Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II
Шрифт:
— Да как сказать, — покрутил я раскрытой ладонью, лучше у папы потом спросишь, слишком семейное дело.
— Хорошо, тогда давай вернёмся к школе.
Я ещё восемь с половиной минут излагал утренние события, под скрип перьевой ручки. Нужно спросить у Юн Ми, почему папка пишет наливашкой, и когда у него день рождения, Паркер с золотым пером будет хорошим подарком.
Закончив говорить, уже по сложившейся традиции помолчали. Я молча ждал, а дядя Саша перечитывал свои записи и морщил лоб предаваясь размышлениям.
Наконец
— Ты знаешь, что тебя как дворянина, наследника Рода и несовершеннолетнего никто не имеет права ограничивать в свободе передвижения без личного одобрения Императора?
— Э-э-э, — проблеял я бараном от неожиданности, — теперь знаю. Это ты к сему дядь?
— Это я к брату Никодиму и его методам работы. Поберечься тебе надо. Постарайся ни где в одиночку не появляться, в том числе и в школьном дворе.
— Это мне что, с охраной и в школе нужно быть?
— Нет одноклассников будет достаточно, главное, чтобы на виду у людей был. Охрану на территорию школы не пустят, хотя они всё равно будут дежурить у каждого из выходов, помни об этом.
— Не совсем понятно, но обязательно учту.
— Ага, учти, серьёзный ты наш. Ладно, — дядя Саша хлопнул себя по коленям вставая, пойдём обедать, там поди, Хёна вся извелась, жениха ожидаючи.
Глава 6
Александр Владимирович оставил меня в коридоре, подтолкнув по направлению к двери в гостиную, мол чеши давай сам, а я попозже подтянусь.
Вот и стою теперь перед дверью не решаясь открыть тихонечко напевая, «Если б я был султан, я б имел трёх жён».
Вчера в спешке сватовства и нашего отбытия, мне как-то не довелось остаться наедине со своими будущими тёщами, Со Хён дочка приёмная, значит мамами являются все жёны дяди Саши.
Две тёщи! Мне мать его так. Сразу достаются две тёщи!
Мой будущий тесть, гад такой, специально меня одного под танк бросил. Вот чувствую, ни чего хорошего меня там в зале с большим овальным столом не ждёт, и про Юн Ми ему ночная кукушка напела, ой отольются сейчас кошке мышкины слёзки.
Собираясь с духом, взялся за дверную ручку, предварительно проверив куда открывается дверь, навесов не видно, значит от себя толкать. За ручку взялся, а куплет не допел, не порядок надо допеть, нельзя незавершенными дела оставлять:
«Три жены красота — красота, что не говори
Но с другой стороны, тёщи тоже три!
Не плохо очень иметь три жены
Гораздо лучше с другой стороны...»
— Поёшь? — голос дяди Саши заставил подпрыгнуть от неожиданности, совсем запелся, не услышал, как он подошёл, — судя по куплету настраиваешься на серьёзный разговор?
— Угум, — только и хватило воздуха в лёгких.
Втянув в грудь побольше, решил ответить более развернутую версию своего стояния на пороге:
— Настраиваюсь перед обедом, горло
— Га, га, га — громкое ржание моего потенциального родственника совпало с ощутимым хлопком по спине буквально впечатавшего меня в двери.
Ручка отжалась, дверь подалась вперёд и плавно отъехала влево.
Картина маслом.
Всё семейство Кимов сидит за овальным столом, соляными истуканами.
Ждут.
При нашем появлении синхронно, как на параде, все встали со стульев, сделав шаг в строну, те кто был спиной развернулись на сто восемьдесят, синхронный поклон со сложенными, впереди, в районе пупка, руками.
Дядя Саша, при общем молчании подвёл меня к свободному стулу, расположенному напротив его собственного. Он во главе стола, я соответственно, напротив.
Стоило мне присесть, как все сразу разогнулись, правда расселись по своим местам только после дяди Саши.
Тишину за столом разрядил Глава семейства:
— Ну что ж, мои дорогие жёны, дети и наш дорогой гость Юра, — он важно взмахнул наполненной рюмкой, — первый семейный обед считаю открытым.
Все сразу заулыбались, дети зашушукались, а до меня дошло, что меня только что, тихо потроллили, по-семейному, так сказать. Правда меня тоже отпустило, пружинка внутри разжалась, и я расслабившись, стал обращать своё внимание на сервировку стола, думая чего бы затрепать из местной кухни.
— Юра, что тебе положить, — упс, а я и не заметил, что по правую руку сидит моя невеста, — ханчжонсик мы готовили с Юн Ми, выбирай… Мой будущий муж.
— Юра-оппа, пибимпаб с говядиной очень хорош — подключилась Юн Ми, сидящая по левую руку, подвигая ко мне большую каменную тарелку.
Я наклонился к Хёне, девушка сразу поняла и наклонила ко мне голову, подставив своё точёное ушко, поборов своё желание поцеловать сей шедевр божественного искусства, тихо прошептал:
— Хёна, Солнышко моё, положи, пожалуйста, сама, очень боюсь обидеть дядю Сашу и твоих мам, вдруг сделаю что-нибудь не так.
Она молча кивнула, зардевшись на «моё Солнышко», потом показала глазами Юнке, что бы та придвинула ко мне каменную тарелку.
Не знаю, с чего я ожидал тишины и молчания за столом. Не успел, блин, расслабился. Кладу в рот, второй кусочек мяса, спасибо Юнке всунула мне в руку вилку, я умею пользоваться палочками, но сейчас мой первый в обеих жизнях обед при знакомстве с родителями.
Волнуюсь короче.
Второй кусочек, действительно нежного мяса, (блин реально тает во рту), мне прожевать не дали, закатав прямо в лоб вопросище.
— Юрий Евгеньевич, — привлекла к себе моё внимание тётка, сидящая справа от дяди Саши, как там её, (короткое обращение к памяти принесло ответ), СеЛин старшая жена, — а где вы будете жить? У нашей Хёночки есть квартира на три комнаты, в трёх кварталах от сюда, на третьем этаже, вам там будет очень удобно.