Путешествие в Древность
Шрифт:
– Зачем ты пошел за мной? – мой голос звучал глухо, как-то незнакомо. Не таким голосом я песни пою…
– Я не хотел, чтобы ты оставалась одна. Алиса сказала, что это бывает, и тебя не нужно искать, но…
– Я бы сама вернулась – я тут каждый куст знаю, - развернулась к нему лицом и внимательно посмотрела в глаза. Мы стояли в полосе лунного света, и я отчетливо видела каждую чёрточку его лица, казавшуюся еще четче и резче. А руки он так и не опустил. Да и мне этого не хотелось бы, честно говоря…
– Не важно. Я же к тебе сюда приехал, - голос Тома отдавался у меня в голове, словно гитарный аккорд. Какой же ты все-таки…
– Вот вы где! Дашка, давайте кончайте секретничать, там вино стынет!
Я убью этого человека. Своими руками.
– Сережа, с каких пор тебе нужно мое присутствие, чтобы открыть выпивку?! – я нехотя высвободилась и вышла навстречу стоящему у кромки леса мужчине. – Открывайте, мы сейчас.
– А фонарь?
– Сережа, вали давай в лагерь! Мне фонарь не нужен! – я ни с того ни с сего разозлилась не на шутку. Твою мать, почему этот человек вечно отравляет мне жизнь?! Вот за каким хреном он сюда притащился? Ну, явно не для того, чтобы позвать на вино, из которого, кстати, мы глинтвейн варить собрались!
– Чего орешь-то? Оглашенная!.. – он обиженно дернулся и исчез в темноте леса.
Я злобно посмотрела ему в след и снова ощутила тяжесть руки на своем плече.
– Даша, может, и правда вернемся? Холодно, ты замерзнешь…
Голос Тома каким-то невообразимым образом заставил мою злость сначала ослабнуть, а затем и совсем улетучиться. Я оглянулась и кивнула, улыбнувшись против воли. Ну, невозможно просто на него смотреть иначе!
– Давай руку! А то кувыркнёшься еще в темноте… - я протянула Тому ладонь.
– Я? С чего бы? – он усмехнулся, беря меня за руку.
– С того, что я тут каждый камень знаю, а ты нет. Я вообще не понимаю, как ты меня так быстро нашел!
– Интуиция!
Мы как-то дружно рассмеялись и скрылись в темноте леса, в той самой темноте, которая недавно поглотила Серегу.
========== 8. Народная медицина и ее последствия. ==========
– Том, прекрати выпендриваться и надень рубашку! Обгоришь же – солнце в зените! – я разогнулась и откинула со лба упавшие волосы. Том, сегодня стоящий на отвале, воткнул лопату в рыхлую, свежеразровненную землю и улыбнулся мне.
– Даш, все хорошо. По такой жаре в рубашке работать – самоубийство!
– Блин, ты через полчаса сгоришь! – я спрыгнула с каменной насыпи кургана и подняла сброшенную Томом рубашку с треноги нивелира. – Надень!
– Даш, да не хочу я! Или тебя что-то смущает? – улыбка Тома становится хитрой, и я чувствую, как во мне растет гнев и смущение одновременно. Да, смущает! Во-первых, через полчаса он реально сгорит и будет мучиться с обгоревшими спиной и руками, а во-вторых… Блин, не могу я спокойно на него смотреть! И если бы только я!
Том уже больше недели обитает в нашем лагере. Позавчера приехали девчонки-старички, и он стал главной достопримечательностью экспедиции. И Анка, и Юлька тут же начали строить ему глазки, но он игнорировал их с поистине аристократическим спокойствием и вежливостью. А вчера отобрал у меня треногу от нивелира, заявив, что она слишком тяжела. Твою мать, восемь лет таскала, даже на обожженных плечах, а тут резко тяжелая стала! Девчонки, естественно, тут же решили, что у нас с Томом роман, и прилипли с вопросами почище банных листов. Пришлось посылать подальше не самым корректным образом. Теперь еще и рубашка эта. Вот нафига ты меня провоцируешь?!
– Меня смущают скорые последствия такой вот твоей работы. Это я уже обгорела и шкуру скинула, а ты у нас…
– Успокойся. Может, я тоже хочу почувствовать себя змеей? – в глазах Тома танцевали искорки смеха.
Зараза. Ты прекрасно понимаешь, как я себя чувствую под взглядами отряда, так еще и провоцируешь ситуацию!
– Сгоришь – лечить не буду!
– Договорились!
Я кинула рубашку обратно и демонстративно повернулась спиной, возвращаясь на свое место на раскопе. Закончить бы зачистку насыпи до обеда – немножко осталось совсем, отфотографировать и разбирать уже эти камушки. Интересный курган, очень интересный! Во-первых, здоровенный – почти пятнадцать метров в диаметре. Во-вторых, вершина у него внутрь не провалена, значит – не грабленый. В третьих, он покрыт крупными круглыми камнями, что является признаком женского захоронения. С учетом размеров - или это очень знатная женщина, или у пазырыкцев* не хватило грубообломочных** камней, что очень навряд ли. В любом случае будет интересно посмотреть, что там внутри.
Вопль Юльки, возвещающий начало перерыва перед последним предобеденным рывком, заставил меня разогнуться и широким шагом двинуться в тень стоящих неподалеку деревьев. Солнце нестерпимо жгло, добираясь до кожи даже сквозь ткань футболки. Я плюхнулась на траву и растянулась на ней во весь рост, прикрыв лицо бейсболкой. Все. На десять минут меня нет, а потом дочистить, и на речку – смывать пыль веков, осевшую на меня с утра и продолжающую оседать с каждым взмахом кисточки.
– Тут свободно?
Мою бейсболку бесцеремонно сдвинули с места и уложили рядом на траву.
– Что хотел? – я приоткрыла глаза и скосила их на приземлившегося рядом Сережу. Совсем охамел – шапку сорвал, так еще и отдыхать мешает!
– Спросить хотел. Девчонки говорят, что ты с этим американцем…
– Он британец, и у него есть имя. Это первое. Что у меня с ним – не твоего ума дело. Это второе. Еще вопросы есть? – произнесла я это с плохо скрываемым раздражением. Сережа покачал головой и продолжил:
– Не нравится мне это. Ну, приехал он сюда. Ну, ладно, согласен, парень он видный. Но, Даш…
– Сережа, иди-ка ты отсюда, а?! Вот с кем я точно не буду обсуждать свою личную жизнь, так это с тобой! Как тебе вообще пришло в голову задавать мне эти вопросы?!
– я поднялась с травы и уставилась на обомлевшего от моего хамства парня злыми глазами.
– Ладно, ладно, не ори…
Он покинул мое убежище, но настроение было уже безнадежно испорчено. Я поднялась на ноги и направилась в сторону небольшого рынка, стоящего у дороги. Как раз до конца перерыва успею сходить. Думаю, квасок у бабы Розы не перевелся.