Пять уникальных писателей (сборник)
Шрифт:
Когда мы дошли до пристани, я развеяла мечту Алисы о земляничном мороженом и пообещала ей что-то интереснее, чем кафе, в котором мы уже были. Алиса послушно шла со мной и не задавала лишних вопросов, что было идеальным условием для преподнесения ей сюрприза. Мы взошли на пристань, уже смеркалось. Алиса терпеливо ожидала того, что обещало быть интереснее мороженого, а я нетерпеливо поглядывала на часы, считая секунды до появления теплохода. Теплоход подошел через две минуты, и Алиса вопросительно посмотрела на меня, а я пропустила ее вперед. Кроме нас, на теплоход зашло еще четверо человек. Этот рейс был последним в ту сторону, куда мы направлялись. В нашу же сторону последний теплоход ожидался через
Я исподтишка заглядывала в глаза Алисе и долго гадала, что с ней происходит. Сначала она долго смотрела на горизонт, где уже садилось сентябрьское солнце, потом смотрела куда-то в сторону и наконец заговорила со мной.
– Мама уже не ругает меня за прогулки. Она знает, что я с тобой, поэтому не волнуется. Помолчав, она продолжила:
– А ведь я никогда не каталась по Волге, хоть и живу здесь всю жизнь.
– Правда? – спросила я.
– Да. Это, наверное, смешно, но это так. Прохладно, да?
Я согласилась, что стало прохладно, и пригласила Алису в салон теплохода, где достала из своего рюкзачка бутылку шампанского и две рюмки, принесенные с собой и чудом не разбившиеся.
– Давай за все прекрасное, – сказала я пространно. Меня в этот момент посетила такая жалость к Алисе, такая обида за то, что жизнь до сих пор не даровала ей моментов обычного человеческого счастья, что я чуть не заплакала, но не показала виду и быстро взяла себя в руки, однако Алиса заметила во мне какие-то перемены.
– Что-то случилось? – спросила она.
– Все замечательно – ответила я, пытаясь скрыть свою тревогу за широкой улыбкой.
– За то, чтобы у тебя все было хорошо – сказала Алиса, и я отметила, что эта девушка желала счастья и благ не себе, как это обычно произносится в тостах, а тому, кто находился рядом с ней. Мы столкнули свои рюмки, и пена шампанского стекла на пол каюты. Вторую рюмку мы пили уже на той стороне Волги, гуляя по берегу и кидая в воду камушки. Алиса насобирала горсть камней, намереваясь взять их с собой, но потом оказалось, что на ее наряде нет карманов, да и грязь на камнях могла испортить платье. Все собранные камни тогда мы перекидали в воду, а потом не без улыбки вспомнили о том, что можно было положить камушки в мой рюкзак, но заново собирать их не стали.
– А мы еще приедем сюда? Пожалуйста, на мой день рождения, – попросила Алиса.
– У тебя скоро день рождения? – удивленно спросила я.
– Через два дня. Я хочу приехать сюда снова и бросать камушки на счастье.
– Хорошо, – сказала я, – как скажешь. А когда ты хочешь поехать? Днем?
– Да, чтобы остаться до вечера и наблюдать закат.
Глаза ее так и сияли лучезарным светом детской радости, и я не могла не улыбаться при этом ее подкупающей непосредственности.
Мы вернулись обратно поздно вечером, и такси снова развезло нас по домам. Я не могла уснуть в ту ночь и мучительно соображала, как должен пройти ее день рождения, чтобы она чувствовала себя королевой в этот день. Мы не встречались на следующие сутки, а лишь списывались короткими эсэмэсками, справляясь о делах друг друга. Мне казалось, что Алиса стала немного смелей, потому что уже второй раз смс-общение начинала именно она, а я не отказывала ей в этом удовольствии. Весь день мой прошел в безумном ритме, словно я готовилась к собственной свадьбе или юбилею. Я даже взяла отгул на работе, чтобы все успеть.
Теплоход ходил на противоположный берег с завидной регулярностью, по десять раз в день туда, по десять раз – обратно, поэтому я сумела организовать на том берегу установку шатра двумя работниками фирмы по оказанию бытовых услуг. Сам шатер имелся в нашей организации, и мы не раз отдыхали под ним компанией телевизионного канала. Мне дали шатер без разговоров, когда я сказала, что хочу организовать праздник в честь юбилея моей бабушки. Начальник знал, что пропущенный свой трудодень я потом отработаю сполна. За шатром до следующего утра наблюдали местные дачники и за это отказались даже брать с меня деньги, приняли лишь бутылочку вина. Силами тех же работников фирмы по оказанию услуг шатер до обеда был украшен желтыми шарами, и в нем установлен стол на семь персон. Сам праздничный ужин готовили две женщины из поселка, которым я завезла с утра необходимые продукты. Я беспокоилась, все ли будет вовремя сделано и понравится ли праздничный стол Алисе.
После полудня мое волнение возросло – надо было встретить Алису. Мой брат оказал мне неоценимую услугу. На своей машине, довольно симпатичной иномарке, он подкатил к самому крыльцу Алискиного института и, когда она в кучке одногруппников вышла на улицу, а брат посигналил ей, Алиса под удивленные взгляды своих знакомых уселась ко мне на заднее сиденье, где получила охапку белых роз. Я была рада, что мы забрали ее на виду у всех. Может быть, теперь ее глупые согруппники, так подло оставившие ее одну в баре, поймут наконец, что она – тоже личность и может нравиться.
Алиса была в восторге. Я никогда не видела ее такой веселой и полной энергии. Платье ее так же было белым, как подаренный мною букет, и это прекрасное, радостное облако сидело рядом со мной, весело рассказывая о том, какого чудесного мишку подарила ей утром мама, и какое он занял место в ее комнате.
Брат высадил нас на пристани и уехал по своим делам, пожелав Алиске много счастья и любви, а нам двоим прекрасного вечера. Теплоход подошел чуть раньше своего времени, и через полчаса мы уже подъезжали к берегу с шатром, на котором стоял накрытый стол. Алиса забегала по палубе, увидев шатер издалека.
– Там стол? Неужели стол? – радостно смеялась она.
А когда мы подъехали, она подсчитала количество предполагаемых персон и удивленно спросила, какие еще пять человек будут вместе с нами и когда они придут. Я попросила Алису не торопить события, и мы подняли бокалы с шампанским, единогласно решив, что тост должен быть непременно за дружбу.
Вокруг никого, кроме нас, не было, и когда Алиса, в пятый раз спросив про остальных пять человек, выжидательно посмотрела на меня, я сделала телефонный звонок, и к шатру издалека начали приближаться пять фигур: три мужских и две женских.
Окаменев от удивления, Алиса схватилась за мой рукав и не отпускала его до того, как люди в цветных костюмах подошли к нам и, включив принесенный с собой магнитофон, начали выделывать акробатические трюки, подкидывая друг друга вверх.
В это время, вопреки всем моим предположениям о возможной эмоциональной реакции Алисы на цирковую группу, выступление которой она раньше видела только по телевизору и мечтала увидеть вживую, о чем говорила мне еще в начале знакомства, Алиска вдруг громко разрыдалась и уткнулась мне в плечо. Группа циркачей в недоумении уставились на именинницу, а я жестом попросила их остановиться и выключить музыку. Когда циркачи послушно ушли, не задавая мне никаких вопросов, так как все было заранее оплачено, я подняла ладошкой заплаканное девичье лицо и шепотом спросила, что произошло и чем я могла ее обидеть. Алиса еще некоторое время всхлипывала и уклонялась от моего взгляда, но потом тихо ответила: «Мне еще никогда не было так хорошо. Спасибо тебе за все, что ты для меня делаешь».