Пытка любовью
Шрифт:
– Но не перед каждым. Порой приходится молчать перед какой-нибудь важной скотиной. Тем более здесь, в зоне, - ухмыльнулся Игорь.
– Как хорошо хоть немного поговорить с нормальным человеком. А то и отупеть здесь можно совсем. Вот немного поговорил с тобой, и жизнь стала не совсем уж и паскудной. Как хорошо, что мне нужно было тебя сфотографировать. Иначе, может, и не встретились бы. Давай я тебя ещё раз за это сфотографирую уже в твоей одежде. Садись опять.
–
– Так ведь нельзя ж зэков "просто так" в зоне фотографировать, - заметил на это предложение Игорь.
– Да зоны и не видно будет, - успокоил его Александр, - Там вообще ничего не будет видно,
–
И он вновь сфотографировал Игоря. И действительно принёс Игорю две фотографии к нему отряд. На одной Игорь был в "вольном костюме", а на другой, небольшой, как на паспорт, только без "уголка", - в своём лепне, но снятой так, что его нагрудная зэковская бирка осталась за кадром.
За время прохождения комиссий Игорь ни разу не встречался со своей Светланой. В рабочие дни он приезжал с объекта тогда, когда санчасть была уже закрытой, а в воскресенье был выходной день. Поначалу Игорь ещё хотел когда-нибудь занарядить себя во вторую или в третью смену, чтобы днём прийти к Светлане, но потом раздумал. Ведь из-за этого могли случайно возникнуть какие-нибудь неприятности для них обоих. И тогда у Светланы это могло бы отразиться на её репутации, а Игорю пришлось бы распрощаться со своей "химией". И он отбросил мысли о такой встрече с любимой, как совершенно ненужные. Его будущее "на химии" было важнее. "На химии" он будет ходить уже в вольной одежде, и встречаться со своей любимой он сможет чаще.
Иногда она снилась ему. Но снилась без половых актов в любовных сценах. Вероятно, тот запрет, который дал себе Игорь, ещё лёжа "на больничке", действовал на него и во сне. Часто ему снились одни лишь её глаза, и он падал в этот её взгляд, и летел в нём куда-то в космос со множеством звёзд, туда, где нет конца, где есть одна лишь бесконечность. Это было как в детстве, когда он часто в своих снах "падал в космос", узнавая в своём полёте даже некоторые созвездия по их виду, и созвездия Малой и Большой медведиц, зная только их названия из всех созвездий. А сейчас, просыпаясь после таких снов, он уже отгонял все мысли о Светлане, чтобы не испытывать своих дальнейших душевных терзаний.
Сейчас ему нужно было "проходить" комиссии и суд. И как бы долго ни тянулось для него это время, но три комиссии оказались уже "пройденными". Остался один лишь суд. Сколько времени нужно будет дожидаться его, никто не знал. Может быть, месяц, может полтора, а может быть и лишь пару недель. Судьи сами решали, когда им приезжать в колонию.
И вот как-то после приезда с объекта, отрядный шнырь сказал ему в бараке, что его ждёт у себя в кабинете начальник отряда. Игорь постучался в дверь его кабинета и, услышав "войдите", зашёл в кабинет.
– А, Игорь, здравствуй, проходи, присаживайся, - сказал Михалыч, сидя за столом и улыбаясь ему. Они пожали друг другу руку, и Игорь сел на стул напротив него.
– Хочу тебя обрадовать, - продолжал улыбаться Михалыч, - Завтра у тебя суд. Я думаю, что всё будет хорошо. За это время твоя бригада стала лучшей в зоне, твой портрет висит в штабе на "доске передовиков". Данные об этом я уже положил в твоё "дело". К тому же я положил туда и бумагу с благодарностью от комбината за "подводную лодку". Я специально ездил за ней к руководству. Написали как надо. В общем, - всё в полном порядке.
Сейчас у меня нет много времени, я спешу по одному неотложному делу. Пришёл лишь ненадолго, чтобы сказать тебе об этом. Поставь на завтра кого-нибудь, вместо себя в бригаде, а завтра рано утром я опять приду сюда, и
– Михалыч поднялся со стула. Игорь также встал, и они пожали друг другу руку на прощание.
– Спасибо, Михалыч, счастливо, - сказал при этом Игорь.
– Тебе на завтра счастливо, - отозвался на это Михалыч.
На следующий день после завтрака Михалыч пришёл в отряд. Он повторил Игорю всё то, что уже сказал ему вчера. Поинтересовался, нет ли у Игоря чего, что он хочет сказать ему. И, услышав, что у Игоря нет ничего, сказал, что пойдёт сейчас в штаб, чтобы быть там всё время, пока Игорь не пройдёт суд. Сказал, что суд будет в кабинете замполита, что времени сейчас девять часов, а суд начнётся в десять. Сказал, что зэков для прохождения суда будет пять человек, но посоветовал Игорю прийти к десяти, потому что, может быть, его вызовут первым. Хотя, он и положил "дело" Игоря в середину из пяти папок. А сейчас он пойдёт и снова всё перепроверит. И ушёл.
Игорь ещё раз почистил сапожной щёткой свои сапоги, хотя уже чистил их после завтрака с обувным кремом. Потом ещё раз умылся в умывальнике отряда и вышел из барака покурить. Он выходил так курить три раза, и собирался уже одеться и идти в штаб, когда по громкоговорителю объявили, что следующим осужденным нужно явиться в штаб, в кабинет замполита колонии. В перечислении был назван и он.
Вскоре Игорь и ещё четверо незнакомых ему зэков стояли уже у противоположной стены от двери кабинета замполита колонии, которая была в ближнем правом конце коридора от входа на второй этаж. Свои фуфайки и шапки им сказали повесить на переносную вешалку, стоявшую рядом. Ее, по-видимому, принесли сюда для этого из какого-то кабинета. Через некоторое время из кабинета, дверь которого была где-то в середине коридора, вышел Михалыч, прошёл несколько метров по направлению к стоявшим зэкам, остановился и жестом подозвал к себе Игоря. Игорь подошёл к нему.
– Игорь, не волнуйся, всё хорошо, - сказал ему Михалыч вполголоса, - Я ещё раз перепроверил твоё дело. Всё в порядке, лишнего ничего нет. Твою папку я положил в середину "дел". Я буду здесь, в кабинете Василия Георгиевича. Ну, успеха тебе. Я пошёл.
–
– Спасибо, Михалыч, - тихо поблагодарил его Игорь.
Михалыч повернулся и пошёл опять в тот кабинет, из которого он вышел, а Игорь вернулся на прежнее место. В коридоре штаба движения почти не было. Лишь изредка кто-нибудь выходил из одного кабинета и заходил в другой. Вскоре дверь кабинета замполита отворилась, и какая-то женщина сказала, что приглашается такой-то, назвав фамилию, имя и отчество. Один из зэков подошёл к ней, и она пропустила его в кабинет, закрыв за ним дверь. Минут через десять этот зэк вышел.
– Ну, как?
– спросил его кто-то из ожидавших.
– Не знаю, - тихо ответил тот, - Сказали подождать пока.
–
Через некоторое время его пригласили вновь. Через пару минут он вышел. Глаза его светились радостью. Он потряс перед собой кулаком с поднятым вверх большим пальцем, быстро надел свою фуфайку, шапку, и пошёл к выходу со второго этажа. У Игоря от этого стало чуть спокойнее на душе.
Подобное было ещё два раза. Игоря вызвали четвёртым.
Судья, женщина лет тридцати, зачитала всё то, что было в его "деле". Сказала, что статья его достаточно тяжёлая, что в начале срока у него было одно незначительное нарушение, но потом он имел довольно много разных поощрений, его фотография есть на "доске передовиков" колонии, есть благодарность с места работы и прочее. Затем она попросила его выйти на время, для совещания и вынесения решения суда. Игорь вышел.