Пятый сон Веры Павловны
Шрифт:
Это Мориц?…
Ты – меч, обнаженный спокойно и грозно,огонь,Пуля для всех скорпионов и змей…
Пуля для скорпионов…
Хорошо быть королем родного города, но не самого себя отнюдь…Облиться холодной водой?
Он так подумал, но даже не шевельнулся.
Деревья прикованы к одному месту, вяло подумал он.
Для деревьев пейзаж никогда не меняется. Чем я лучше деревьев? Они живут во времени, поэтому пейзаж для них никогда не меняется. Разве что сезонный. А так они просто встроены в пейзаж. Где дерево выросло, там всю жизнь и стоит. Нет у него ни глаз, ни ушей. Но всей кроной, всей листвой, всеми ветвями, всем своим стволом оно откликается на дальний шум приближающегося урагана… Как я сейчас… Задолго до прихода ужасного урагана дерево отчетливо понимает, что вряд ли устоит под ударами, но покинуть свое место, переместиться хотя бы на метр не может…
Сергей чувствовал, что далекий ужасный ураган уже зародился.
Возможно, появление длинноногой Раисы Сергеевны и эта ужасная головная боль были напрямую связаны с далеким приближающимся ураганом. Возможно, они были первыми приметами этого урагана. Чего-то он не запомнил… Наверное, что-то важное он не успел довершить… Что-то от него ускользнуло… Вот теперь он и прислушивался к головной боли, к тайному смятению, к каким-то необъяснимым ощущениям…
А враг насторожен, озлоблен и лют.Прислушайся: ночью злодеи ползут.Ползут по оврагам, несут, изуверы,наганы и бомбы, бациллы холеры.Что за чепуха?
Он сжал голову руками.
И вдруг услышал щелканье замка.
Голова так болела, что, даже увидев входящих в номер людей, он не шагнул им навстречу, не протянул руку, даже не кивнул, не сказал ни слова. Он вообще не сделал ни движения. И не потому, что совсем не мог (хотя частично и поэтому), но потому, что совершенно не знал, как надо относиться к вошедшим в его номер людям.
Он, кажется, знал этих людей.
По крайней мере, он их уже видел.
Один мордастый, крепкий, плотно упакованный в джинсу, с белобрысыми ресницами над жидкими белесыми глазами, другой – менее значительный, во всем, несомненно, уступающий первому.
Ант – это имя Сергей вспомнил сразу.
И так же сразу вспомнил имя начальника охраны – Жеганов.
Эта вспышка обрадовала его. Видишь, сказал он себе, превозмогая боль, я все помню. Если не поддаваться боли, то, наверное, я смогу вспомнить и многое другое. Как это ни странно, он действительно не почувствовал ни страха, ни тревоги. Совсем недавно Ант угрожал ему пистолетом, но сейчас Сергей не почувствовал ни страха, ни тревоги.
– Как душно, – заметил Ант. – Ты не любишь свежий воздух?
– Жалюзи опущены…
– Почему ты их не подымешь?
– Они на замках…
Ант вопросительно взглянул на Жеганова.
– Небольшой секрет, – улыбнулся начальник охраны. – Чисто технический секрет. Нормальные люди быстро смекают, в чем дело.
Он сказал нормальные, и в памяти Сергея опять что-то сдвинулось.
Когда-то он звонил по номеру телефона, аккуратно выписанному карандашом на полях топографической карты, принадлежавшей Суворову. Звонил просто так, из дурацкого любопытства. Но голос… «Это Кемерово?» – спросил он. – «Зачем вам Кемерово?» Этот голос… Конечно, ему ответил тогда Жеганов… Это был его голос… «Куда я попал?» – «А куда вы целились?»
Он молча смотрел, как Жеганов подошел к окну и сунул руку под низкий подоконник. Жалюзи почти сразу бесшумно поднялись. Жеганов несильно толкнул деревянную раму, она податливо распахнулась. В комнату ворвался сухой воздух, горький от привкуса гари и дыма. Вчерашний (или сегодняшний?) дождичек никак, видимо, не повлиял на лесные пожары.
– Есть хочешь?
Сергей отрицательно покачал головой.
– А пить?
– Принесите минералку.
– А водку?
– Не хочу водку.
Ант удивленно хмыкнул.
Держался он уверенно, и для Жеганова, несомненно, являлся начальником.
– Знаешь, где ты находишься?
– Наверное, в тюрьме.
– Почему в тюрьме? – удивился Ант, взглянув на Жеганова и тот незамедлительно пояснил: – У него могут наблюдаться сбои в памяти. Так говорит Раиса Сергеевна. В его голове кое-что перепуталось.
– Это надолго?
– Максимум на сутки.
Ант покачал головой:
– С чего ты взял, что ты в тюрьме?
– Я видел колючку на стене…
– А-а-а, – понимающе протянул Ант и кивнул Жеганову: – У Раисы Сергеевны здорово получается. – И с удовольствием объяснил Сергею: – Колючка у нас только снаружи. Она от любопытных. С той стороны. Ты выгляни в окно. Где ты видишь колючку?
И кивнул Жеганову:
– Принеси минералку.
Так же удовлетворенно он проследил, как Сергей налил полный стакан «Карачинской». Лучше бы мне не пить, подумал Сергей, вдруг они снова что-то подсыпали в воду? Но не пить он не мог. Рука сама потянула влажный стакан к губам.
– Ты помнишь, как попал сюда?
Сергей попытался вспомнить, и не смог.
– Ты не в тюрьме, – улыбнулся Ант. Он не выказывал никакой неприязни. Никакого нетерпения. – Это вовсе не тюрьма, – его жидкие глаза смеялись. – Но понимаю. Ты и не мог ответить иначе. Ведь чувство тюрьмы у русских врожденное. Правда? Если бы ты не строил в Томске героя, если бы сразу со мной поехал, – укорил он, – сейчас бы и чувствовал себя иначе. Павел, – попросил он Жеганова, – дай ему таблетку спазмалгола. Или что там у тебя есть? Видишь, у него голова раскалывается.