Работа над ошибками
Шрифт:
После появился шкафоподобный шеф Эмиль и полез к Максу со своими вопросами…
Отделавшись от директора-комиссара, Макс сел в машину и, напрямую через нейроинтерфейс, вызвал Рину (утром они обменялись кодами приватного доступа, и теперь могли обмениваться мыслями и образами). Он все рассказал Рине — девушке, с которой минувшей ночью был близок впервые. О своей «второй работе» и о том, какой неожиданностью для него стало повышение; о вчерашней истории с трупами и последовавшей за тем волоките с полицией; о сегодняшней встрече с Айном и о том, что согласился тому помочь. Единственное, о чем Макс не сказал, это об истории с Клэр.
Закончив свой рассказ, Макс добавил:
— Извини. Мне не стоило, наверно, все это тебе рассказывать… — мысленно произнес он, неверно истолковав молчание Рины.
— Что ты, милый, милый Макс! Не говори так! — услышал он мысли девушки. — Прости. Я думала над тем, что ты сказал…
— Над чем именно, Рина?
— Ты сказал, что хотел помочь Айну…
— Да, это так. Я действительно собирался ему помочь.
— Но ведь он был готов тебя шантажировать!..
— Был. Но потом попросил о помощи и я согласился. Не из-за денег… а просто потому, что мог помочь…
— Это… благородный поступок, — подумала тогда Рина. — Я рада, что выбрала тебя, Макс… мой милый Макс…
— Только намерение…
— Нет! — возразила она. — Поступок! Я, уверена, в последние минуты своей жизни этот человек был совсем другого о тебе мнения. Это важно.
— Что важно? — не понял Макс.
— Важно то, что этот корыстный человек, известный своими жестокими взглядами хищника… считавший, что все и всё продается и покупается, что в конкурентной борьбе допустимы любые средства… что человек не способен и не должен подниматься в этой борьбе выше животного, что побеждает сильнейший и что человек человеку — всегда враг… важно, что этот человек встретил совершенно иное отношение! Если бы Айн остался жив, он стал бы другим, Макс, я уверена. И это благодаря тебе!
Макс сильно удивился тем мыслям Рины.
— Не думал, что ты так хорошо знаешь Айна… — подумал он.
— Не лично… Один мой знакомый… друг… знал Айна… Они вместе учились.
Макс не стал расспрашивать Рину о друге, но сердце его съежилось: «друг? а только ли друг? быть может, не только друг, но и…» Рина не слышала этих его мыслей, но что-то почувствовала.
— Друг, просто друг, глупый… Его зовут Баз. Я вас обязательно потом познакомлю! — Максу передалась эмоция Рины: он представил, как она улыбается, как смотрит на него своими большими, озорными зелеными глазами и от груди отлегло. Макс познакомится со всеми, с кем пожелает его познакомить эта, так быстро ставшая ему безмерно дорогой, девушка.
— Но… ведь я не отказался от денег, которые Айн мне предлагал… — подумал в ответ Макс.
— Нет. И правильно сделал. В противном случае, твое обещание помочь выглядело бы как пустышка или как обман или как глупость… Ты согласился на рисковое дело… В конце концов деньги могли бы понадобиться тебе для подкупа… или откупа… — заметила Рина. — И вообще, ведь ты мог ему просто отказать…
Против этих слов, вернее мыслей Рины Максу было нечем возразить.
— Где ты сейчас? — спросила она Макса.
— Еду к себе в отдел, — Макс показал ей карту с маршрутом.
— Не спеши. Езжай вот сюда… (интерфейс принял отправленный Риной файл) и жди меня…
Не доезжая до башни «Линеи», машина свернула к соседней башне, принадлежавшей корпорации «Олимпус».
Нижние этажи этого 500-этажного здания арендовались множеством мелких фирм и компаний из тех, что существовали милостью той или иной мировой корпорации (в данном случае — «Олимпуса»). Первые четыре этажа представляли собой сплошные торговые центры, выше были клубы, спортзалы, клиника для седьмого и шестого уровней и зоопарк. Этажи с восьмого и по восемнадцатый занимали паркинги всех уровней — с первого по пятый (что до шестого и седьмого, то граждане этих категорий попросту не имели права владеть личным транспортом — для них предназначался общественный). Макс даже не удивился, когда его четырехклассный лимузин, распределенный по присланному Риной файлу, оказался на первоклассной стоянке. Под первый класс был выделен восьмой этаж.
Автомобиль плавно выкатился из лифта и, проехав пол оборота вокруг центрального стержня башни, свернул к нужному сектору. Машина остановилась в пятидесяти метрах от окружавшей стержень дороги. Макс вышел из машины и осмотрелся: вокруг ни души. Других машин в секторе он насчитал всего семь. Та, что стояла совсем рядом, имела примерно те же габариты, что и машина Макса, и схожую каплевидную форму, только была заметно ниже и приземистее. Дверь машины сдвинулась в сторону, и из салона выглянула Рина.
Они провели в зеленой машине больше часа. Снова и снова их тела сплетались в порывах овладевавшей ими страсти. Снова их одежда была разбросана по салону. Несмотря на исправно работавший кондиционер, в салоне было жарко. Снова и снова изнеможенные они падали друг на друга и так лежали, тяжело дыша, не в силах больше целовать, лишь шепча слова любви, лишь касаясь пересохшими губами сухих губ, а после, едва придя в себя, из последних сил, с неистовством набрасывались друг на друга… «Любимый!» — шептала ему Рина. «Любимая!» — отвечал ей Макс.
Окончательно выбившись из сил, они лежали некоторое время в молчании, — безмятежное спокойствие момента поглотило обоих. Лишь ставшие постепенно равномерными дыхания да удары сердец нарушали окутавшую их тишину. Макс лежал на спине, уставившись в пологий сочно-зеленый, усыпанный множеством голубых, фиолетовых, желтых и белых полевых цветов потолок машины. Рина прижалась к нему сбоку, положив голову на его плечо и закинув изящную тонкую, согнутую в остром колене ногу на его массивное бедро. Густые черные волосы девушки рассыпались по предплечью Макса, длинные пальцы с выкрашенными белым лаком ноготками неспешно перебирали завитки волос на его груди.