Пустоземские камни
Шрифт:
– Я не очень хорошо уяснил, о каких колониях вы говорите, – пробормотал Олейник.
– О каких колониях... – усмехнулся крепыш и наконец снял шляпу, бросив ее на стол. – Не о ваших, естественно.
– Мы говорим о колониях, – продолжил худощавый, – основанных... э-э... скажем так, организацией, в которую планета Земля пока не входит. М-да.
– Планета Земля? – переспросил Олейник, промокнув платком вспотевший лоб. – Я не понимаю, вы шутите или издеваетесь?
Здоровяк при этих словах
– Я ничего не собираюсь вам доказывать, – упрямо продолжил худощавый, блеснув очками. – Доказательства – вон они, повсюду гуляют. Я рассказываю только для того, чтобы... э-э... найти ваше понимание. Чтобы вы не мешали нам действовать – вот!
– Ладно, – сказал Олейник, собираясь с мыслями. – Допустим, все так и есть. Но как они здесь оказались? Этот поселок – он что, колония? Даже если так, здесь нет никакой аварии...
– Здесь сто лет сплошная авария, – пробормотал здоровячок.
– Нам тоже удивительно, – сказал худощавый. – Нонсенс! Чтобы прибыла команда, нужен сигнал. Световой, визуальный, волновой – полтора десятка способов его передать. Но сигнал настолько сложен, что его невозможно воспроизвести без специальных знаний...
– Постойте, постойте... – настороженно проговорил Олейник. – А вы-то откуда?..
– Откуда мы это знаем? – худощавый словно запнулся. Он вздохнул и опустил глаза. – Дело в том, что мы... э-э-э... мы представляем ту организацию, о которой...
– Давайте называть ее галактическим союзом, – предложил здоровяк.
– М-да... Именно так. А мы – в некотором роде его представители, скорее даже наблюдатели...
Олейник переводил настороженный взгляд с одного на другого, но ничего не говорил.
– Нам все равно, верите вы или не верите, – заметил крепыш. – Единственный способ убедиться – дать нам возможность действовать. Уберите от нас конвой, и в течение дня мы свернем команду...
Худощавый тронул его за рукав.
– Может быть, надо... э-э... продемонстрировать что-то? Так сказать, доказательства...
– Хорошо, – легко согласился крепыш. – Попробуйте.
Худощавый вдруг напрягся, напыжился, уставившись перед собой. Через минуту дверь вагончика распахнулась. На пороге стояли два шоколадных Гендоса.
– З-знясь з-зражение....
– Ну, что... – хмыкнул крепыш. – А ну – танцевать!
Гендосы моментально взялись друг за друга и начали переступать ногами, изображая очень неуклюжее подобие вальса.
– Хватит! – закричал Олейник, когда танцоры опрокинули табуретку и ведро с водой. – Уберите их!
– С легкостью, – усмехнулся крепыш, и Гендосы моментально исчезли.
В вагончик просунулась голова лейтенанта.
– Все нормально? – спросил он с выражением крайней подозрительности.
– Да-да, все хорошо, –
– Ну, мы... э-э... мы договорились? – Худощавый придвинулся.
Олейник промычал что-то неопределенное.
– Будем очень признательны, – сказал крепыш, – если кто-то нас проводит, и мы посмотрим, что тут натворила команда за это время.
– Ну что ж... – Олейник беспомощно пожал плечами.
В этот момент в вагончик вдруг буквально ворвался Сергеич.
– Вспомнил! – закричал он, швырнув на стол какой-то глянцевый листок. – Вспомнил, где я видел эту штуку!
Худощавый взглянул на листок и вдруг вскочил.
– Что это?! – воскликнул он.
– Похоже на аэрофотографию, – сказал Олейник, придвинув листок к себе.
– Она и есть, – кивнул Сергеич. – Я ее в нашем доме нашел, на стенде.
– Я спрашиваю, что вот это?! – худощавый провел пальцем по фигуре, проступающей на фоне нечетких очертаний поля и реки. Фигура изображала кособокую перечеркнутую спираль.
– Вот и я думаю, что это? – поддержал его Сергеич. И вдруг осекся, пристально взглянув на незнакомцев. – А вы, собственно, кто?
– Все нормально, – успокоил его Олейник. – Что вас так взволновало?
– Ведь это и есть визуальный сигнал тревоги! – почти прокричал худощавый, тыча пальцем в спираль. – Откуда это здесь?
– Может, какой-то дефект пленки? – пробормотал Олейник.
– Все равно не догадаемся, – махнул рукой Сергеич. – Надо местных звать.
Послали искать местных. Оказалось, неподалеку ошивается дед Харлам.
– Да, – сказал он, взглянув на снимок. – Наши места. Вот поле свекольное, вот речка. Было дело, летали тут летчики, чего-то фотографировали. Еще какие-то геологи вроде были. Может, к примеру, карту хотели сделать. А одну фотографию потом председателю подарили. На память как бы.
– А это откуда? – худощавого по-прежнему волновала спираль.
Дед пригляделся, наморщил лоб.
– А-а! – обрадованно воскликнул он. – Это дело известное! Это ж Ызя на тракторе такую загогулину выписал. Он пьяный был да заснул. А трактор с плугом как ехал, так и пошел кругами. И вот, значит, нарисовал фигуру.
Воцарилась пауза. Все переглядывались и изумленно хлопали глазами.
– Трактор? – проговорил крепыш, почесывая лоб. – Трактор воспроизвел сигнал?
– Вы же говорили, он сложный, – напомнил Олейник и вопросительно посмотрел на гостей.
– Ну да, сложный, – закивал худощавый. – Расстояния между кольцами спирали точно просчитаны, в них зашифрованы условия посадки, плотность атмосферы... М-да... А тут, понимаете, какой-то пьяный тракторист... Это невозможно!
– Но очевидно, – изрек его напарник. – Ладно уж. Надо работать.