Путанабус. Трилогия
Шрифт:
С этими словами он вытащил изпод прилавка почтовую бандероль с календарем, разрывая ее обертку из крафта прямо на ходу.
Мы указали ему фотографии Дюлекан и Тани.
Ингеборге обуял приступ скромности, и на свою страницу в календаре она не стала обращать внимание владельца оружейного лабаза.
– Когда будет все готово? – спросил я о своем, насущном.
– Сегодня в шестнадцать часов можете забирать свой заказ, – заверил нас Франко.
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 4 число 6 месяца, вторник, 10:42.
Стрельбище «милисианос рэкете казадорес» располагалось за городской чертой Виго, совсем неподалеку от КПП – в пределах прямой видимости караула, и напоминало вытянутый прямоугольник, по периметру озелененный тремя рядами широколиственных деревьев. Вряд ли для безопасности гуляющих по окрестным полям, скорее всего – для шумопоглощения звуков стрельбы.
Дальней от города узкой стороной стрельбище утыкалось в небольшую горку. Именно там и соорудили пулеуловители для стрельбы на большие дистанции.
Окопы для постановщиков мишеней зигзагом перечеркивали это поле поперек через каждые сто метров.
А с другого торца расчетного километра для удобства стреляющей публики соорудили столы со столбами и навесом, крытым камышом. Или чемто типа камыша. Стульями желающих обеспечили. А с правого края этого ряда для любителей были устроены лежки. Также под тенью. Все для удобства и комфорта.
А как же иначе? Для всех, кроме самих «милисианос», стрельбище было платным, хотя и небольно било по карману: три экю за вход – и можешь развлекаться стрельбой хоть целый день. Но вот если вышел за ворота, то вход обратно снова стоил также три экю. А большая бесплатная стоянка для автомобилей находилась как раз за оплаченным периметром.
Все остальные платные услуги шли по графе «дополнительный сервис». Прокат разнообразного оружия, очков и наушников. Услуги инструктора, кому необходимо. Процветала также продажа патронов всех доступных калибров, с наценкой в десять процентов по сравнению с магазином в городе.
Даже бар с напитками и пиццей функционировал. И столики под большими зонтами с рекламой сигарет «Конкиста» не пустовали.
Справа, ближе к дороге, в углу периметра буквой «Г» стояло одноэтажное административное здание.
Слева от основного полигона, в отдельной выгородке и за отдельные деньги «милисианос» устроили пистолетный тир длиной полста метров. С обеих сторон его огораживал двухметровый забор из толстых досок, а с торца – мощная стена склада с песочной засыпкой. Все пространство до цейхгауза было уставлено и увешано на разных расстояниях круглыми или квадратными, совершенно разного размера металлическими пластинами, и никаких тебе бумажных мишеней. Попал – услышал мелодичный звон. Не попал – не услышал.
В начале пистолетного тира, как и положено в жарких странах, – обязательный навес со столами и перегородками.
А вот отдельного бара там не было.
Буквально в воротах стрельбища мы столкнулись с генералкапитаном «милисианос рэкете казадорес» ПаулиноЭрменхильдо Теодуло Баамонде. Во, запомнил я, однако, с первого раза! Тот радушно меня поприветствовал, чинно поцеловал руку Ингеборге, поинтересовался целью визита в его хозяйство и лично повел нас в пистолетный тир, куда нас пустили совершенно бесплатно. Еще бы, с такимто блатом!
Как только на крытом рубеже я вывалил на столик из оструганных некрашеных досок свою коллекцию пистолетов, так сразу удостоился поощрительного присвиста генерала:
– Сеньор Хорхе, этот арсенал вы со Старой Земли притащили? Наверное, военный музей ограбили, прежде чем сигануть за «ленточку»?
– Что я, маньяк железячный, что ли? – ответил я невозмутимо. – Это все, кроме наганов, – трофеи местные. Частью – с албанцев, частью – с дорожных бандитов. А этот – с офицера Ордена, – показал я парабеллум.
– Вы страшный человек, Хорхе. Вам этого еще не говорили?
– Нет. Всегда только указывали, что нельзя быть таким красивым и обаятельным.
– Подтверждаю, – втерлась в наш разговор Ингеборге, посмеиваясь.
Сеньор Паулино только головой покачал:
– Вы, русские, похожи на басков. Те тоже очень милые в быту люди, но попробуй встань поперек их пути…
Да, коллекция короткоствола, которая началась у меня с никелированного нагана, купленного мною три недели назад на русской Базе Ордена за двадцать экю, уже поражала воображение. Даже мое.
Первым с поясной кобуры переместился на стол лламовский никелированный кольт.[400]
Затем из сумки я вытащил его удлиненного собрата – закастомизированный вусмерть трофей с «копченого» Вахи.
Укладывая все в аккуратный рядок, положил на стол ГШ18,[401] снятый с вора в законе.
Вслед за ним явил народу блеск никелированных поверхностей «маузера С712».[402]
Потом уложил оба албанских «глока».[403] Которые я просто забыл толкнуть оружейнику вместе с 92ми «береттами».[404] Смотрелись они на фоне блеска никеля просто бедными родственниками.
Следующими девайсами этой выставки стали оба моих нагана.
«Лахти».[405]
«Вальтер ППК».[406]
Никелированный парабеллум.[407]
И напоследок – маленький «шмайсер».[408]
Позорный ТТ, снятый с грузина, доставать не стал. А «Байкал441»[409] остался у Наташи.
Ингеборге глядела, глядела на мои манипуляции, потом не удержалась, и вынула из кобуры свой «радом»[410] и положила рядом на стол.
– Внушает, – констатировал генерал. – Это все ваши трофеи?
– Кроме наганов и испанского кольта. Еще четыре «беретты» мы сегодня сдали в оружейный магазин «У Франко». А так это еще не все наши трофеи с трех банд.