Путь Тесея
Шрифт:
Эфра ахнула и закрыла рот ладошкой. Потом покосилась на солнце, прикусила губу и, наскоро поклонившись, пошла каменистой тропинкой в сторону залива.
– Ты куда это навострилась? – негромко спросил её отец.
Она тотчас остановилась, повернулась к царям и пояснила, что идёт погулять на берег моря. Нужна будет, ищите справа на пляже бухты Погон, напротив пристани. Напряглась, готовая убежать, если отец не разрешит.
Они переглянулись, и царь Эгей сказал:
– Да пусть уж пройдётся, Питфей. Она у тебя теперь взрослая.
Царь Питфей поглядел на него как-то странно, однако молча кивнул. Эфра повернулась и побежала, сама не понимая,
А вот и залив. Воды его сверкнули ей навстречу ослепительно, а потом и в своём сине-зелёном обличье приветствовали царевну. Она огляделась: пристань пуста, поблизости никого. Эфра разделась и с визгом несколько раз окунулась в ещё прохладные по-весеннему морские волны. Выбралась на полосу сухого песка, расстелила одежды, улеглась навзничь и быстро согрелась. Её потянуло в сон – но почти сразу же разбудил прибой, омывающий ей ноги: из прохладных его барашки вдруг стали приятно тёплыми. Эфра приподняла голову и открыла глаза – к берегу быстро приближался, сияя не хуже солнца, великий бог Посейдон на квадриге из морских коней.
У Эфры сердце забилось чаще, она хотела было прикрыться, но не смогла пошевелить ни руками, ни ногами. Тем временем Посейдон воткнул своё длинное копьё с трезубцем на конце в песок, мановением руки отпустил гиппокампов и встал на мелководье, чтобы Эфра смогла им полюбоваться. О, морской бог был восхитителен! Его голубые глаза, прекрасные, как у девушки, источали приязнь, лицо, обычно гневное, разгладилось в доброй улыбке. Борода его красиво подстрижена, тонкие усики подбриты, длинные волосы тщательно вымыты, завиты в косички, а надо лбом уложены в сложную причёску – и всё это для неё, Эфры! Не успела она разглядеть узоры на его лазурных одеждах, как они будто испепелились, и Посейдон предстал перед царевной во всём своём телесном великолепии. Ни капли жира не было под его свежей кожей, все члены налиты мощью и соразмерны. Огромный мужчина, он выглядел изящным, будто терракотовая статуэтка.
Бог легко наклонился, поднял с песка Эфру, готовую уже потерять сознание от восхищения, и взял её на руки, словно ребёнка. Знакомый, да, да, тот самый голос прошептал: «Мы опекаем Трезен совместно, я и сестра моя Афина, и я не жалею для его царей и их потомства своих милостей. Я утешу тебя, Эфра, любовь моя, и ты родишь сына от меня, бога Посейдона». Морской свежестью пахло от него, чистой кожей, не знавшей вонючего мыла и притираний оливковым маслом. Осыпая нежными ласками, Посейдон уложил царевну снова на песок, и сладостное любовное томление бога заразило её, как болотная лихорадка.
Шатаясь от усталости, Эфра вернулась во дворец только на закате. Царь Питфей встретил её у входа в гинекей.
– Где это ты бродишь? Я должен был с тобой встретиться, прежде чем ты начнёшь болтать с рабынями-сплетницами. Запомни, что ты понесла от бога Посейдона.
– А как ты прознал об этом, отец? – удивилась Эфра.
Глава 3
Коринф, Трезен, Афины
Пагубное увлечение земного отца Тесея
Ещё не заходя в Трезен, царь Эгей посетил Коринф. Он хотел увидеться там с царём Креонтом, чтобы обсудить военные и торговые дела. Но куда более привлекали его Ясон и его жена Медея, гостившие тогда в богатом Коринфе. Царевич Ясон, знаменитый предводитель плавания на корабле «Арго» в Колхиду за золотым руном, приглашал в своё время царя Эгея принять участие в этом путешествии, но тот побоялся потерять царство, надолго отлучившись. В те времена Ясон показался царю Эгею слишком уж честолюбивым и заносчивым молодым человеком, и ему теперь представлялось не слишком интересным увидеть, каким он стал в зрелом возрасте. А вот Медея, варварка-царевна, волшебница и жестокая убийца, иногда даже навещала его в снах. Снилась такой же, какой царь Эгей воображал её себе наяву – белокожей и зеленоглазой, с роскошными рыжими волосами и кроваво-красным ртом. Что ж, характер Ясона не изменился, только внешне он оплешивел и немного сгорбился, а вот Медея… Жена Ясона запала в душу царя Эгея ещё сильней.
Прославленный герой Эллады тогда уже не уделял своей варварской супруге столько внимания, сколько ей хотелось. Всё больше времени Ясон, назначенный царем Креонтом правителем коринфской гавани Лехейона, проводил в царском дворце, и по Коринфу ходили слухи, достигшие, понятно, и ушей Медеи, что придворные уговаривают её мужа порвать с нею и жениться на царевне Главке, дочери Креонта. Может быть, поэтому, или оттого что считалась иноземкой и варваркой, но Медея пользовалась достаточной свободой, чтобы с одной рабыней прогуливаться по набережной Лехейона, посещать храмы коринфского Акрополя и покупать травы для волшебных зелий на базаре.
Царь Эгей возвращался из бани и проходил через базар, когда раб показал ему Медею, задумавшуюся возле прилавка лидийца-травника. С красиво подстриженными волосами и бородой, в чистом хитоне и благоухающий притираниями, царь чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы подойти и приветствовать скандальную знаменитость. Тем более, что настоящая, живая колхидская царевна вовсе не походила на грезившуюся ему пышную варварку из страны Гипербореев: Медею, хрупкую, смуглую и черноволосую, издалека можно было принять и за гречанку. Но вблизи сразу же бросались в глаза её выразительные карие глаза и полные, почти негритянские губы. Царь Эгей был очарован и проявил предприимчивость, в общем-то не свойственную ему в отношениях с женщинами.
Они покинули базар, на набережной сели на каменную скамью и отослали прочь рабов. Женщина очень умная, Медея сразу же покорила сердце царя Эгея своим даром выслушивать собеседника, с явным пониманием и с несомненным сочувствием, чем выгодно отличилась от его жен: пустые болтушки обе, что мёртвая, что пока ещё живая. Царевна из Колхиды с того и начала разговор, что поинтересовалась, как царь Афин оказался в Коринфе. Он и рассказал, что ходил в Дельфы к оракулу, и зачем. Добавил, что направится теперь в Трезен к своему приятелю царю Питфею, чтобы помог истолковать прореченное Пифией. Медея, попросила, если не секрет, повторить слова оракула. Он и повторил. Тогда она предсказала, что мудрый царь Питфей обязательно поможет ему, и что Эгей ни в коем случае не останется бездетным. Она заявила, однако, что сама не берётся истолковать оракул, потому что считает своё знание греческого языка недостаточным.