Путь
Шрифт:
— Но ты сама позвала его, Бо, и он понял это как намёк! — постаралась судить объективно Оливка, отрешённо поглаживая верхнюю часть попы подруги в районе поясницы. — Ты думала, что взрослый мужчина придёт в гости ко взрослой женщине, а затем вы будете пить чай, листать альбомы с фотографиями и разговаривать о поэзии?
— А что он, по-твоему, подумал? — даже приподнялась на локтях Бо и обернулась.
— Слушай, ты же не водишь к себе каждого встречного и поперечного, так ведь? Значит, приглашение что-то да значило. Наверное, он думал, что проведёт шикарный вечер с красивой женщиной, и этот вечер закончится
— Я не знала, что приглашать к себе — это что-то означает. Можно ведь пригласить просто по-дружески? В конце концов, его комната рядом, он вполне мог у себя переночевать. Никто никого не заставляет жариться, только потому, что его пригласили в гости? Всё по желанию, взрослые же люди, — оправдывалась Бо под мнущей её спину Оливией.
— Всё равно, надо было где-то на нейтральной территории встречаться.
— Да не это главное, я же тебе говорю, что сначала он стащил с себя штаны…
— А что, ты хотела заниматься любовью в штанах? — вдруг стала защищать Доктора Лив.
— Нет, но ведь сначала снимают верх! Штаны в последнюю очередь.
Оливия сделала уморительную мордаху.
— Это чем-то предписано, что ли? Кто-то, может быть, сначала носки снимет, а потом уже всё остальное. Кому какая разница? Так что, мне кажется, зря ты это…
— Да не в этом дело, — снова вздохнула Бо. — Я бы, может, и легла с ним, но, представляешь… — тут она замолчала, как будто не желая рассказывать дальше.
— Что, что? — загорелась любопытством Лив, даже наклонилась вперёд и легла грудью прямо на спину подруги, оказавшись губами у самого уха Бо. — Что он ещё натворил? Он извращенец, да? — быстро зашептала она.
— Да нет, он начал меня успокаивать, говорить всякие приятные слова ласковые…
— И? И что?
— И назвал меня Алисой.
— Вот мудак, — выругалась Лив и даже пришлёпнула.
— Я думаю, что он даже сам не заметил. Но у меня в голове как-то всё сошлось, и то, что он штаны сначала снял, и Алиса эта, и то, что он её любит до сих пор. Короче, я сказала, что хочу сходить в туалет, а сама переоделась в халат и попросила его уйти. Вот так.
— Да, Бошечка, вот так история, — переживая за подругу и почему-то втайне радуясь, что у той ничего не получилось, выпрямилась Лив и стала размазывать по своему животу прилипшее массажное масло. — Ты мне лучше вот что расскажи, он на тебя сильно обиделся?
— Да не обиделся он, а вот разозлился — это точно!
— А что ты хотела, нельзя показывать собаке кость, а потом угощать морковкой. И как только тебе в голову пришло совершить такой необдуманный поступок? На тебя не похоже, это всё травка твоя виновата, я тебе давно об этом говорю, — закончила она массаж и шлёпнула подругу по ягодице.
— Спасибо большое, Оливка, вроде получше стало, — отозвалась Бо. — Да у меня самой ум за разум зашел. Я представила, а вдруг он решит, будто я шалава, которой нужен только секс? Короче, я тогда подумала, что если дам, то это на один раз, а потом я стану ему неинтересна. И…
— И?
— И тогда его потеряю. Всё в кучу смешалось в голове, и я сделала то, что сделала…
— Я тебя понимаю, — вдруг заняла её позицию Оливия, соскользнув со спины и растянувшись рядом. — Может, ты и права. Секс на первом свидании — не лучший способ остаться с мужчиной.
— Вот, вот, — снова приподнялась на локтях Бо. — С другой стороны, заодно и проверю, какой он. Если ему нужен был только интим — это одно, а если что-то большее, если я его чем-то зацепила, то у нас ещё есть шанс. В общем, такая проверка отношений.
— Ну да. Может быть, — посочувствовала сложной ситуации Оливка.
— Правда, вот сейчас я лежу, разговариваю с тобой и думаю…
— Что думаешь?
— А не дура ли я набитая, а? — жалобно спросила Бо, и её глаза увлажнились.
— Тоже может быть, — полностью поняла её Оливия.
— И что, есть какой-то выход?
— Есть! Всегда есть выход, Бошечка моя милая.
— И какой же?
— Затащить его в постель и не вылезать оттуда пару дней, — распахнула объятия Лив, положив голову подруги себе на грудь и погладив волосы несчастной. — Но это уже зависит не от тебя, а от него.
— А ещё, когда он уходил, то сказал, что между нами выросла стена. И возвела её я, — словно не расслышав слов Оливки, произнесла Бо.
БЕРЕГ
Стена рухнула. Пыль полетела в стороны после того, как у основания железобетонных плит синхронно рванули детонаторы, а два мощных экскаватора дёрнули за приваренные крючья. Преграда упала, как подкошенная, заслонив было серой пылью солнце, но вскоре гравитация взяла своё, и сумрак словно растворился, развеявшись в ветрах.
Александр глядел на эту картину издалека, широко расставив ноги, с каской на голове, заложив большие пальцы в карманы. Он внимательно наблюдал за тем, как вокруг кипела работа — с помощью таких вот контролируемых подрывов строительная техника сносила накренившиеся остовы зданий, угрожающе окостыжившихся ржавой арматурой. Вечная стройка, полтора десятилетия разводившая кампусы, как широкая река далёкие берега, вдруг ожила и начала погибать.
Всё менялось на глазах. «Русы» и «Дойчи» учились дружить, хоть пока это очень плохо получалось, но, по крайней мере, теперь эти национальные прозвища понемногу переставали носить негативный подтекст. Процесс объединения, начавшись сверху лидерами общественного мнения обоих кампусов, шёл одинаково быстро во всех стратах общества, сплачивая людей разных национальностей. Торговля соединяет, а война разобщает — все жители прекрасно уяснили простое правило человеческой цивилизации. А несогласные с этим имели право катиться из полиса на все четыре стороны. Хотя, признаться, таких было мало, потому что все уже по горло нажились в прежней Ганзе, и никто не хотел повторять ошибку.
Немецкий Двор стал именоваться Ганзейским. В него вошло несколько новых членов из русского кампуса. На своём первом заседании законодательно-исполнительный муниципальный орган принял решение о частичной реставрации, частичном возведении нового участка скоростной четырёхполосной скоростной магистрали от расположенного неподалёку узла синей промышленной ветки к третьему кампусу своего полиса — Хабу, который, проходя под «путинкой», расположился вдоль федеральной автотрассы. Это означало начало эры оптовой торговли напрямую с Союзом, минуя главный узел их ветки — Аквилею. Кстати, по плану, новый путь должен был проходить аккурат на месте долгостройки, между русским и немецким кампусами.