Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II
Шрифт:
— Юрий я сам слышал твои слова о рождении девочки.
— Да не говорил я такого. Просто пытался объяснить, как бы это — я снова стал тормозить — Лана она это…
— Да не мямли. Говори как есть. — Прикрикнул отец.
— Когда Лана родит дочку, она станет ведьмой. — выпалил, и с тревогой стал вслушиваться в замолчавшую трубку.
Наконец отец тихо спросил:
— Подробности.
— Текучая вода вкупе с посмертным локоном.
— И то и другое ты обеспечил?
— Да. — я забеспокоился что меня опять неправильно поймут и быстро добавил. — Это нечаянно
— Значит слушай внимательно. — голос отца принял деловой тон. — Пока мы не приедем, Лана сидит под домашним арестом. И ни куда, слышишь, никуда не выходит из дома. даже если приглашение поступит из императорского дворца.
На заднем плане послышался возбуждённый голос матери. Отец коротко сказал ей «Хорошо» и продолжил: — Лину тоже ни куда не отпускай. Пусть девчонки подготовят внизу место для поста охраны.
— Хорошо за девчонок мне понятно. А вот с местом для охраны не очень.
— Стул и тумбочку рядом в коридор вынесут, они знают. Что нужно делать.
— Хорошо папа, понял, — я с удивлением проследил за белкой со странным именем. Рыжая пробежав по ветке нырнула в стенку и исчезла из виду в ванной, — Папа вы, когда планируете вернуться?
— Раньше вторника не жди, и ещё сын, про твои подвиги мне сообщили, но тебе нужно обязательно встретится с Александром Владимировичем. Я ему уже позвонил, он ждёт. И не забудь охрану взять.
— Хорошо папа, — я решил про выросший лес в нашем доме не говорить, приедут сюрприз будет, — сейчас соберусь и поеду.
— И сын.
— Да папа.
— Будь помягче с сёстрами, не передавливай.
Я шумно вздохнул, с силой вентилируя лёгкие.
— Постараюсь.
Мы попрощались. К нам присоединилась мама, добавив своих поцелуев. Связь оборвалась, пикнув мне в ухо коротким гудком.
Какое-то время я сомневался поглядывая на остатки двери в мою ванную. Стоит спуститься на кухню или глянуть на Грибочек шарящийся в моей ванной комнате, нет ну реально странное имя для белки.
— Вася ты как? Может по молоку?
— Я не против, — кот с трудом заставил себя отойти от дупла, — хозяин — это дорога домой, домом пахнет.
— А разве ты не домой уходишь, — я наконец уловил нервическое состояние своего кота, — Вася я что? Вырвал тебя из дома и …
— Нет, нет, Всё не так — кот замахал лапами отмахиваясь от моих слов, как от назойливых мух, — из дома меня изгнали в великое ничто.
— О как интересно! — я заинтересованно остановился в дверях обернувшись к Василию, стоящему возле дерева, — Вася тебя изгнали?
— Прости Хозяин — он понурил голову, — я должен был сразу сказать, и обязательно сказал бы если бы ты спросил, но ты не спрашивал, а я молчал.
— И что же изменилось сейчас?
— Дорога хозяин, она может привести меня домой, там остались мои долги, я твой фамильяр, моя честь — твоя честь, а там — кот показал лапой на дупло — остался долг чести.
В голове были только матерные слова. Нет ну что за день. Одно за другим и ещё сверху Вася.
Тяжело вздохнув, выглянул в коридор, снизу был слышен щебет девчонок, шуршащих
Сев на диван, предварительно смахнув с него остатки вылущенной шишки, похлопал ладонью по обивке, предложил, старательно подражая отцовским интонациям:
— Давай садись, излагай. Но только коротко и, по существу.
— Я родился и вырос в городе Семи Ветров, в семье профессиональных военных, отец мой был ветераном второго круга королевской охраны, выйдя в отставку женился на своей бывшей подчинённой, открыл школу фехтования, тем и жил. Детей у него с мамой было двое — я старший сын и моя младшая сестра Акхубхуджа. Нам дали классическое образование. Я закончил школу юных защитников, а сестра училась в школе фрейлин. Беда пришла, когда у Акхубхуджи был праздник завершения первого года. На неё обратил внимание сын одного из вельмож свиты короля. Они уединились в парке, я увидел, была дуэль и мёртвый дворянин. — Кот замолчал, по рыжей шерсти побежали язычки пламени рисуя странные рисунки, которые родившись тут же затухали.
— И где же здесь дело чести? Разве ты не заступился за сестру?
— Я заступился за собственную гордость, не разобравшись, я бросил вызов и убил возлюбленного сестры. Был суд, меня должны били казнить, — он снова замолчал, а я не стал перебивать его мысли, — сестра выкупила мою жизнь своей душой. Казнь заменили на изгнание в великое ничто, а сестра отправилась в храм вечного пламени.
— Вася я даже не знаю, как реагировать на шекспировские страсти, — я задумчиво смотрел на своего кота, рыжий толстячок в шляпе и сапогах. Ну никак мой котяра не вязался с этим коротким рассказом, — поясни мне про «Великое Ничто» только по короче.
— Город Семи Ветров спрятан в Великом Ничто очень давно, никто не помнит зачем и почему, даже легенд не осталось, только сказки. Быть изгнанным за пределы города — это потерять свою, телесную оболочку и время, быть изгнанным значит потерять своё внешнее «я», живёт только сознание. — Кот поднял голову оторвав взгляд от обивки дивана, посмотрел мне в глаза. — Хозяин, ты вызвал меня из мрака безвременья, дал тело и Имя. Теперь ты дал мне шанс исполнить долг чести.
— Вася ты столько всего уже наговорил, книжку можно написать, а вот про дело чести я так ни чего и не услышал.
— Друг моего отца, привязал ко мне важный документ. Завещание для его приёмных детей, — Васька забрался с сапогами на диван, сразу сев в позу лотоса, развёл лапы перед собой и замурчал, смотря в перёд через прищуренные глаза. Я не успел возмутится столь неподобающим поведением, когда между лапами кота, вибрируя в такт кошачьему мурлыканью, засветилась яркая точка фиолетового сияния. Уже через секунду светящаяся точка надулась шариком, превратившись в мыльный пузырь с такими же фиолетовыми разводами на плёнке. Внутри пузыря отчётливо просматривался маленький тубус сантиметров тридцати в длину и, наверное, сантиметров семь в диаметре. Ярко красного цвета с золотистыми письменами, тубус медленно вращался внутри мыльного пузыря.