Пустой мир. Сестры
Шрифт:
— Такая вот история о благородном человеке, потерпевшим крах из-за собственной жадности! — голос Ассара под маской звучал глухо, Рейвен послышалась в нем горькая усмешка. Девушка не смотрела на работу хирурга, она не чувствовала ни боли, ни прикосновений, только слышала голос врача и звук медицинских инструментов. Вздохнув, он потянулся за инъектором с биогелем, чтобы залить швы и наложить повязку. — Не знаю, как на эту ситуацию смотрите вы, но я очень рад, что вы попали сюда. Хоть последними новостями поделитесь со стариком, что там в мире происходит…
— Нет время, — отрицательно покачала головой Энтри. — Надо знать о Тень. Нет времени пустой разговор.
—
— Тень есть угроза, — невозмутимо заметила Энтри, вероятно, привычная к эмоциональным перепадам так называемого шамана племени. За обманчиво легким отношением ко всему происходящему Ассар прятал собственное разочарование и глухое отчаяние человека, вынужденного смириться со своим нынешним положением. Оказавшись буквально на дне, среди мутантов и далеко от тех условий, к которым привык, потеряв все, что имел и к чему стремился, Ассар даже винить никого не мог, кроме себя самого и собственной глупости. И потому просто старался ни о чем не думать, на любой серьезный вопрос реагируя с показной легкостью и улыбкой, но Рейвен чуть ли не с самого начала их диалога заметила, что глаза у врача остаются спокойными и серьезными, словно смеется совершенно другой человек. Девушка сама была такой, жизнь научила ее контролировать и прятать внешние проявления эмоций, чувств и мыслей — сослуживцы частенько говорили, мол, трудно понять, что на самом деле творится у нее на душе — потому сразу и почувствовала игру.
— Здесь все и всегда угроза, — возмутился Ассар, — даже друг может оказаться самой страшной и близкой угрозой, не так ли? — последний вопрос уже был обращен к Рейвен, тут же отреагировавшей на это таким жестким взглядом, что шаман даже дернулся и торопливо отвел глаза. И только после этого она сообразила, что об истории с Джеком знать он не мог, и потому не мог намеренно о ней напомнить.
— Тень есть другое, — отрицательно покачала головой Энтри. — Тень есть зло. Угроза всем. Угроза каждый, нет исключение. Поэтому важно.
— Неважного у вас нет, — сокрушенно покачал головой Ассар. — Однако как лечащий врач я заявляю, что прямо сейчас им обеим нужно горячее питание, отдых и здоровый сон. Стимуляторы, конечно, штука полезная, но даже от них организму тоже иногда необходимо отдыхать…
— Но… — начала Энтри, но Ассар, воспользовавшись своим авторитетом шамана, отрицательно замахал руками, сразу пресекая любые возражения.
— Никаких «но» даже не обсуждается! — заявил он. — Кто из нас здесь шаман? Ты? Нет. Я. И ты должна меня слушаться, потому что я старше, важнее и, главное, один такой у вас. Этим двум людям сейчас необходим отдых. И обязательно — нормальная еда. Это самое важное условие.
— Хорошо, — кивнула Энтри, не смея больше спорить. — Я сделать, как ты говорить. И я сказать старейшины, что у нас теперь есть знание о Тень в лагере…
— Только не думай, что мы так уж много знаем, — сразу предупредила Рейвен, разглядывая повязку, наложенную на ногу. Нервные окончания все еще были отключены, поэтому девушка свою ногу вообще не чувствовала, но внешне все выглядело неплохо. — Спасибо вам, конечно…
— Вы знать гораздо больше, чем любой из мы, — с уверенностью заявила Энтри. — Мы не могу бороться с пустота, мы должны знать, что есть Тень в лагере. Мы должны готовится война.
— С каждым разом все страшнее и страшнее, — покачал головой Ассар, вслушиваясь в акцент лучницы. — Об этом старейшины могут поинтересоваться и позже. Я уверен, что им уже доложили о наших гостях.
— Я нет нянька! — сразу возмутилась Энтри, а доктор усмехнулся и поднял руки, показывая, что не будет спорить. Лучнице все равно пришлось бы следить за девушками, как их единственной новой знакомой, и к тому же, одной из немногих в племени, кто вообще умел разговаривать на стандартном языке. Далеко немногие из дикарских племен в Болотах могли похвастаться подобным, и даже жуткий акцент Энтри был предпочтительнее любого из местных наречий.
Племя было не самым многочисленным, но обжитая часть развалин, более-менее безопасная и защищенная от внешней агрессивной среды и атмосферы, была еще меньше, поэтому приходилось тесниться в маленьких технических помещениях и экономить каждый кусочек свободного пространства. Для гостей Энтри смогла найти только небольшую комнатку недалеко от обрушенного коридора, отмечавшего границу владений племени. Дальше, за завалом, который не смогли разобрать без строительной техники, начинались переходы на нижние уровни, куда местные не совались, боясь не столько того, что там все было затоплено кислотными топями, сколько обитающих там тварей, жутких порождений безумного дрейфа генов из-за влияния Болот.
Многого девушкам было не надо, Рейвен так и вовсе не знала, что нужно говорить, благодаря за такое гостеприимство, поскольку Энтри, хоть и выглядела внешне строгой и старавшейся держаться спокойно, все-таки не всегда сохраняла такую маску. В подобные моменты становилось заметно, что она очень сильно старается, чтобы гости чувствовали себя как можно удобнее даже в таких условиях. Лучница привела их в эту комнатку, отделенную от остального коридора лишь ширмой из старой, затертой и ставшей уже полупрозрачной ткани, пообещав скоро вернуться, и оставила их одних обживаться на новом месте.
— Надо дальше двигаться, — уверенно заявила Волчок, рассматривая повязку на руке, наложенную Ассаром, как только они остались вдвоем, — конечно, эти дикари дружелюбнее всех остальных, кого мы встречали, но доверия у меня все равно не вызывают. Слишком много сомнений…
— Каких еще сомнений? — Рейвен впервые за долгое время позволила себе расслабиться, растянувшись на старых мешках в углу, набитых чем-то мягким, устроив из них что-то вроде лежанки. Спальным местом это назвать было сложно, но все же гораздо лучше жесткого каркаса защитного костюма, который она, кажется, вообще не снимала несколько последних дней. Приподняв голову, девушка посмотрела на свою напарницу. — Волчок, эти люди вытащили нас из беды, помогли и приютили, так что нет ничего удивительного в том, что от нас ждут чего-то в ответ. История о том, что мы видели в лагере рабочих не такая уж высокая цена за это…
— Вытащили, помогли, да, но с другой стороны… — покачала головой наемница, внимательно глядя на закрытую ширму, отделявшую их от коридора, по которой проскальзывали силуэты теней проходивших там местных, размытые и зыбкие в тусклом свете лампочки под самым потолком. Наемница, положив голову на поджатые колени, высказала мучившие ее сомнения: — Смотри, нас привели сразу в лагерь племени, а не куда-то в точку встречи, как мутанты любят. Одно это уже указывает, что мы узнали то, чем эти ребята не захотят делиться. Просто так нас отсюда не выпустят, как бы дело не повернулось. Снаряжение и оружие нам так и не отдали, ничего не сказав по этому поводу. И главное, Энтри мне сейчас больше напоминает сторожа, чем радушного хозяина.