Пыль дорог и стали звон
Шрифт:
— Бонсуар, друзья! Рад снова приветствовать вас на нашем чудесном корабле «Звезда Запада» и в частности в этой замечательной кают компании. Простите за ожидание, подготовка заняла больше времени, чем я мог предполагать. Пройдёмте же к столу, дабы насладиться этим восхитительным вечером! Прие!
Гости принялись занимать места. Первым сел капитан. Слева от него уселся гном, а справа на стул изящно опустилась эльфийка. Маркус и Тиберий сели рядом напротив капитана. Последнее оставшееся место занял пожилой анмодец. Демонстративно хмыкнув, проходя мимо аэтийца, он резко опустился на стул.
— Ах, прошу прощения! —
— Нет! — Резко и хрипло перебил его анмодец. — Он не будет сидеть. Он не должен сидеть. Он будет стоять так же, как сейчас.
— Но позвольте, мне неловко, что я причинил вашему другу неудобство…
— Он мой раб. Он не знает неудобств. — Отрезал старик. Изумление, едва появившееся на лицах гостей, тут же сменилось учтивыми улыбками.
— Что ж… Раз так, думаю, стоит начать наш вечер! Не желаете ли вина? — Обратился капитан к сидящей рядом эльфийке. Девушка кивнула, и Жан наполнил её бокал багровой жидкостью. — Это вино из подвалов моего дяди, Эмиля де Луар, знатного винодела, чья семья перебралась в Луар из окрестностей Нераля после Скверной Ночи.
— Скверная Ночь? — Сощурился Маркус. — Я слышал об этом мельком, но никогда не интересовался всерьёз. Что произошло Скверной Ночью?
— Ах! — Вздохнул капитан. — Об этом лучше меня поведает песня.
— Вы ещё и поёте? — Эльфийка заинтересовано взглянула на Жана.
— Нет, что вы, я говорю о наших музыкантах. Сижон! — Капитан обратился к одному из слуг и произнёс несколько слов на неральском наречии. Слуга кивнул и удалился. Через некоторое время в зале появился квартет музыкантов, занявший свободное место у окон. На мгновение всё замерло, и аккуратно вплетаясь в образовавшуюся тишину, послышалось начало «Баллады о Скверной Ночи». Маркус не раз слышал этот мотив в исполнении пьяных матросов, но сравнивать то фальшивое завывание с тем, что он слышал сейчас, было бы, по меньшей мере, кощунственно. Чарующие звуки пары скрипок, негромкие лютневые переливы и тягучий голос валторны сливались в один поток музыки, уносящий куда-то далеко, рождающий в мыслях образы, пробуждающий чувства, задевая струны самой души. Даже звон посуды на кухне затих, не смея нарушать волшебное течение мелодии. Когда музыка прекратилась, капитан выглядел погружённым в себя. Он глядел в никуда, не меняя выражения лица, а когда внезапно поднял голову, его глаза выглядели влажными.
— Чудесно. — Сказала эльфийка. — Лучшее, что мне приходилось слышать в исполнении людей.
— Вынужден согласиться с эльфкой в этот раз. — Пробормотал гном. — Недурная песня, хотя и пресноватая.
— Рад, что вам понравилось, — Жан Тревиль де Болье сделал музыкантам жест рукой, и они заиграли негромкую музыку для фона. — Признаться, это моя любимая песня. Я решил сделать вам подарок, пригласив на борт музыкантов из моих родных краёв.
— Ну, так… — Маркус выглядел слегка растерянным. Неужели он и впрямь должен был понять всё из музыки? — Что всё-таки произошло в Скверную Ночь?
В этот момент магу показалось, что внезапно вонзившийся в него возмущённый взгляд капитана спалит его дотла, однако тот смягчился и ответил.
— Та ночь осталась кровавым пятном на полотне истории моей страны. Зло, изощрённейшее зло осквернило прекрасный цветущий край Нераль, превратив кристальные ручьи в кровавые реки, а цветущие луга в выжженную пустошь. Тысячи демонических тварей хлынули в город, превратив его в руины. На его месте они возвели зловещий замок, в котором и поселились. Девалье. Семья демонов. Это они ответственны за произошедшее.
— Но откуда им взяться там? — Маркус хоть и понимал, что чем меньше вопросов он сейчас задаст, тем лучше, но любопытство взяло в нём верх.
— Не знаю. — Отрезал капитан. — И знать не хочу. Вероятно, в этом замешаны маги. Не знаю, каким образом, но так говорят. Впрочем, я удивлён, что вам об этом неизвестно… Извините. — С этими словами Жан встал со стула и вышел из зала, попросив гостей подождать.
— Расчувствовался, бедняга. — Проговорил Тиберий.
— А что от него ожидать? Расфуфыренный, точно шут! У кого с головой в порядке, так не одеваются. — Буркнул гном, извлекая резную фляжку из-за пазухи. — Кислятины какой-то налил… Я буду пить только из своей фляжки. Могримбарскую медовуху ничто не заменит! Ваше здоровье. — Гном запрокинул голову и сделал несколько глотков. Закончив, он выдохнул и утёр рот рукавом. Запах спирта донёсся даже до Маркуса, сидевшего на противоположном конце стола. Эльфийка, прикрывая нос платком, поспешила выйти, сославшись на головокружение.
— Мудрое решение. — Прохрипел старик анмодец, откупоривая свою фляжку, сделанную из неизвестной Маркусу породы дерева. Отпив из неё, он обратился к магу, выдохнув спиртовым паром в его сторону. — Только испивая из своего источника можно быть уверенным в безопасности питья. Запомни это, мелир'медаи…
Эльфийка, едва вернувшись, видимо, почувствовала новую порцию алкогольного выхлопа, созданную стариком, и, развернувшись на месте, быстро зашагала прочь.
— А что пьёте вы, позвольте узнать? — Улыбаясь, поинтересовался Тиберий у анмодца. Старик окинул его презрительным взглядом и, не глядя в глаза, коротко ответил.
— Шшикр.
— Вижу, вы не очень охотно отвечаете. Или вы неохотно отвечаете только мне? — Улыбка пропала с лица Тиберия. — Полагаю, вы не любите выходцев из Аэция?
— Мне не за что их любить. — Старик по-прежнему смотрел в сторону.
— Но я не вижу причин для подобного отношения лично ко мне…
— Ты многого не видишь. Твои предки не видели многого. Как и их предки. Те, что пришли когда-то. Они не хотели видеть. И слышать. И они поплатились. — Анмодец направил сверлящий взгляд карих глаз прямо в глаза аэтийца. — Не повтори их ошибки, не будь слепцом. — С этими словами старик встал и быстрым шагом двинулся к выходу, сжимая в костлявых руках фляжку. Тот, кого анмодец называл рабом, засеменил за ним, стараясь не отстать. Гном проводил их взглядом и со словами «Быстро кончился вечер, даже пожевать не принесли…» слез со стула и вышел из зала.
— Никогда не понимал жителей Анмода. — Пробормотал Тиберий, глядя вслед уходящим. — Угрюмы, подозрительны, невежественны, высокомерны и при этом говорят загадками, явно не желая быть понятыми. Из всех известных мне народов анмади — закрытая книга.
— Что он мог иметь в виду? — Маркус впервые за вечер прикоснулся к своему бокалу. — Или он просто нашёл удовольствие в том, чтобы нахамить вам?
— Не имею ни малейшего понятия, Маркус. — Аэтиец с улыбкой взглянул на мага. — Вероятно, он иносказательно вменил мне в вину ассимиляцию Анмода Империей в былые времена, которая, впрочем, была их стране только на руку. Вот только анмодцы этого не понимали. Империя несла покорённым народам блага цивилизации.