Путешествия к американским берегам

Загоскин Лаврентий Алексеевич

Для полноты очерка я должен прибавить несколько слов о лесных и певчих птицах. В глубокую зиму на полыньях Нулато виден Cinclus americanus. В лесу, не успеете остановиться, как налетят к вам несколько штук Garrulus canadensis (это обстоятельство – замечание для тех, у которых по каким-либо непредвиденным обстоятельствам окажется недостаток в пище: мясо этой северной сороки довольно вкусно). В это же время в чащах леса попадается изредка Picus arcticus (Swainson)²⁴⁶ и Corythus enucleator. Последний в начале марта перелетает к берегам рек на распускающуюся вербу, и тогда случается видеть штук по двадцать этих красивых птичек. Вместе с ними является стаями и Fringilla linaria minor (Ray). С мая лес одушевляется; наблюдатель с каждым днем замечает новые виды. Turdus minor²⁴⁷ просвистывает напролет ночи; Sylvia Wilsonie, или Mulcipapa pussilla Wilson (Audubon)²⁴⁸, нa солнце отливает золотом; Sylvicola coronata (Swainson)²⁴⁹, порхая в кустарниках, щебечет своим серебристым голоском; Loxia leucoptera²⁵⁰ с верхушек елей покрывает лес своими трелями; Alcedo alcyon²⁵¹, перескакивая с льдины на льдину, заставляет гоняться за собою до утомления. Одни поют весну, другие заботятся о приюте, третьи – о детях; все любится, все торопится насладиться жизнью в короткий период северного лета.

Недостаток времени и познаний не соответствовал нашему рвению; богатое поле оставлено для будущего зоолога этого края. Список собранных предметов и названия их на туземном языке показаны в особом приложении. Из несобранных птиц замечу ласточку с белым брюшком, которых не видно в Михайловском редуте, зеленого дятла и небольшую серенькую птичку, называемую туземцами «кацахка», то есть маленькая сорока, и точно, по перьям и наружной форме они весьма сходны.

Насекомыми север не богат, но с утвердительностью можно сказать, что и в этом отношении не пропадут труды энтомолога. По замечаниям г-на Менетри, некоторые из собранных нами принадлежат северо-восточной Азии. Итак, вот еще одно доказательство, что некогда Америка соединялась со Старым Светом.

Растения, собранные в окрестностях Нулато, распределены на классы и виды директором императорского Ботанического сада Ф. Б. Фишером. Рыба есть основная пища в Нулато. В начале ноября, по осадке льда, туземцы и команда заселения ставят запоры на южной оконечности квихпакской отмели, в 2 милях книзу от устья Нулато.

Удобнейших мест поблизости не находится. До половины декабря идут исключительно налимы; с января появляются сиги и нельма, и февраль есть изобильнейший рыбой из всех зимних месяцев. С прибылью воды на реке, то есть с половины марта, заловы уменьшаются; но жизнь без дум о завтрашнем дне туземцев и побочные расходы русской артели заставляют осматривать морды до тех пор, пока их не унесет водой, что бывает в 20-х числах апреля. Квихпак вскрывается между 3 и 16 мая. С проходом льда и до возвышения коренной воды рыболовство производится сетями на устье Нулато, но наиболее в речке Сундакакат, в которую, по местному положению и иловатому руслу, бросаются во множестве сиги, нельма, щуки и максуны. По скате воды приступают к запасениям морской периодической рыбы. В Нулато, исключая хайка или кеты, других видов лососей не ловится. Этот промысел продолжается до конца августа. Ловля сетями нельм и сигов предоставляется во все лето женщинам.

Нынешнее лето было дождливое, и потому красная рыба проходила серединой реки. В нашей нулатовской артели поймано всего близ 30 штук хайка. К счастью, несмотря на неудобство крыла от морского невода, отпущенного к экспедиции, оно помогло нам прокормиться весну и лето и, сверх того, доставило для поселенных порядочный запас сушеных сигов.

Уровень вод Квихпака в течение всего лета то понижается, то возвышается. Так, возвышение коренной воды было 14 футов; она пала к 20 июня, но вскоре от наступивших дождей поднялась на 5 футов и сняла все запоры; к 6 июля убыла в прежнюю меру и до 11 убыль продолжалась; потом, к 16 прибыла на 2¹/₂ фута; с 17 по 24 убыла почти на 4 фута, а с 25 по 1 августа поднялась на 2¹/₂ фута.

Метеорологические наблюдения за все время, проведенное экспедицией в Нулато до похода к верховью Квихпака, помещены в приложениях²⁵².

Водный путь по Квихпаку способствует доставке из Михайловского редута в Нулато как провианта, так и всех громоздких товаров. Перенос с реки Уналаклик представляет возможность сношений во всякое время года, и потому часть товаров, привозимая в редут для расторжек с местными жителями материка, без промедления должна быть отправлена по летнему пути через этот перенос. До тех пор, пока мы не утвердимся на берегах Берингова пролива или в Коцебу-зунде, следует помнить, что всякий пушной промысел, единожды упущенный из рук внутренних наших северных постов, переходит на азиатский берег, в подрыв торговым оборотам Компании.

Для упрощения сношений через Уналакликский перенос весьма было бы полезно поставить избу на речке Бобровой, близ перевала. В одно ее отделение можно складывать часть юколы, которой возка весьма тягостна для транспортов; другое, с чувалом (камин с прямой трубой) и нарами следует предназначить для путешествующих. Последнее не должно запираться, чтоб и туземцы могли находить отдохновение в суровое время.

Заселению нашему при реке Нулато предстоит сделаться центральным пунктом относительно сношений с верховыми странами квихпакского бассейна и, может статься, всего севера. Только по Квихпаку нам довольно легко пробраться в глубь материка, и нет сомнения, что еще никем не изведанные реки выведут путника к Ледовитому океану. Смотря по растительности и богатству пушными зверями мест, осмотренных нами, можно надеяться, что и дальнейшие поиски вознаградят исследователей. Краткий очерк торговых операций нулатовской артели лучше всего пояснит важность этого места.

В марте 1838 года Малахов, впервые достигнув Нулато, вывез оттуда весной около 350 бобров. Главнейшие сношения он имел с такаяксанцами.

В зиму с 1838 на 1839 год Дерябин, находившийся при Малахове в должности приказчика, несмотря на опустошения, производимые оспой, успел скупить 500 с лишком бобровых шкур. С ним открыли торговые связи некоторые из туземцев реки Юннака.

Нордстрем в зиму на 1840 год приобрел также около того же количества. Жители боялись сообщений не только с русскими, но и между собой.

Зиму на 1841 год Нордстрем проводил на жиле Хутулькакат. Невзирая на отдаленность, к нему приходили торговцы с реки Юннака. Он вывез 700 с лишком бобров.

На зиму 1842 года Дерябин, успев прибыть в Нулато на байдаре до рекостава, вошел в непосредственные сношения с верховыми жителями. На весну им вывезено, сверх других промыслов, 1000 бобровых шкур.

С учреждения постоянного заселения в Нулато, то есть с 8 сентября 1842 года по 1 августа 1843 года, в этой артели скуплено 3125 бобровых шкур – количество, не доставляемое доселе не только которым-либо отдельным редутом, ниже полным отделом или округом. Со всем тем эти цифры еще не истинное выражение богатств верховых стран Квихпака. По крайности, 1000 бобровых шкур остались на руках туземцев, более 3000 соболей [68] , до 500 лисиц разных шерстей и до 1000 выдр и бобров лучших сортов переданы в Колыму через посредство малейгмют и чукчей.

68

Мне кажется, на эту ветвь промышленности следует вновь обратить особенное внимание. С некоторого времени соболи перестали вывозиться из колоний, а скупаемые в отделах продаются в Ново-Архангельске по 85 копеек серебром за штуку. Я слыхал, что эти меха, по низкому качеству шерсти, не стоили перевозки; как-нибудь да не так. Избранники, оставляющие колонии (покупка соболей дозволена только сословию под фирмой колониального прозвания «почетных»), сбывают приобретенные ими меха в Охотске и Сибири за цену, в четыре и пять раз более определенной в колониях. По словам якутских купцов, торгующих в Колыме и в Островном, они ежегодно покупают от чукчей до 5000 американских соболей и от перепродажи их имеют большие выгоды.

Представя факты богатств страны, в которой учреждено севернейшее наше заселение, мы вместе с тем показали, сколько ощутимо и невыгодно влияние чукчей для возникающей в этих местах торговли. Для устранения этого влияния, сверх того, что объяснено мной при обзоре торгового состояния Михайловского редута, почитаю необходимым прибавить следующие дополнения.

Выпуская в Мечигменском заливе за моржовую кость огромные партии табака и платя в тех же местах за пушные промысла в четыре и шесть раз дороже того, что даем туземцам в Михайловском отделе, мы сами способствуем чукчам подрывать нашу торговлю на материке. При посещении жителей Юннака мы находили у них в большом количестве пред колымскими предметы, принадлежащие к отпускным статьям наших колоний, переданные им через налейгмют Коцебу-зунда. Табак, столь знаменитый на севере под именем азьягмютского, есть чисто черкасский табак, передаваемый с наших судов чукчам и ими замариваемый особенным образом. Нам попадалось даже несколько лоскутов от табачных сум со штемпелями Р. А. К. [Российско-Американская компания].

Немаловажный вред для торговли внутри материка представляет, при настоящем состоянии дел, и сам редут Св. Михаила. Имея в виду одно собрание в своем производстве – сколько возможно более промыслов, управляющие редутом удерживают при себе товары лучших достоинств, платят выходящим к приморью торговцам по ценам, высшим против тех, которые назначены для артелей, и часто не снабжают зависящие от них заселения, вовремя и по требованиям, надлежащим количеством припасов и материалов. Такое соревнование и задержки весьма важны. Примером тому служит 1844 год: неприход лодки с товарами ко времени осенней расторжки и неподвоз необходимых добавлений к весеннему времени уменьшил сбор промыслов в Нулато наполовину против предшествовавшего, 1843 года.