Пылкий романтик
Шрифт:
– И вся эта драма, – усмехнулась она, – из-за какой-то несчастной статейки в «Таймc»?
– Статья в «Тайме» – еще цветочки. Уже, кажется, не осталось ни одной бульварной газетенки, которая не написала бы о вас. Разумеется, куда в менее щепетильных выражениях, чем «Таймc».
Джулиан посмотрел вперед. Граф стоял рядом со своей каретой. Он выпрямился так, словно аршин проглотил. Рядом с ним было несколько лакеев, имевших очень суровый вид.
Впрочем, Леклер и Данте тоже были не одни. Рядом со своими экипажами стояли Дэниел Сент-Джон и Адриан Бершар.
– Человек Бершара все время следил за домом графа, – пояснил Леклер. – А Сент-Джон поехал с нами, думаю, потому, что боялся за свой экипаж. Он будет весьма признателен, если ты не будешь пытаться прорвать блокаду.
– Его можно понять, – сказала Пен. – Но похоже, нам все-таки придется.
Сзади послышались звуки подъезжающего экипажа.
– Черт побери, – раздался недовольный голос, – что еще там случилось? Извольте освободить дорогу, господа!
– Да, – усмехнулся Данте, – если дело пойдет так же и дальше, то пробка будет до самого Мидлсекса!
– Рано или поздно Глазбери все-таки сдвинется с места, – произнес Джулиан. – Но нам незачем терять время. Я пойду поговорю с ним.
Он решительно направился к графу, но Леклер схватил его за руку:
– Не надо, Джулиан. Если ты заговоришь с ним, это только подольет масла в огонь. Оставайся. И пистолет свой убери подальше.
Молча стряхнув его руку, Джулиан пошел дальше.
Он увидел, как к графу подошел Адриан Бершар и что-то говорил ему. Затем Бершар направился к Джулиану.
Смуглая кожа, черные глаза и итальянские черты Адриана красноречиво говорили о том, что муж его матери, граф Дикастер, не был его настоящим отцом. Чопорный костюм и сдержанность Бершара не могли скрыть его горячий южный темперамент. Даже те, кому никогда не случалось видеть Бершара в гневе, почему-то были уверены, что переходить ему дорогу опасно. Джулиан надеялся, что и у Глазбери хватит ума не связываться с Адрианом.
То, что супруг герцогини Эвердон посылал своего человека следить за домом Глазбери, не удивляло Джулиана. Он знал, что в молодости Бершару приходилось не раз следить за разными лицами по заданиям властей.
Поприветствовав Пен, Адриан обернулся туда, где стоял граф.
– Пен, – произнес Бершар, – он требует, чтобы ты подошла к нему. А о тебе, Джулиан, он сказал пару слов, которые, думаю, нет нужды повторять.
– Она не вернется к нему, – отрезал Джулиан.
– Я уже объяснял ему это, – вздохнул Адриан. – Пытался убедить его, что он проиграл. Он заявил, что будет драться с тобой, Джулиан, на дуэли. Прямо здесь и сейчас. Слава Богу, мне удалось отговорить его от этой бредовой идеи.
– Что ж, – тряхнул головой Джулиан, – я к его услугам! С минуту Пен и Адриан смотрели на Джулиана молча округлившимися глазами.
– Не надо, Джулиан! – наконец проговорила Пен.
– От дуэли, как я уже сказал, – произнес Бершар, – слава Богу, мне удалось его отговорить. Но он по-прежнему настаивает, что не уедет, пока не переговорит со своей женой.
«Своей женой»! Джулиан едва удерживался, чтобы не выхватить пистолет.
– Пен не будет говорить с ним, – сказал он твердо. – Пусть стоит здесь хоть до Страшного суда, если хочет!
Мужчины переглянулись, но ничего не сказали.
– Я поговорю с ним, – вдруг заявила Пен.
– Не надо, Пен, – снова начал Джулиан. – Не поддавайся ему!
– Все в порядке, Джулиан, – спокойно отрезала она. – Я бы только попросила вас, мистер Бершар, сопровождать меня. Скажите ему, что я поговорю с ним вон на той полянке, вдалеке от экипажей и лакеев.
Взяв Адриана под руку, Пен направилась к мужу. Слегка поодаль Сент-Джон последовал за ними.
Джулиан остался с Данте и Верджилом. Все трое смотрели вслед Пен. С каждым ее шагом навстречу графу росло нетерпение Глазбери.
– Я даже могу понять злость графа, – заметил Леклер. – Весь город с нетерпением ожидает прибытия его жены с любовником. Я полагаю, ты нарочно старался сделать вашу связь достоянием гласности?
– Ты угадал, – кивнул Джулиан, – нарочно. И я рад, что мне это удалось.
– Да, – усмехнулся тот, – и удалось, можно сказать, на славу! Вот, полюбуйся, что продается. И неплохо продается! Почти на каждом углу.
Вынув из кармана какой-то листок, Леклер протянул его Джулиану.
Это была лубочная карикатура. Обычно такие выпускаются ради того, чтобы разжечь какой-нибудь скандал. На рисунке был изображен граф, украшенный ветвистыми рогами. Человек в адвокатском сюртуке явно напоминал Джулиана. Он зачитывал графу какой-то длиннющий юридический документ.
Рядом с Джулианом была изображена графиня. Художник весьма узнаваемо смог передать ее черты. Платье графини было задрано, и рука адвоката покоилась на ее голых ягодицах.
– А твоя сестра изображена похоже! – усмехнулся Джулиан.
– Лицо – да, – в тон ему произнес Леклер. – Задницы ее я, разумеется, не видел.
– Я думал, она собирается убежать в Америку! – вставил Данте.
– Собиралась, но передумала, – сообщил Джулиан.
– Стало быть, она хочет спровоцировать его на развод?
– Надеется.
Братья снова молча переглянулись.
Джулиан задумался: как они воспринимают новость об их романе?
Джулиан знал, что Леклер не задаст лишних вопросов, а вот...
– Послушай, Джулиан, – начал Данте, словно услышав его мысль, – скажи мне одно, вы с ней действительно любовники? Или это все вранье?
– Данте! – насупился Леклер.
–Да я просто к тому, братишка, – словно извиняясь, забормотал он, – что если уж о них ходят слухи, то почему бы им и на самом деле... Лично я ничего не имею против, мне-то что.
– Я знаю, что ты не имеешь ничего против, – так же сурово глянул на него Леклер. – Дело не в этом. Вот что я тебе скажу, Джулиан: я благодарен, что ты помогаешь моей сестре. Но изображать из себя ее любовника, чтобы спровоцировать графа на развод, – это, прости меня, безрассудство. Ты хотя бы подумал о том, какой скандал вас ожидает?
Джулиан не отвечал. Все его внимание было приковано к Пен. Она и Бершар остановились посреди дороги, Сент-Джон подошел к графу. После того как они перебросились несколькими словами, Глазбери направился к тому пятачку, на котором с ним согласилась разговаривать Пен.