Путанабус. Трилогия
Шрифт:
– Вы Аверьянов? – спросил я, когда достиг этой середины помещения.
И не дожидаясь его ответа, прошел мимо этого длинного стола и сел рядом со стариком, разделенный от него лишь углом этой полированной столешницы.
Аверьянов молчал.
– Зачем звали? – спросил я старика, глядя ему прямо в глаза.
Ох, и злой я был тогда. Просто повестку нельзя было прислать? Как культурный человек культурному человеку. Кто б сомневался что я приду вовремя?
– Родина в опасности? Так моя НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЯЯ жена ее уже защищает в морской пехоте. Вам мало?
Аверьянов еще полминуты держал паузу, а потом спокойно сказал:
– А вы – нахал, молодой человек. – И покачал головой как добрый дедушка, высказывающий свое неудовольствие расшалившемуся внучку.
– Возможно, – ответил я, – но еще большее нахальство – в законный выходной выдергивать гражданина из дома, можно сказать в пижаме, ничего не объясняя, под дулом автомата тащить за тридевять земель и вталкивать в вашу приемную, как будто бы так и надо. Я что, ваш крепостной? Это даже не нахальство – это хамство.
Нет. Это не человек. Это – Будда, которого ничем не пронять.
– Мда? – вопросительно произнес Аверьянов. – Я всего лишь попросил пригласить вас ко мне к этому часу.
– Значит, ваши подчиненные, ГОСПОДИН протектор, уже оставили фазу административного восторга и перешли к административным удовольствиям. Я не ваш подчиненный. Либо вы мне говорите, зачем я вам нужен, либо я прямо сейчас возвращаюсь домой.
– Успокойтесь, ТОВАРИЩ Волынский. Чай, кофе, коньяк?
Вот черт, а извиняться передо мной он даже понарошку не собирается за своих сволочных комендачей, которые на моей тушке игрались в кровавую гебню. Не считает нужным.
– Ничего не надо, – отвечаю, – не в ресторан пришел. Все необходимое у меня есть и дома. Итак, я весь во внимании, – и сложил на груди руки.
– Хорошо, – кивнул головой дедок. – Не кажется ли вам, молодой человек, что крутить баранку лицу с ученой степенью и двумя высшими образованиями – это нерациональный расход людских ресурсов? Тем более в наших условиях.
– Не кажется. Это МОЙ СОБСТВЕННЫЙ ресурс, и я поступаю с ним, как МНЕ ХОЧЕТСЯ. На МОЕМ СОБСТВЕННОМ автобусе.
– Но вы могли бы своей новой родине принести больше пользы, чем просто возить пассажиров.
– Ктото же должен возить пассажиров, если государство не озаботилось регулярной автобусной связью между своими городами? К тому же это дело дает мне средства к существованию. Честным трудом, что характерно.
Аверьянов, пропустив мимо ушей мою тираду, спокойно, не повышая голоса, спросил, точнее – продолжил допрос:
– Вы отказались служить в армии, хотя вам предлагали аттестоваться на старшего офицера. Почему?
– Не хочу. Это достаточный ответ?
– Вы отказались работать на крупнейшем нашем предприятии «Демидовскпатрон». Почему?
– Там нет работы для моей квалификации. С тем, что там есть, справится любая старшеклассница.
– Вы хорошо образованный человек, знаете языки. Что вы скажете на то, если вам предложат пойти на гражданскую государственную службу.
– Скажу, что при такой постановке вопроса протекторат теряет налогоплательщика и приобретаете лишнего нахлебника на бюджет. Меня не прельстили майорские погоны. Вряд ли меня прельстит быть седьмым подползающим в вашем госдепартаменте. Старого кобеля не посадить на цепь.
– По сравнению со мной ты щенок! – впервые повысил голос протектор.
О, достало его. Нормально. Есть контакт!
– Не отрицаю. Поэтому у нас с вами эстетический конфликт поколений. В такой атмосфере, – я обвел рукой обстановку кабинета протектора, – отказывается работать мое эстетическое чувство. А если отказывается работать мое эстетическое чувство, то какой с меня вообще работник?
– А автобус водить не отказывается ваше эстетическое чувство, – съехидничал старик.
– Нет, – улыбнулся я как можно шире, – автобус у меня красивый и классный. Люкс! Другого такого нет на всей Новой Земле.
– Поэтому у вас такие дорогие билеты? – постарался меня прищучить вождь.
– Билеты как билеты, – огрызнулся. – Цена соответствует качеству оказанных услуг. Никто пока не жаловался на сервис. Наоборот – отбою от пассажиров нет. К тому же в автобусе я САМ СЕБЕ ХОЗЯИН. И никого пока не эксплуатирую – это так, чтобы предварить ваш следующий вопрос.
Старик покачал головой, не понять – то ли с осуждением, то ли с одобрением.
– И на этой работе я хотя бы одиндва раза в неделю вижусь с женой в Береговом, – добавил я аргументов.
– Жаль, что у нас не получилось разговора, – посетовал Аверьянов.
– А вы бы направили мне письменное приглашение, вместо того чтобы посылать своих мордоворотов меня арестовывать, может, разговор бы и получился.
Опять не извиняется. Симптом!
– Мы навели о вас справки за «ленточкой» и нам ответили, что вы очень хороший переговорщик. Жесткий и эффективный. Эта специальность сейчас У НАС очень востребована. Тем более для человека, окончившего по этой специальности бизнесшколу в Кембридже и знающего европейский и американский менталитет. К тому же вы хорошо разбираетесь в экономике и политике. И этот… Гений public relations, – последнюю фразу он подсмотрел у себя в шпаргалке, которую держал в ладони.
– Ну надо же, а как же хваленый «второй шанс» на новую жизнь, обещанный Орденом? Без фиксации прошлой жизни. Без кровавой гебни и жадных чиновников. – Невольно я рассмеялся, а потом запустил пробный шар для разрыва шаблона: – Какова компенсация?
– Две тысячи экю в месяц, – моментально ответил протектор.
– Спасибо. – Я театрально поклонился. – Это просто благотворительность с вашей стороны. Я на автобусе больше зарабатываю без такой головной боли, какую я заимею на вашей работе. Тем более что не каждый день у меня рейс.