Пустой мир. Сестры

thelordofthedark

Один из старейшин опустил покрывало, закрывавшее его голову, открыв большой раздутый череп, настолько тяжелый, что шея искривилась, и голова почти лежала на плече. Покрытая волдырями кожа даже не закрывала ее целиком, оставляя оголенные куски кровоточащих мышц, раздувавшихся при каждом вздохе. Он повернулся и уставился на них пустыми затянутыми бельмами глазами, девушки могли поклясться, что мутант смотрел прямо на них, хотя и не мог видеть.

Они одновременно почувствовали, как нечто чуждое коснулось их сознания, аккуратно и осторожно, словно проверяя, отвернувшись назад, словно испугалось, как только девушки рефлекторно попытались защититься. И снова секунду спустя еще раз осторожно прикоснулось к их мыслям, но в этот раз они уже

старались не сопротивляться, как им было сказано. На то, что чувствовали в лагере, это не было похоже, если та воля была черной и злой, разрывающей мысли в клочья и наполняющей собой все сознание, подминая под себя чувства и эмоции, то эта ментальная связь больше напоминала осторожное касание исследовательского щупа. Она проходила между мысленными связями, стараясь ничего не нарушить, но аккуратно проверяя и касаясь каждой тонкой ниточки, из которой состояло сознание, словно пыталась что-то отыскать.

Рейвен тщетно пыталась успокоиться, пока ее словно раздевали, углубляясь все дальше и касаясь тайных мыслей, воспоминаний и страхов, спрятанных глубоко в сознании, но никак не могла избавиться от ощущения, что у нее в голове кто-то чужой и лишний. Сейчас она действительно почувствовала собственную душу, в существование которой еще надо было поверить, но вот когда она заболела от чужих прикосновений, Рейвен поняла, что именно это и есть ее самое сокровенное и важное, что только может быть у человека.

— Все! Хватит! — Волчок взорвалась первой, не выдержав такого обращения с собственным сознанием. — Хватит ковыряться в мой голове! Там нет ничего такого! Хватит!

— Хорошо, — только сейчас старейшина, говоривший с ними, приоткрыл глаза, посмотрев на девушек, и в его красных зрачках было заметно что-то вроде удивления, — вы действительно были честны с нами. Ваша готовность тому подтверждение, но… — в этот момент он остановился и опять прикрыл глаза, словно прислушавшись к чему-то, что девушки услышать не могли. Мутант с разбухшей головой, оказавшийся телепатом, опять закрыл голову покрывалом, прервав контакт с девушками, но теперь, видимо, настроившись на остальных старейшин, рассказывал им то, что успел узнать. Выслушав его, говоривший кивнул и опять открыл глаза, сухим голосом продолжив : — В вас есть много боли, страха и тяжести грехов, но в вас нет Тени, которая могла быть опасной людям. Только вы не говорили, что Тень касалась вас. Нет, не вас, а одной из вас, — уточнил он, быстро поправив свою неточность и с ожиданием посмотрев на Волчка.

— Что? — наемница напряглась, а Рейвен услышала раздавшийся позади них чуть слышный звук вынимаемого из ножен кинжала. Обернувшись, она пересеклась взглядом с Энтри, убравшей руку за спину и уже готовой к прыжку. Заметив, что на нее смотрят, лучница даже взгляд отводить не стала, только моргнула глазами. Значит, позади них она села специально, готовая отреагировать в любой момент, если почувствует опасность, угрожающую старейшинам.

— Тень коснулась тебя, — уточнил еще раз старик, показав на наемницу костлявым пальцем, — те, кого коснулась Тень, не могут уже быть прежними, но ты все еще остаешься человеком, поэтому мы считаем, что в тебе нет опасности.

Девушки, услышав эти слова, облегченно вздохнули, особенно Энтри, убравшая нож обратно и только теперь чуть заметно улыбнувшаяся в ответ на внимательный взгляд Рейвен, вынужденной следить еще и за ней.

— А теперь вы расскажите, что знаете, — кивнул головой старейшина. — Мы увидели немного, но хотим услышать ваши слова, поэтому говорите подробно все, что знаете. Быть может, мы что-то не заметили в самом начале.

Рейвен, бросив еще один внимательный взгляд на Энтри, первой начала рассказ с того момента, как их наняла корпорация, и рассказчиком оказалась гораздо лучшим, чем Волчок. Наемница говорила мало и по большей части просто вставляла отдельные моменты, уточняя рассказ своей напарницы. Старейшины слушали внимательно, но по не менявшемуся выражению

их лиц нельзя было понять, насколько им это важно и интересно ли вообще. Только иногда кто-то с помощью их единственного переводчика задавал один или два вопроса, порой совершенно не касавшихся темы, но почему-то для них важных. Приходилось напрягать свои воспоминания, вытаскивая из памяти отдельные детали или моменты, но порой просто отрицательно качая головой, так и не вспомнив или просто не зная необходимый ответ.

Однако когда дело дошло до рассказов о самом лагере, старейшины оживились, переспрашивая порой чуть ли не после каждого предложения, расспрашивая об увиденных существах и царившем в лагере мраке, в котором явно присутствовала чужая бестелесная, но невероятно сильная воля. Когда Рейвен рассказывала про эпизод, во время которого тьма чуть не поглотила наемницу, они согласно закивали головой, сообщив, что все совпадает с тем, что они вами увидели в памяти Волчка. А когда она расписывала звучавшие в голове голоса, старейшина прервал ее жестом руки.

— Тень всегда голодна, такова ее участь, — сообщил старейшина. — Только вы говорили, что Тьма просила ее выпустить? — еще не совсем понимая, к чему он клонит, девушки, переглянувшись, синхронно кивнули, отлично запомнив те безумные слова, повторявшиеся в голове снова и снова. Убедившись, что они правильно все помнят, старейшина тяжело вздохнул. — Тогда, должно быть, вы знаете старые легенды, которые рассказывают о сотворении этого мира?

Волчок отрицательно покачала головой, у нее просто никого не было, кто мог бы рассказывать легенды и сказки, а Рейвен никогда ими не интересовалась, занятая постоянной учебой и тренировками.

— Говорится, что Тьма была всегда, — произнес старейшина, — еще до того, как мир стал существовать, Тьма уже была. Однако все всегда должен быть в равновесии, поэтому из Тьмы появился Свет, создавший этот мир. Тот Свет первые люди назвали Отцом, и он защищал их от Тьмы. То были времена, когда Отец светил всему миру с Небес, и светило то люди называли Солнцем. Времена счастья и надежды, но они прошли, когда Тьма вернулась. Она ненавидела Свет, потому что хотела быть единственной. И из ненависти ее вышли демоны, что были порождением Тьмы. Они поглотили Солнце, и на наш мир спустилась вечная ночь, но это было только началом, ибо Отец низверг демонов в Бездну, где должны они были пребывать в вечном плену, пожирая друг друга в бессильной злости. Однако без Света Отец ушел от нас, и демоны вернулись. Демоны — порождения Тьмы и дети Тени. Вы видели демона, люди, и смогли выжить после этого.

— Демоны это сказки, — неуверенно заспорила Волчок, до этого молча слушавшая старейшину, — они не существуют…

— А как тогда ты объяснишь то, что видела своими глазами? — спросил ее старейшина. — Мы думали, что люди хотели использовать Тень, но не смогли справиться с ее силой. Мы ошибались. Люди хотели высвободить демона, но он убил их слишком быстро, прежде чем обрел полную свободу. Если бы они успели завершить, что хотели, мы все уже были бы мертвы.

— Демоны? Вы серьезно? — удивилась Рейвен. — Я много слышала и знаю, но никогда, слышите? Ни разу я не слышала о том, что демоны существуют на самом деле. О них ходит множество историй, но чаще всего это какие-то рогатые и крылатые твари, которые убивают и разрушают ради собственного удовольствия. И вы считаете, что подобные существа могут быть появиться в реальном мире?

— Вы сами видели их, — кивнул старейшина. — Люди могут верить, а могут не верить во что-либо, но это вовсе не означает, что оно не существует на самом деле. Люди могут верить в демонов, а могут отказываться верить в их существование, даже встретившись с ними, но это не уменьшает опасность, что они несут. Всех сил всех наших племен не хватит, чтобы остановить демона, вырвись он из своего заточения. Теперь мы должны молиться богам, чтобы он остановился и не смог пройти дальше, ведь глупые люди нарушили запрет и сняли тайные печати.