Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии»
Шрифт:
Доктор Джонсон ни в коей мере не одобрял тяжеловесную напыщенность своего подражателя. Когда этот великий человек встретился с капитаном Куком на обеде у председателя Королевского общества, он сказал, что ему «очень понравилась добросовестная точность прославленного мореплавателя, который прояснил множество преувеличенных сообщений о его путешествии доктора Хоксуорта». Самого Кука раздражало приукрашивание его истории — он был крайне возмущен подобным обращением.
Лаперуз знал об этом и хотел, чтобы ни один французский Хоксуорт не поступил с ним так же. Он не возражал против тщательного редактирования, но не желал, чтобы его приукрашивали. Он писал на превосходном французском, чтение его повествовательной прозы доставляет одно удовольствие. Ее ясность, образность и плавность вполне согласуются с изящными традициями этого языка. Но поскольку существовала вероятность, что часть описания его путешествия будет издана прежде его возвращения, он не желал, чтобы его рукописи передали кому-либо, кто нарядит их в пышные одежды,
«Если мой дневник опубликуют до моего возвращения, я прошу, чтобы его редактирование ни в коем случае не доверяли литератору. Ибо последний либо пожертвует в угоду красивому слогу точными терминами, предпочтительными для моряка и ученого, потому что они покажутся ему грубыми и варварскими, либо, отбросив все навигационные и астрономические подробности и пытаясь создать увлекательный роман, допустит ошибки (обусловленные тем, что его образование не позволило ему приобрести соответствующие знания), которые могут оказаться роковыми для тех, кто последует за мной. Но выберите редактора, сведущего в точных науках, который способен вычислять и сравнивать мои данные с данными других мореплавателей, который сможет исправить не замеченные мной ошибки и убережется от введения новых. Такой редактор сохранит содержание работы, не опустит ничего существенного, изложит технические подробности грубым и резким, но точным языком моряка и хорошо справится со своей задачей — дополнить меня и издать мой труд так, как это сделал бы я сам».
Это письмо — довольно своеобразный плод изучения Лаперузом трудов Кука, которое можно проиллюстрировать и другими примерами. Влияние великого английского первооткрывателя тем более поразительно, если мы вспомним, что до Лаперуза в Южных морях уже побывали французские мореплаватели: старший Бугенвиль, открыватель островов Мореплавателей, Марион-Дюфрен, которого в 1772 году убили и съели маори, Сюрвиль, посетивший Новую Зеландию, — упомянем лишь троих. Лаперуз знал и помнил о них, однако они мало чему могли научить его. Он был воспитан в школе Кука, и это прекрасный повод к тому, чтобы англичане и, в особенности, австралийцы относились к нему с особым вниманием.
Катастрофический конец экспедиции Лаперуза, когда он еще не успел выполнить свое задание, помешал ему как первооткрывателю вполне воспользоваться имевшимися возможностями. Как мы уже отмечали, если бы Лаперуз завершил свое плавание, именно он, по всей вероятности, в 1788 году нанес бы на карту южное побережье Австралии. Но и та работа, которую он успел проделать, немаловажна. Лаперуз, бесспорно, обладал истинным духом первооткрывателя. Когда начался этот этап его карьеры, он уже был опытным моряком. Он был разносторонне начитан в литературе о путешествиях, богато одарен интеллектуально, наблюдателен, смел и настойчив. У французов не было более великого моряка, чем Лаперуз.
Де Лессепс, участвовавший в экспедиции до отбытия с Камчатки, оставил краткую, но замечательную характеристику этого человека: «Он был совершенным джентльменом, непревзойденно утонченным и остроумным, и обладал всеми очаровательными манерами, присущими восемнадцатому столетию. С низшими чинами он всегда был столь же любезен, как и с офицерами». Этот же автор сообщает нам, что Людовик XVI доверил Лаперузу командование экспедицией, потому что у него была репутация самого способного моряка на всем французском флоте.
Конечно же, тот, в память о ком высится колонна на берегу Ботанического залива, не был обычным человеком. Этот монумент возведен на средства французского правительства бароном де Бугенвилем в 1825 году и служит напоминанием не только о прекрасной личности, прожившей яркую, насыщенную и мужественную жизнь, но и о веренице исторических событий, оказавших огромное влияние на исследование и заселение Австралии.
Жан Франсуа де Гало, граф де Лаперуз
Дневник экспедиции
Глава I
Август — ноябрь 1785
Сейчас представляется, что древний дух открытий полностью угас. Экспедиция Эллиса в Гудзонов залив в 1747 году [31] не оправдала надежд тех, кто ссудил средства на это предприятие. Земля, которую капитан Буве, как ему показалось, увидел под 54° южной широты 1 января 1739 года, была, вероятно, всего лишь скоплением пакового льда [32] . Эта ошибка замедлила прогресс географической науки. Создатели систем, которые в тиши своих кабинетов наносят на карты очертания континентов и островов, заключили, что это был так называемый мыс Обрезания Господня — предполагаемая северная оконечность Terrae Australis [33] ,
31
Экспедиция по поиску северо-западного прохода под командованием Генри Эллиса (1721–1805), агента Компании Гудзонова залива.
32
На самом деле Жан Батист Буве (1705–1786) открыл в Южной Атлантике остров, впоследствии названный его именем, однако ошибся в определении его координат, и в XIX в. остров «открывали» еще несколько раз.
33
Южной земли.
В 1764 году англичане снарядили новую экспедицию, командование которой было доверено коммодору Байрону [34] . Ее связи с экспедициями Уоллиса, Картерета и Кука известны всем.
В ноябре 1766 года мсье де Бугенвиль отплыл из Нанта на фрегате «Ворчунья» и флейте [35] «Звезда» [36] . Он последовал почти по тому же пути, что и английские мореплаватели, и открыл несколько островов. Интересное описание его экспедиции немало послужило пробуждению у французов того вкуса к географическим открытиям, который недавно с такой силой возродился в англичанах.
34
Джон Байрон (1723–1786), дед великого поэта, совершил кругосветное плавание в 1764–1766 гг. и открыл несколько групп островов в Океании.
35
Флейт — трехмачтовое военно-транспортное судно.
36
Это было первое кругосветное плавание французов.
Французский мореплаватель, возглавивший первую французскую кругосветную экспедицию. Свое плавание, непосредственно предшествовавшее экспедициям Джеймса Кука, Бугенвиль описал в книге «Кругосветное путешествие на фрегате „Лабудёз” („Ворчунья”) и транспортном судне „Летуаль” („Звезда”)».
В 1771 году мсье де Кергелен отправился в экспедицию к Южному континенту, существование которого в то время ни один географ не посмел бы отрицать. В декабре того же года он открыл остров, но плохая погода помешала ему закончить исследование. Разделяющий убеждения всех образованных людей Европы, он не сомневался, что увидел один из мысов Южной земли. Страстное желание скорее сообщить эту новость заставило его спешно вернуться домой.
Во Франции его встретили как нового Христофора Колумба. Незамедлительно снарядили линейный корабль и фрегат, чтобы развить такое важное открытие. Столь странный выбор кораблей показателен сам по себе: энтузиазм вытеснил разум. Кергелен получил приказ нанести на карту мнимый континент, который он якобы обнаружил. Как всем известно, его вторая экспедиция окончилась неудачей. Но даже капитан Кук, лучший из мореплавателей, не преуспел бы в подобном предприятии с 64-пушечным кораблем, 32-пушечным фрегатом и командой из семисот матросов: Кук, вероятно, отказался бы от командования или настоял бы на изменении задач экспедиции. Как бы там ни было, Кергелен вернулся во Францию, зная так же мало, как и прежде. От идеи дальнейших открытий отказались, король умер во время этой последней экспедиции. Война 1778 года привлекла внимание нации к совершенно другим вопросам. Однако мы помнили, что у наших врагов в море были «Дискавери» и «Резолюшн», и капитана Кука, упорно добывающего новые знания во благо всего человечества, следует считать другом каждой европейской страны [37] .
37
Когда начались военные действия против Англии в 1778 году, все французские корабли получили приказ в случае встречи с «Дискавери» и «Резолюшн» под командованием капитана Кука пропускать его корабли без проверки и оказывать ему любую возможную помощь, не считая его врагом. Так великая нация проявила почти религиозное почтение к прогрессу науки и продолжению полезных открытий. (Примеч. фр. редактора.)