Чтение онлайн

на главную

Жанры

Путник, зашедший переночевать
Шрифт:

И вот я сижу и думаю: кому же об этом написать? Если такому-то своему другу — а вдруг он уехал за границу и мое письмо его не найдет? Были у него когда-то крылья, чтобы помчаться в Страну Израиля, но теперь он переделал их в колеса, чтобы то и дело кататься за границу. Вчера поехал на конгресс, а сегодня — на конференцию. А когда нет ни конгресса, ни конференции, его тело томится скукой и подзуживает хозяина: «Ты все время ездишь по делам, так хоть в этом году поезжай для себя, к целебным источникам!»

Но есть, есть в Стране Израиля один человек, которого никакие дела в мире не сдвинут с места — ни конгрессы, ни конференции, ни минеральные воды, ни иные потребности тела. С того дня, как этот человек открыл маленькую лавку с овощами и фруктами, он неотлучно там и всегда готов обслужить

покупателя. Если я напишу ему, мое письмо дойдет до него, и он обязательно пришлет мне апельсины. Скромен он и застенчив, этот лавочник, не сотрясает мир своими речами, и все его мысли только о том, чтобы обеспечить семью, и обучить сыновей, и сосватать дочерей, и, возможно, Господь поможет, и им не придется, как ему, стоять за прилавком — ведь таких лавок много, а доходов от них мало. Было время, когда евреи вернулись из второго изгнания, Вавилонского, и Эзра-книжник дал им тогда предписания, по которым торговцы должны были ходить от села к селу и от города к городу. А вот теперь, когда мы вернулись в Страну из третьего изгнания, из нынешнего галута, нам предписано торговать в лавках. И то правда: во времена Эзры евреи обрабатывали землю, и у них хватало терпения подождать, пока торговец придет к ним, а мы, сегодняшние, терпения не имеем, нам невмочь ждать прихода торговца, вот мы и понастроили множество лавок — на каждой улице, и в каждом закоулке, и на каждом углу, и чуть ли не в каждом доме.

К этому лавочнику я питаю особую симпатию, потому что он не таков, как большинство других. Те, что бы ты ни купил, всегда спрашивают: «Еще что-нибудь?» По их мнению, что бы ты ни купил, ты всегда купил мало. А этот знает меру, он не соблазняет тебя купить то, что тебе не нужно, а то, что тебе нужно, дает со всей доброжелательностью. И месяца не пройдет, как у меня будут апельсины, которые он мне пошлет.

Глава тридцать седьмая

Апельсины

Пришел письмоносец, принес мне письмо. Нам-то с вами представляется, что главное тут — это письмо, а кто его принес — дело второстепенное, а вот на его взгляд, как раз письмо — дело второстепенное, главное — это он, ведь если бы не он, Шибуш был бы оторван от мира, и ни один человек не знал бы, что в нем происходит. Кроме, конечно, тех, кто в нем живет.

Письмоносец — человек грузный, с тяжелыми руками и тяжелыми ногами. Глаза у него — цвета того слабого пива, которое делают в Шибуше. Один ус торчит вверх, другой свисает вниз, и вместо бороды — щетина. То ли дело письмоносец моих прежних времен: борода в точности как у императора Франца Иосифа, а об усах нечего и говорить — лежали на верхней губе, как герой, который победил всех своих врагов и теперь может почивать спокойно. Но и то сказать — тот письмоносец, прежде чем занять эту должность, служил полицейским в императорской полиции, и все в городе его боялись, а этот — наполовину деревенский, наполовину городской, и я не уверен, способен ли он прочесть адрес на конверте. Что же касается того, что его усы торчат один вверх, другой вниз, то в этом, я полагаю, виноваты жители Шибуша, которые так спешат получить свои письма, что не оставляют ему даже времени подправить усы.

Зато сумка, которая свисает с его шеи и колышется на животе, столь же важна, как и в прежние времена. Все события наших дней собраны там, и журналы, и деловые письма, и все-все прочее. И подумайте, как чудно устроен наш: мирно паслось себе животное, ковырялось в пыли земной и кричало «мэ-мэ», и вот сняли с него шкуру, сделали из нее сумку и теперь вынимают из этой сумки то, что заставляет людей кричать «ой-ой».

Но то письмо, которое письмоносец принес мне сегодня, — не грустное, ведь оно из Страны Израиля. Мне кажется, он сам это почувствовал. Во всяком случае, когда он вручал его мне, голос его был ликующим.

Я посмотрел на марки, на ивритские буквы на них, и сказал ему: «Я не дал тебе денег в день вашего праздника, так сейчас я удвою подарок». Он склонился чуть ли не до самой сумки: «Большое спасибо тебе, господин хороший».

Я сказал: «Не хочу вмешиваться в чужие дела, но поскольку те деньги, которые я тебе даю, пришли из Святой земли, то с ними нельзя обращаться недостойно. Если ты

женат и у тебя есть дети, купи им какие-нибудь сладости или фрукты».

Он прижал руку к сердцу: «Клянусь Богом, именно это я и куплю».

Я сказал: «Ну вот и хорошо, а то я боялся, что ты на них выпьешь водки».

Как все-таки по-разному думают люди — один так, другой иначе. А может, ничего странного в этом нет— ведь в конечном счете все имеют в виду одно и то же.

«Господин обо мне плохо думает, — сказал он. — С того дня, что я вернулся с войны, я ни разу в трактире не бывал».

«Ого!» — сказал я. Сказал и тут же пожалел. Во-первых, потому, что урезал доходы еврея-трактирщика, а во-вторых, потому, что вмешался в семейные дела другого человека вместо того, чтобы думать о своей жене и о своих детях.

Те, кто знает, о чем я писал в Страну, могут догадаться, что мне ответили. Я писал: «Пришлите мне апельсины», и мне ответили: «Послали».

И вот сидит человек, приехавший в родной город, и думает: «Смотри, не сегодня завтра эти апельсины прибудут в Шибуш, и город, который с самого начала войны не видывал ни одного апельсина, вдруг получит их целый ящик».

Пришел срок, и я отправился на вокзал получать свои апельсины. Я шел в одиночестве, совсем не так, как шли когда-то мы, первые шибушские сионисты, получать первый ящик апельсинов из Страны Израиля, — шли радостными толпами и выкрикивали стихи из Библии. Как это могло статься, что мы читали стихи, в то время как еврейские ребята в Стране Израиля брели от одной апельсиновой плантации к другой и просили работу, а им везде отказывали в пользу сынов Исава и Измаила? [184]

184

…в пользу сынов Исава и Измаила? — Исав — см. примеч. 27. Измаил — сын праотца Авраама от наложницы Агари, изгнанной по настоянию Сары в пустыню; считается прародителем арабских племен.

Вокзал весь в снегу, и снег лежит на рельсах. Немногие нынче уезжают из Шибуша и немногие приезжают, но поезда все равно идут по расписанию: дважды в день приходят и дважды в день уходят. Когда прибывает очередной поезд, на перрон выходит дежурный железнодорожник Резинович — тот, у которого вместо руки резиновый протез, — и мелодично выпевает: «Шибу-у-уш!» Он чисто, аккуратно одет, и усы у него аккуратные — не столько он сам их причесал, сколько снег ему пригладил. Мне вдруг захотелось постоять и посмотреть, как Резинович будет облизывать усы, произнося свое «Шибу-у-уш», однако на этот раз не получилось, снег застлал мне глаза.

Тянется к вокзалу цепочка вагонов. Обычно они черные, но сегодня такие же белые, как все вокруг. Над вагонами низко стелется дым. Вырвался из трубы паровоза и пока раздумывал, вверх подниматься или вниз осесть, снег уже навалился и прижал его к крышам состава.

Подошел поезд, растянулся вдоль перрона. Вышло с полдесятка человек. В руках мешки, в мешках — все то, с помощью чего бедный человек зарабатывает себе на хлеб: железные ломы, лопаты, кроличьи шкурки и всякое такое. А может, добытые трудом продукты: картошка, морковь, капуста, крупа. Эх, куда подевались те крупные торговцы, которые в такой сезон наезжали в Шибуш? Выходили закутанные в широкие шубы, меховые воротники лежали на плечах. Эти, нынешние, торговцы только продают в Шибуше свой товар, а новый купить у них уже денег не хватает. Ведь все деньги для торговли им дали еврейские благотворительные организации. А у благотворительных денег нет особой силы. Они могут лишь спасти бедняка от голода, поставить его на ноги они не могут. А если и поставят на ноги, то согнут ему спину и так унизят духовно, что его дух уже не распрямится никогда. Вот смотрите — те самые люди, что когда-то выходили из вагона с высоко поднятыми головами, закутанные в теплые шубы, сегодня выходят согбенные и подавленные. Пожертвования — большая добродетель. Но они добродетель, если их дают, как отец дает сыну, и они не такая уж большая добродетель, если их швыряют, как богач швыряет грош бедняку, ибо в этом случае вся шелуха, налипшая на подаяние, возносится вместе с ним.

Поделиться:
Популярные книги

Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Тринадцатый III

NikL
3. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый III

Para bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.60
рейтинг книги
Para bellum

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Кровавая весна

Михайлов Дем Алексеевич
6. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.36
рейтинг книги
Кровавая весна

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Блум М.
Инцел на службе демоницы
Фантастика:
фэнтези
5.25
рейтинг книги
Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Идеальный мир для Социопата 3

Сапфир Олег
3. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 3

Последний Паладин. Том 3

Саваровский Роман
3. Путь Паладина
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 3

Идеальный мир для Лекаря 16

Сапфир Олег
16. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 16

Рота Его Величества

Дроздов Анатолий Федорович
Новые герои
Фантастика:
боевая фантастика
8.55
рейтинг книги
Рота Его Величества

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3