Путь
Шрифт:
Проследив взглядом за уходящей подругой, Ритка прощающим тоном проронила:
— Ладно, девки, давайте мириться. Лиска, потом подойдешь к Светке, извинишься за неудачную шутку, помиришься…
— С херов ли это я пойду извиняться? — сквозь зубы процедила Алиса и покачнулась под воздействием «снега» и силы тяжести. — Я ей не хамила, она первая начала.
— А мне кажется, что ты первая! — снова взяла в руки сумочку Марго и опять потянулась за сигаретой. — Это ты первая сказала, что у неё ребёнок от Нипеля!
— Да я объяснила, что пошутила! Что теперь, у вас принято на шутки обижаться и за них извиняться, что ли? И вообще, вы сто лет меня
— Так и ты нами не особо интересовалась! — покусала нижнюю губу Ия. — Вон, у нас Мышка на третьем месяце, ты же этого не знала. А-яй-яй-яй.
— Ты сама где пропадала-то? Или ты Доктором занята была? — с усмешкой спросила Рита, желая сбавить градус накала.
— Да каким ещё Доктором? — неожиданно покраснела Алиса. — Нет никакого Доктора! На кой он мне? Так, один раз пообщались и всё…
— А когда он у Аттала жил несколько недель? Ты ведь там тоже была, между прочим, в это время! — иронично заметила Марго, ещё не отошедшая от грубости Алисы.
— Я болела вообще-то! — бросила та. — Неделю из постели не вылезала.
— Из его постели-то? — фыркнула Ийка, а девки заржали.
— Нет, из своей, — уничижающим тоном парировала Алиса. — Кто он такой, чтобы я с ним делила постель? — скривила она губы.
— Как кто? — удивилась Рита. — Он же хозяин Ганзы.
— Кто хозяин? — сощурила глаза Алиса и подалась вперёд.
— Кто, кто? — выпустила дым Марго. — Доктор этот. Ты не знала?
— Кто он? — недоверчиво переспросила у них Алиса. — Хозяин Ганзы?!
— Так уже полмесяца, наверное.
— Да нет, больше, месяц — точно!
— Где-то так, половину или месяц.
— Саша Доктор стал хозяином Ганзы? — шёпотом переспросила непонятно у кого Алиса, ошарашенная новостью. Сначала этот ручной зверёк отказался выполнять её просьбу, затем своими руками зарезал Симона Вуйчика, а теперь так вообще прибрал к рукам Ганзу! Бред какой-то!
— Бред какой-то! — вслух произнесла она свои мысли. — Как он мог им стать?
— Как-то стал и всё! — дула дым Марго. — Старшие на Совете выбрали.
— Тише, Маргуля, не трещи лишнего в обществе, — остановила её Ритка. — И вообще, Алиска, иди уже давай к Светульке, да повинись перед нею.
— Я никогда ни перед кем не извиняюсь, ты знаешь мою позицию! — отрезала Алиса, но, поняв, что Ритку-то она уже не сможет вычеркнуть из фракийского списка, добавила раскаивающимся тоном, — ла-а-адно, пойду, поговорю с ней. Только потому, что ты попросила, — предусмотрительно добавила она и побрела к воде, в сторону Светки. Та, с хорошо пополневшими бедрами и вообще неплохо округлившейся фигурой, оперлась на пальму, замерев в лучах заката. Алиса еле сдержала смешок, понимая, что со Светкиной силой воли похудеть обратно ей вряд ли светит. Девушка подошла и стала рядом, тоже вглядываясь в марево алеющего заката. А потом открыла рот:
— Мышка. Слышишь меня?
— А?
— Отдай мне свои белые штаны?
— Что?
— Белые штаны отдай, ну, или продай.
— Штаны?
— Да, свои штаны, фирмовые, в обтягончик.
— Но, но почему?
— Так тебе они же всё равно больше не пригодятся.
— Это с чего ты это взяла?
— У тебя жопа не влезет, лучше мне отдай, а то моль поест.
— Алиска, вот зачем ты такая сука?
Светка повернулась и долго с обидой глядела на подругу детства. А та, как будто в смятении, уставилась в землю, и, после долгой паузы, подняв наглые глаза, с желчью ответила:
— Затем, что я тоже хотела эти штаны купить. И тебе об этом сказала. А ты пошла и примагазила* (купила в магазине) их вперёд меня. Ты всё всегда у меня копируешь! Всегда! Но только почему-то ты от Мирона своего залетела, а мы с Коликом разбежались. И что, это всё по справедливости? Ты на Фракийку недавно съездила, отдохнула, а я тут одна оставалась. Сегодня подошла к тебе, а ты даже не поздоровалась — это как назовёшь? — ядовито процедила Алиса.
— Послушай, подруга, что я тебе скажу, — закрыла глаза и потёрла руками виски Светка, задрожав подбородком и не сдержав эмоций, раздраженно произнесла. — Я молчать-то молчу, конечно, но всё слышу. У меня рот один, а уха два. И глаз тоже два. Знаешь, что я ими вижу? Как ты катишься под горочку! Со стороны-то виднее! Ничего я у тебя не копирую, ты преувеличиваешь, я тебе сто миллионов раз об этом уже говорила! Просто у нас вкусы совпадают — и всё! И да, можешь мне завидовать, что у меня всё хорошо, но ты сама во всём виновата — вот так я это назову.
— То есть? Мыша, давай яснее, я не понимаю, о чём это ты распищалась! — поддразнивала она подругу, наблюдая за ней с едкой ухмылочкой.
— Не понимаешь? Зато я тебя хорошо понимаю, очень хорошо! Я ведь для тебя кем была всегда? Кем? Мышкой?
— Почему была? Ты ей и осталась! — фыркнула Алиса.
— Вот-вот, тихоней-мышкой. Я молчала, пока ты болтала, поэтому я знаю о тебе всё. А вот что ты знаешь обо мне? — приблизила она лицо к подруге. Алиса подняла глаза вправо вверх и попыталась вспомнить. Поняв, что для этого нужно дополнительное время, она пошла в контратаку, прищурившись и повышая голос:
— Да что ты обо мне знаешь-то? Чё думаешь, я тебе так всё и рассказывала? Ага, щас! Я тебе вот, с мизинчик, доверяла. И ничего, ты, дружочек, не знаешь! И то, что там злые языки брешут, так пусть завидуют молча! Особенно ты!
— Вот в этом ты вся, Алиска, в этом ты вся! Ты ведь считаешь, что всегда была самая-самая из всех нас, да?! Самая успешная, самая авторитетная, да? Но знаешь, что я тебе скажу, подруга? Теперь это не так! А знаешь, почему? Знаешь? Просто однажды мы увидели твоё истинное лицо — и оно… и оно совершенно обычное, Алиска. А чтобы скрыть это, ты носишь маски, чужие лица. Или ты поспоришь, что это не так?! Ты же лицемерка, Алиска! Лицемерка! И мы обе это знаем, — вплотную приблизила Светка своё разозлённое, раскрасневшееся лицо.
— Эй, эй, стой! Куда тебя понесло? — даже отстранилась Алиса. — Ты из-за того, что я пошутила про Нипеля? Ой, Светка, да ты что? Мыша, мы же с тобой старые подруги, и это просто обычная шутка. Обычная мелкая шутка, ты что? Мне даже сейчас смешно от того, что ты из-за этого распсиховалась! Ей-богу! Это же такая мелочь! — и она обняла её, крепко прижавшись, чтобы все увидели, будто они помирились. Её беременная подруга выдохнула, поверив и приобняв в ответ.
— Это для тебя мелочь! Это для тебя всё шуточки! Ты живёшь в своей, в какой-то другой жизни, не по-настоящему, — с дрожью в голосе воскликнула Светка, ещё сильнее задрожав округлившимся подбородком. — А у меня, смотри: жопа выросла, живот вон появился, ноги распухли, Мирон домой приезжает поздно ночью, уезжает рано, вообще с ним мало видимся, не то что!.. Да ещё токсикоз страшенный, второй день только не блюю — а так уже месяц полощет с утра до вечера. И тут ещё ты со своими шутками беспонтовыми* (не очень приятными).