Пять баксов для доктора Брауна. Книга 3
Шрифт:
Доктор взяла стакан, но не удержалась:
— Черт! Если бы вы знали!
— Не ревите, все давно кончилось, — велел коммерсант. — Выпейте еще стаканчик и забудьте. Ну, я теперь понимаю, почему вы были злая, как кадьякский медведь.
Он развалился в кресле, с интересом наблюдая за доктором. Прядь волос упала ей на нос. Доктор ее убрала и залпом допила все, что оставалось в стакане.
— Так просто меня не возьмешь, — крылья ее прямого носа дрогнули. — Черта с два!
— Как вас понесло, — засмеялся коммерсант. — Ругайтесь. Чертыхайтесь, ябедничайте и плачьте. Должны же вы когда — нибудь это сделать.
— Я закончила, — прежним прохладным тоном заявила доктор Бэнкс.
— Да? Тогда расскажите, как вам пришло в голову переодеться в мужской костюм.
— Тут нечего рассказывать. Правда нечего. В первый же день в первом же магазине готового платья я купила два костюма «для юного джентльмена». Первый же портной подогнал их на меня. Шесть дней ждала в гостинице костюмов и пока местный кузнец починит рессору. Только отъехала на пять миль — дождь.
— Пока поднимали верх — залило зажигание, — опередил коммерсант. — Тогда вас и пришлось тащить лошадью? Да? Ну конечно, я угадал, тут угадывать нечего!
Доктор Бэнкс так смеялась, что ей пришлось подхватить ворот халата.
— А на обратном пути я сбилась с дороги, — она зажала ворот своими тонкими пальцами. — Кружила по окрестностям, пока не стемнело. Дважды автомобиль заглох. Вы же знаете, как эта жестянка едет в гору! Один раз еще ничего, зато во второй я застряла основательно. Помочь было некому. Да даже если бы и попались фермеры — я бы, наверное, сказала, что все в порядке. Два с лишним часа ковыряла мотор. Чудом не сошла с ума от отчаяния. Ревела. Ругалась грязными словами. Выучила едва ли не наизусть все эти бумаги, которые мне дали с собой. Наконец, обнаружила две строчки про масло. Проковыряла этот чертов жиклер шпилькой и машина пошла. Вы представить себе не можете, как я была счастлива!
— Господи! — вырвалось у коммерсанта. — И как же вас угораздило подцепить нас? Мало ли, кем мы могли оказаться!
Доктор смутилась.
— Видите ли, я не собиралась. Увидела сверху погоню. Думала, конокрады, воры, что-нибудь в этом роде. Потом, когда поняла, что вас вот-вот возьмут… вы понимаете, пятьдесят против двоих. Я засомневалась. Потом увидела, как один упал, а второй, которому удалось вырваться вперед, и он мог уйти от погони, вернулся, чтобы помочь. Это решило дело. Ну, и кроме того, у меня под сиденьем спрятан револьвер.
— Вот это отлично, — одобрил Саммерс. — Стрелять, надеюсь, умеете?
— Нет, но, думаю, попала бы.
Коммерсант так хохотал, что с трудом остановился, обнаружив, как на него смотрит собеседница.
— Вы бы не попали, доктор! — сказал он и вытер выступившие слезы.
— А вдруг бы я в упор? — отбивалась она.
— Как раз в упор бы и не попали.
— Почему это?
— А трудно попасть в упор. Если не верите, попробуйте попасть в упор, например, ключом в замочную скважину.
— Ну как-нибудь, случайно, в мякоть бедра, — не сдалась доктор. — Вы бы прыгали на одной ноге и ругались грязными словами.
— Нет, — возразил коммерсант, — я бы ругался и ждал, когда будет больно. И не прыгал бы, а сидел на полу и судорожно сдирал штаны.
— А я бы, — продолжала доктор Бэнкс, — потребовала прекратить и посидеть спокойно, пока это сделаю я. Вы бы меня не послушали и тогда бы я пристрелила вас. Из жалости. Чтобы прекратить мучениях нас обоих.
— Доктор Бэнкс, вы сумасшедшая. У меня нет слов!
— К чему теперь слова, мистер Саммерс, — отмахнулась доктор. — Все это прошлое.
— А ведь мы на самом деле поступили тогда не слишком красиво, — сказал Джейк. — Устроили фальшивую лотерею, украли свинью, да еще и городской администрации подложили…
Доктор ничего не ответила и он поспешно добавил:
— Знаете, обычно это не наш метод. Черт меня дернул сунуться мстить этим горожанам!
Доктор вздернула бровь.
— Так-так! Рассказывайте теперь вы!
Она встала, чтобы сменить пластинку, ничуть не задумываясь, что находится в чужом доме.
Саммерс подпер голову ладонью, соображая, с чего начать. С накладного бюста, который продали квартирной хозяйке, миссис Гейзер? С лошади-философа? Стоит ли рассказывать про бордель? Или после того, что он узнал о докторе, и такое сойдет с рук?
— Послушайте, — спросила тем временем доктор Бэнкс и дунула в трубу граммофона, обнаружив там пыль, — а откуда взялся Маллоу? Сколько вас помню, вы всегда вместе.
Саммерс терпеть не мог, когда кто-нибудь вмешивался в его музыкальные предпочтения. Но тут счел за лучшее не лезть. Он ждал, что выберет доктор. Рэгтайм. «Везунчики». Коммерсант скорчил сам себе изумленную гримасу. Помолчал немного.
— Не всегда, — медленно произнес он. — Видите ли, до того, как мы встретились тогда с вами…
— До того, как мы встретились, этот сладкоречивый джентльмен, что сидит сейчас перед вами, назвал себя искателем приключений, сбежал из дома и встретил меня, — произнес Дюк, входя в комнату. — Мы поступили на китобойное судно. Добрый вечер, мисс Бэнкс.
Доктор лишилась дара речи.
— Доброй ночи, мистер Маллоу, — пробормотала она. — Искателем приключений?
— Да, — Саммерс смутился. — Я хотел, чтобы моя жизнь стала такой, как в настоящем романе. А вот этот красавец, который так любит эффектные появления, составил мне компанию. Он был юнгой, я — палубным матросом.
Саммерс ногой пододвинул стул и Маллоу упал на сиденье.
— И сейчас, дорогая леди, мы будем заливать вам про свое романтическое прошлое, — сказал он. — Хотите?
— Хочу, — твердо сказала доктор. — Только вы, пожалуйста, не очень заливайте. Пусть это будет правдивая история.
Спустя четверть часа на столе в гостиной появился поднос с кофейником, доктор разглядывала портрет мадам Ж.П., а Саммерс разливал кофе.
— А я ему говорю, — в одной руке М.Р. был кусок пирога, во второй бутерброд с ветчиной — проголодался, как волк, — не знаете ли вы, сэр, куда деваются от этих башмаков люди?