Путь Владычицы: Дорога Тьмы
Шрифт:
Вслед сказанное королём уже не удивило:
— Прекрасно, Оти! Наша малышка преподнесла нам сюрприз. Думаю, Инграма по возвращении будет ждать приятность. После инициации наша малышка удвоит силу за счёт магии малерийца и по праву станет достойной королевой. Гвыбоды могут быть спокойны: будущее нашей Тьмы Созидающей в сильных руках. У Инграма будет достойная пара.
— Марна и Солвег расстроятся, — осторожно предупредила королева.
— В Марне кипит тьма, пора ей в брачный союз. Договор с вождём диких я заключил сегодня по дороге домой и, слава хаосу, я не озвучил имя. А для Солвег подыщем, когда придёт время.
— Отец, не понимаю, о чём вы? — встрял
Пауза — кашель королевских особ — шуршание одежды или крыльев.
— Тебе нужно отдохнуть, наша малышка, — по-доброму сказала королева. — Я пришлю тебе служанок. Отдыхай. Мы сегодня все перенервничали. Чего тебе хочется?
Кайа попросила одного — спать, но если её навестит Улва, то она не будет против. Родители пообещали исполнить прихоть избранной дочурки и, наконец, ушли.
Дыв некоторое время лежал, не смея двинуться. Но могла прилететь средняя сестра, и тогда из башни ему выбраться придётся не скоро. Браслет был снят, магия направлена снизу на тихую Кайю, и вместе с потоком силы снова зачесалось место укуса на внешней стороне ладони, невидимое насекомое поползло выше, пока не остановилось чуть выше запястья.
Уснула принцесса или нет, он не знал, но всё-таки вылез, заранее готовый оправдываться. Кайа лежала, свернувшись клубком спиной к нему. Он рискнул — на цыпочках пошёл к двери, открыл её со скрипом и, начиная испытывать облегчение непойманного преступника, торопливо и бесшумно побежал по тёмной лестнице, бросая тревожные взгляды в редкие оконные проёмы на небосвод. Занимался новый день, поэтому жизненно необходимо было успеть попасть в свою обустроенную, с удобствами, клеть рядом со спальней Солвег.
Закрыв за собой дверь и наконец убедившись, что опасность миновала, Дыв засмеялся, погружая пальцы в волосы, щедро увешанные паутиной, заметил этот мусор, выругался и стряхнул.
— А теперь спать, сколько позволят! — упал на кровать, с наслаждением распрямляя тёло. Почесал место укуса, поминая всех ящериц вместе взятых, поднёс руку к глазам рассмотреть ущерб, ибо в комнате уже было достаточно светло.
На правой руке, там, где, ему казалось, его укусило фрейнлайндское насекомое, чернел заметный, большой рисунок расплывшегося чернильного пятна.
9. Тьма предупреждает
Когда дневное светило поднялось на свой небесный трон, король призвал дочерей на большой семейный совет, проведя до него малый — с супругой и испросив благоволения у первозданной магии.
Все важные собрания проходили в главной зале — той, что хранила тайну Сердца Тьмы. Самая высокая башня дворцового ансамбля представляла собой ничто иное как каменную площадку вокруг жерла вулкана, с основания мира являвшегося средоточием власти Тьмы Созидающей и Охраняющей. Подземные пустоты, некогда обжитые сумеречными шархалами, в процессе строительства дворца оказались заваленными из-за ошибки строителей, так что ныне от Сердца Тьмы на поверхность вёл колодец, в тронном зале прикрытый решёткой. По-разному называли это отверстие: кто, любя, — Очагом, ибо давал он силу и тёмные знания, другие — зёвом или вратами в подземелье Прародителей, где отбывали своё наказание умершие смертные. Что касается сумеречных сущностей, то одна из легенд гласила: шархалы после обрушения жерла вулкана разлетелись по Всемирью, кто куда…
Иногда Тьма предчувствовала и пробуждалась вне зависимости от намерений своего помазанника — Асвальда Второго. Так три дня назад получил король от Орды птицу с посланием. Гвыбоды, проводя ритуал, предшествующий полнолунию, уловили видение, вещее, зловещее
Не желая раньше времени будоражить близких, Асвальд взял с собой помощника и отправился к Сердцу, веля туда доставить ягнёнка. Тьма, ждущая гостей и клубящаяся над решёткой, голодно приняла подношение, а когда большая часть крови стекла с жертвенного животного, Асвальд получил несколько пророчеств, два крупных и мелкие, бытовые.
Главное откровение в самом деле пугало. Древние боги жаждали перемен, оттого далеко, на Пупке Всемирья, началось шевеление, приносящее разруху в человечьи дома и смущающее магию владеющих ею. Что принесут перемены, Тьма уверенно не знала, лишь предупреждала своего ставленника над смертными.
Раньше подобные события заканчивались битвой двух начал — Света и Мрака, побеждало всегда Равновесие, но каждый раз оно было условным: и Свет, и Мрак продолжали сосуществовать с разной расстановкой сил. По этому поводу Асвальд решил не форсировать события: все недружественные соседи вели себя смирно, это даже по покорности рабов дерзкого народца было видно.
Зато король долго размышлял над вторым предупреждением — его дому грозила опасность, во Фрейнлайнде завёлся предатель. Имя его Тьма не назвала, отчётливый образ не показала, ибо пророчества всегда давались иносказательно. Лишь одно Асвальд почувствовал явно — предателем был мужчина.
Мелкие и оттого совсем непонятные пророчества Асвальд продиктовал Горану в зашифрованном виде, забрал список и пообещал себе подумать над ними позже, когда решения основных проблемы будут на ладони. Например, Тьма приветствовала зрелость дочерей, обещая одной из них избранность; советовала дать силу бастарду Горану, рождённому по случайности от корабельной девки. Тридцать с лишним лет назад Асвальд, возвращавшийся домой после финальной битвы, спустился погостить на свой проплывающий корабль — поболтать с фрейлерами и почувствовать вкус безмятежной жизни простолюдинов.
Ещё Тьма зачем-то показывала подземный ход, ведущий от центральной части дворца в северную часть Фрейнлайнда к горам. То ли советовала засыпать, то ли, наоборот, укрепить…
Асвальд думал в одиночестве, отослав Горана. С ним приватной беседы на тему, кто он такой и как оказался во дворце, никогда не затевалось. Лет пятнадцать назад, просматривая короткие списки юных фрейлеров с данным об их семьях и адресами, Асвальд увидел знакомое имя, отправился убедиться в собственной крепкой памяти и в результате обнаружил выжившего бастарда.
Перепуганной женщине, давно сменившей свободный образ жизни на замужний, была вручена крупная сумма, а подростка забрали во дворец, как это практиковалось со многими фрейлерами. Там Горана сначала определили на обучение к мастеру Оржану, затем перевели в чашники. Мальчик показал сметливость, расторопность, и король рекомендовал его в помощники своему секретарю Турре-дану. Тот вскорости отошёл в мир иной, и Горан быстро освоил новую должность.
Признавать его своим вторым сыном и давать ему возможность получить крылья, Асвальд медлил, несколько лет назад согласившись с супругой, — пусть Горан побудет запасным вариантом на тот случай, если с детьми от Отилии что-нибудь случится или же они разлетятся по Всемирью. В целом, Горан никогда не выказывал строптивости, по характеру был похож на Инграма, но чувствовалось в нём тщеславие, которого не было у законнорождённого сына, бывшего младше Горана на три года.