохнула, достала из кармана шорт огромный белоснежный платок и промокнула лоб. После протёрла шею, вытерла руки и громко высморкалась. Смяв бывшую белоснежность в неприглядный комочек, она затолкала его в другой карман. Карман незамедлительно оттопырился, но женщина, не обратив внимания на такую мелочь, снова начала размахивать руками, жестами сопровождая свои слова в адрес каждого в отдельности.
– Огненное порождение апокалипсиса, – снова прошептал Свист, естественно имея в виду женщину-руководителя, а не свою бабушку, которая жила когда-то в горящем кусте Жаркой пещеры.
Но если первая его фраза про предвестников пошла в воздух, не найдя ни одного отклика, кроме газов самого Свиста, то нелестное описание рыжей нашло своих слушателей, и за спиной Свиста раздалось:
– Многие так считают, но она не такая уж плохая тётка. Просто прирождённый руководитель. С рулём и веслом.
Свист отпрянул от голоса, перевернувшись в воздухе, успел три раза щёлкнуть пальцами, ставя защитный барьер, и удачно приземлился на песок позвоночником, с замирающими на устах словами заклятия.
– Вы всё так близко к сердцу принимаете?
Слова, поднявшие Свиста в воздух, принадлежали молодому человеку в чёрном рабочем комбинезоне, застёгнутом до горла на все пуговицы. Он расслабленно привалился к бархану и покачивал в руках тяжёлую на вид кирку. Лоб парня пересекала свежая царапина, а под глазом виднелись три небольших шрама, отчего казалось, что парень насмешливо прищуривается.
– Вы из города?
– Нет. Я из поселения, – буркнул Свист, всё ещё лежа на песке, и хрустнул мизинцем на тот случай, если этот демон захочет забрать его язык, а уж заодно с ним и душу.
– Ну вот я и говорю, что из города. Поднимайтесь. Давайте я вам помогу.
Парень протянул руку Свисту, но тот подпрыгнул сам и сделал предупреждающий знак левым коленом. Не любил он этих шуток. Лучше пресечь все попытки в начале, не давая даже повода приблизиться. Он плюнул через правое плечо, дабы поставить перед воспоминаниями стену и не допустить появление бреши в своей тщательно проработанной обороне против чуждого проникновения.
Парень пожал плечами и снова опустил руку около своего тела, продолжая покачивать киркой, чем превращал нервный дух Свиста прямо-таки в мятежный. Поэтому Свист стал приводить свой дух в порядок, занимая себя стряхиванием налипших песчинок. Он упал так старательно, что умудрился подцепить песок даже на колпак. Две песчинки правой рукой, три – левой, четыре – правой, пять – левой, надуть живот и увеличивать число постепенно.
После 257 песчинки парень нашёл уместным нарушить молчание и представиться, потому что называть его просто «парень» уже неудобно.
– Меня зовут Марсель.
А после решил заодно и рассказать в сжатой форме всё то, что здесь происходит. Для нас. Свисту и так было понятно все, что ему было понятно. А парень и так это знал, иначе бы не рассказал.
– Я работаю в бригаде у Бэстии Клик. Её бригада занимается тоннелями. Мы копаем ходы, путешествуем, ищем пустоты. У Бэстии на них нюх. Вот где-то прослышала про вашу пустошь. Мы докапываемся к вам с самого Эзраэля. Все уже отчаялись и посчитали это место мифом. Но вот, как видишь, мы здесь. Всё в точности, как и обещалось. Бригада существует уже лет десять-двенадцать, но я в ней недавно. Впрочем, Бэстия – это единственный, кто в бригаде с самого начала. Она её основала, она ей руководит, и вообще считает делом своей жизни, никогда не бросит её и умрёт тоже, копая какой-нибудь очередной тоннель, прорываясь к новым неизведанным пустотам. Бэстия – это Бэстия.
– Ты её… партнер?
– Да.
Марсель ещё покачал кирку. Потом закинул её за плечо, повернулся к Свисту спиной и побрёл куда-то в промежуток между барханами. Они в беспорядке были понатыканы по всей пустоши, и кто угодно, убредающий в их сонм, со временем пропадал из поля зрения. Марсель не замедлил проделать то же действие, и пропал из поля зрения Свиста. Свист на всякий случай плюнул в след, но скорее следуя привычке, нежели и правда опасаясь демонских выходок со стороны парня. После он постарался выкинуть его из головы, и вновь принялся пробираться мимо стенок барханов всё ближе к лагерю.