Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II
Шрифт:
Ни чего себе, это она меня так испугалась. Кинувшись к своей слуге, потянулся к ауре, спеша проверить, что болит и на сколько это опасно. И ничего. Не могу я видеть Софию, не получается.
Пока не получается.
Притянув девушку к себе, помог ей подняться.
— Где болит? Сильно больно? — я бесцеремонно ощупал девушку, включая попу.
— Нет Господин? — Сифи потупила взор, скрывая вспыхнувший румянец.
— Тогда поясни мне наконец, — раздражение вновь стало занимать утраченные позиции, — почему ты запаниковала, а вместе с тобой и я. Ты понимаешь? Мне пришлось всё бросить.
— Мой господин, — Софи так и не подняла головы, — я очень испугалась. Мы с девочками убирались в вашей комнате. Лина нашла серебряную шкатулку. Я говорила девочкам что не нужно открывать, это ваша вещь и нужно спросить разрешения, но девочки сказали, что им можно.
Софи подняла на меня мокрые глаза.
— Мой господин я не смогла их остановить. В шкатулке были женские волосы. Красивые женские волосы. И Лана, — Софи шмыгнула носом, а по щекам девушки побежали крупные слёзы, — Она приложила прядь к своему виску, хотела посмотреть подойдёт ли ей этот цвет. В вашей комнате больше нет зеркала, девочки сказали, что на месте шкафа выросло дерево. В общем они побежали в ванную, а дверь ударила Лину по носу и кровь, а Лана как закричит, а я испугалась.
Девушка замолчала, переводя дух и уже собиралась продолжить, но я больше ждать не стал, рассказанного хватило что бы до тупого меня дошло, что беда где-то там на верху, а я ещё тут.
— Пошли быстрее, — теперь уже моя рука тянула Софию по дороге к моей комнате.
Лина нашлась на диване с круглыми от испуга глазами и ватными тампонами в носу. По всей мордахе была развезена кровь и вид моя сестрица имела довольно своеобразный. Впрочем, жива и ладно.
Не став рассусоливать и тратить время на ненужные сейчас вопросы. подбежал к двери в санузел и попытался открыть.
А вот хрен мне. Дверь, такое ощущение, стала декоративной, она даже не пошевелилась под моим напором, и ручка дверная тоже не думала проворачиваться.
— Господин! Грибок говорит, что Лана лежит на полу и не шевелится, — вопрос о грибах отпал сам собой, когда я увидел, что София показывает на рыжую белку, сидящую на ветке дерева.
Удивления не было, меня похоже скоро вообще трудно будет удивить.
— Что ещё она говорит? — удар со всего маха ногой по филёнке никакого результата не принёс, если, не считать боли в ушибленной ступне.
— Её очень трудно понять, — София принялась оттирать влажными салфетками лицо моей сестры, — она как маленький ребёнок, говорит, что у лежащей человечки шерсть линяет.
Да твою то мать. Внимательно осмотрев дверной косяк, удовлетворённо выдохнул, щель есть, а значит дверь — это всё-таки дверь.
— Василий! — Заорал я вызывая своего кота.
— Хозяин. — Неизменный ритуал по подметанию пола меня окончательно выбесил и я рявкнул, раненным в задницу генералом.
— Отставить полы подметать, — и уже более спокойно — дверь не открывается, за дверью Лана без сознания. Можешь сквозь щель просочиться?
— Никак нет! — Кот вытянулся, прищёлкнув каблуками, преданно поедая начальство глазами продолжил. — Дверь заблокирована духом хранителем.
— Кем-кем? —
— Ендон, Господин. — подсказала София.
— Нафаня! Сука такая. А ну бегом ко мне.
—Не нужно так орать, — голова домового высунулась из вентиляции под потолком. Домовой зло на меня зыркал своим глазищами, правда про Нифонта промолчал.
— Я тебе щас поору, — Злость снова начала накатывать дурной волной мутя сознание. — Ты зачем оставил мою сестру в беде, зачем дверь закрыл?
Домовой молчал. Сверля меня своим буркалами, а я совсем уже примерялся прыгнуть, чтобы поймать эту сволочь за бороду. Не успел, Нифонт пустился в объяснения:
— Нельзя к ней, не положено, там быть.
Сказать, что я охренел, это ничего не сказать. В баскетбольном прыжке я взметнулся к потолку, рука в миллиметре разминулась с бородой домового. От неожиданности гад взвизгнул тонким голосом и исчез.
— Нафаня-а! — Заорал я раненным зверем, оглянувшись вокруг, ища чем бы мне врезать по двери, мимоходом отметив перепуганных домочадцев, не придумал ни чего лучше, как ударить со всей дури ногой по дверной филёнке вложив в удар силу своего солнца.
Не знаю, сам ли, или это сбрендивший домовой решил снять свои запоры, но дверь разлетелась, как от пушечного ядра, по киношному брызнув щепками в разные стороны.
Лана обнаружилась сидящей поджав ноги, голой попой на кафельном полу. Сестрица опиралась на замшелый булыган спиной, упираясь затылком прямо в текущий, из каменной вершины ручеёк. Вода текла по длинным распущенным волосам, шевеля их пряди. Волосяные пряди Ланы красиво блестели благородным серебром в свете потолочного плафона мерцая синими искорками.
Я замер, уставившись в сияющие счастьем, глаза сестры. За моим левым плечом раздался изумлённый «Ах», правую ладонь сжали маленькие пальчики Софии. Немая сцена продлилась не долго, первой отмерла как ни странно Лина. подбежав к сестре, она, обхватив её за плечи, зарыдала в голос приговаривая:
— Ланка дура, ты чего наделала, — она повернула ко мне мокрое лицо, — Юрочка родненький верни всё обратно-о-о! Верни! А-а-а, нас теперь заберут. Дура Лана какая ты дура.
Она рыдала, тряся за плечи улыбающуюся сестру, а я, не отрываясь, смотрел на Лану, пытаясь сообразить, чем ей помочь. Аура девушки равномерно излучала лёгкий, можно сказать прозрачный, серебряный свет. Повернулся в Софии сравнивая, ну да точно, так и есть. У Софии сияние более насыщенное и цвет не имеет никакого оттенка, вон у Васьки полыхает огненными бликами.
— Василь ты что ни будь понимаешь в произошедшем? — Спросил я кота, внутренне ни чего хорошего не ожидая.
— Твоя сводная сестра, хозяин, обрела силу, — кот склонился в поклоне — она ведающая и скорее всего, после того как родит дочь станет ведающей матерью.
— Ведьмой? — Новость врезалась мне в затылок обухом топора, — Лана ведьма?!
— Нельзя так говорить Хозяин, — Васька поёжился, бросив испуганный взгляд на девчонок, — нехорошее слово, ругательное, услышит такое ведающая мать и отсушит, что ни будь ненужное, не любят ведающие это слово, сильно не любят.