Путин. В зеркале «Изборского клуба»
Шрифт:
Очевидно, что наше движение вперёд невозможно без духовного, культурного, национального самоопределения, иначе мы не сможем противостоять внешним и внутренним вызовам, не сможем добиться успеха в условиях глобальной конкуренции. <…>
Мир становится всё более жёстким, порой отвергается не просто международное право, но даже элементарные приличия. Нужно быть сильным в военном, технологическом, экономическом отношении, но всё-таки главное, что будет определять успех, — это качество людей, качество общества интеллектуальное, духовное, моральное. Ведь, в конце концов, и экономический рост, и благосостояние, и геополитическое влияние — это производная от состояния самого общества, от того, насколько граждане той или иной страны
Сегодня Россия испытывает не только объективное давление глобализации на свою национальную идентичность, но и последствия национальных катастроф ХХ века, когда мы дважды пережили распад нашей государственности. В результате получили разрушительный удар по культурному и духовному коду нации, столкнулись с разрывом традиций и единства истории, с деморализацией общества, с дефицитом взаимного доверия и ответственности. Именно в этом многие корни острых проблем, с которыми мы сталкиваемся. <…>
Необходимо историческое творчество, синтез лучшего национального опыта и идей, осмысление наших культурных, духовных, политических традиций с разных точек зрения с пониманием, что это не застывшее нечто, данное навсегда, а это живой организм. Это главный аргумент в пользу того, чтобы вопрос идеологии развития обязательно обсуждался среди людей разных взглядов, придерживающихся разного мнения о том, что и как нужно делать с точки зрения решения тех или иных проблем…»
С вниманием Путин размышляет об особенностях развития имперского корабля русской государственности, который и до 1917 года, и в советское время, и сегодня подчиняется духовным законам, сложившимся многие столетия назад, поэтому игнорирование их означает гибель. Путин уже в начале 2000-х годов почувствовал «вкус» империи как объединяющего и движущего фактора развития Российского государства и общества. Его реформы, направленные на укрепление вертикали государственной власти, имели имперский характер. А иначе быть и не могло. Власть, в которой он стал первым лицом, вышла из недр советского строя. Этот советский строй, как ни парадоксально, был империей, а имперское чувство сохранялось всё время, которое существовала даже постсоветская Россия, потому что имперское чувство — это основа нашего цивилизационного выбора, цивилизационного решения; оно существует в нас, как бы мы ни назывались, оно является костяком нашего развития и выбора наших приоритетов. В этом смысле даже советская империя продолжает ту российскую империю, которая существовала испокон веков. Внутреннее имперское чувство сохранилось и после падения советской власти. Государственный аппарат даже при всех внутренних недостатках всё равно остался имперским. Это имперское чувство продолжает нести нас вперёд, отталкивая всё, что не соответствует его развитию.
Вся структура государства и наш менталитет по-прежнему остаются имперскими, но я хотел бы подчеркнуть, что империя не в западном понимании, а в православном понимании — как царство царств.
Следует заметить, что советская империя для удержания российского народа в сфере своих интересов вынуждена была использовать православные духовные ценности русской цивилизации. Так называемый моральный кодекс строителей коммунизма, принятый на XXII съезде КПСС, включал в себя многие духовные идеалы русского народа (коллективизм, нравственность, общественный долг, патриотизм и др.), которые безбожные архитекторы мирового коммунизма делали средством достижения космополитических целей. Как справедливо отмечал великий русский философ Н. Бердяев: «Русский народ никогда не был буржуазным, он не имел буржуазных предрассудков и не поклонялся буржуазным добродетелям и нормам <…>. На энтузиазм коммунистической молодежи к социалистическому строительству пошла религиозная энергия русского народа». Именно эта религиозная энергия русского народа стала одним из главных ресурсов советской империи, оставив в душах советских людей самое положительное наследство, сохранившееся, мне думается, и в душе В. Путина.
Падение советской империи повергло в прах не только
Самоопределение русского народа — это полиэтническая цивилизация, скреплённая русским культурным ядром. И этот выбор русский народ подтверждал раз за разом — и не на плебисцитах и референдумах, а кровью. Всей своей тысячелетней историей…»
Идеология русской цивилизации
Являясь с юношеских лет носителем некоторых идеалов русской цивилизации в силу домашнего воспитания и советского образования, Путин, возможно, расширил свои знания о русской цивилизации из трудов великого русского мыслителя митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Иоанна (Снычёва), который, как и будущий президент, в первой половине катастрофических 1990-х годов жил и работал в Петербурге.
В ХХ веке в Петербурге известны два великих православных подвижника, один из них открыл ХХ век, другой прославился на его завершении. Первый, святой Иоанн Кронштадтский, предупреждал русский народ о грозящей катастрофе, указывая на её виновников, второй, митрополит Иоанн (Снычёв), обозначил пути выхода из этой катастрофы.
На личных встречах с митрополитом Иоанном (Снычёвым) мне стало ясно, что понятие русская цивилизация имеет для владыки особый смысл и раскрывается в идеалах Русской церкви.
Ядром мировоззрения митрополита Иоанна является учение о Святой Руси, которое служит ключом к пониманию всей русской идеологии и духовным фундаментом для будущего возрождения великой Российской империи.
По учению митрополита Иоанна, Святая Русь — особое благодатное свойство русского народа, делающее его оплотом христианской веры во всём мире. Жертвенное служение идеалам добра, правды и справедливости, стяжание Духа Святого, устремленность к безгрешности и совершенству и преображению души сделали русских народом-Богоносцем, новым Богом избранным народом, но не в смысле противостояния другим народам и стремления господствовать над ними, а в смысле первенства в борьбе с мировым злом, за построение православного царства царств.
Святая Русь раскрывается в следующих понятиях:
• духовная цельность — неразрывность веры и жизни; вера определяет жизнь и придаёт ей смысл;
• добротолюбие — критерий истинной христианской жизни и святости;
• нестяжательство — преобладание духовно-нравственных мотивов жизни над материальными;
• соборность — растворение личности в Церкви, государстве, православном народе;
• единодержавие, монархизм, имперское сознание народа.
• патриотизм — любовь к земному отечеству как преддверию Царствия Небесного. После веры в Бога патриотизм — высшее выражение духовности человека.
Избранническое служение русских в борьбе с мировым злом, по мнению митрополита, не должно быть основой для русского национализма. По его мнению, вопрос этот носит скорее религиозный, чем национальный характер. Тяжелые испытания, обрушившиеся на русских, являются следствием того, что они в течение последних столетий были народом-Богоносцем, главным хранителем христианской веры. Поэтому именно на русских пришёлся основной удар врагов рода человеческого.
Понятие «русские», сказал митрополит, не является исключительно этнической характеристикой. Соучастие в служении русского народа может принять каждый, признающий богоустановленность этого служения, отождествляющую себя с русским народом по духу, цели и смыслу существования независимо от национальности.