Ради мира на земле
Шрифт:
В расположение нашей батареи просочились два немецких разведчика. Завязалась автоматная перестрелка. Превозмогая боль от ранения, я выполз из ниши и строго приказал прекратить стрельбу, а не то и своих не досчитаем.
— Я тут, товарищ комиссар, шлепнул одного, — молодцевато доложил Григорьев.
Второй на рассвете нами был взят в плен и доставлен в штаб.
В октябре меня эвакуировали в госпиталь, расположенный в Степном поселке Паласовского района Сталинградской области. После выздоровления снова возвратился в свою часть. Начальник штаба 3-го дивизиона капитан Чумак что-то сосредоточенно выводил карандашом на карте. Я отрапортовал:
— Товарищ
Так вновь я приступил к своим обязанностям. В мае 1943 года был назначен ответственным секретарем партийного бюро 3-го гвардейского минометного дивизиона.
Советские войска окружили немецко-фашистскую группировку в междуречье Волги и Дона. С целью прорыва враг южнее Сталинграда в трех балках сосредоточил до 300 танков. В 1 час 30 минут ночи моторы были заведены. Вот-вот машины ринутся в бой.
Танки врага полностью были накрыты и уничтожены. На головы фашистов обрушилось более 700 тонн смертоносного металла. Противник не ожидал такого удара. От мощного беспрерывного артиллерийского огня и залпов «катюш» содрогалась земля под ногами.
Так бесславно нашла себе конец 6-я армия Паулюса. Большую роль в Сталинградской битве сыграли полки реактивной артиллерии. Гитлеровские солдаты не выдерживали огня «катюш», бежали в панике.
Фронтовые поэты сочинили об этом легендарном оружии стихи, а бойцы распевали их на мотив известной песни «Катюша»:
Все мы любим душеньку «катюшу», Любим слушать, как она поет, Из врага вытряхивает души, А друзьям отвагу придает. …Выезжала из лесу «катюша» На рубеж знакомый, огневой. Выезжала, мины заряжала Против немца-изверга, врага, Ахнет раз — и роты не бывало, Бахнет два — и нет уже полка…Да, все было, как в песне. Боевые машины появлялись неожиданно, внезапно, выходили они и на берег моря, и на опушку леса, и на ровные поля. Всюду наводили ужас на врага. Наши «катюши» стали добрыми предшественниками современного грозного ракетного оружия Советских Вооруженных Сил, стоящих сегодня на страже мира.
Выросло новое поколение, оно знает о войне по книгам, кинофильмам, воспоминаниям очевидцев. Жизнь идет своим чередом — и осталось все в прошлом: боль и слезы, разлуки и трудные солдатские дороги, кровопролитные сражения и долгожданная Победа.
Да, война — это прошлое. Но никогда не забудет народ эти священные грозные годы. Из поездки по городам-героям я привез не одну сотню фотоснимков, большая часть которых — волгоградские. Как свидетель и защитник Сталинграда, я неоднократно выступал с рассказами о.-боевых действиях защитников города на Волге.
Поэтому особо трогает простая почтовая открытка из города-героя, туманит глаза от теплых слов:
«Дорогой Андрей Иванович!
Сердечно поздравляем Вас с 31-й годовщиной Победы советского народа в Сталинградской битве. Желаем Вам крепкого здоровья, успехов в труде и большого счастья в жизни.
Л. Н. СУРИН,
журналист
ЗВЕЗДА ГЕРОЯ
Как-то, просматривая свои архивы, я наткнулся
«Сейчас мы находимся в авиашколе и проходим курс молодого красноармейца. Настроение у всех бодрое, жизнерадостное. Жить и учиться здесь хорошо. Мы верим в свои силы и надеемся, что выйдем из школы летчиками, которых готовит из нас наша страна и комсомол.
Окончив авиашколу, будем с честью защищать свою социалистическую Родину и мирный труд народов.
С комсомольским приветом!
Захотелось разыскать хотя бы одного из тех, кто подписал эту заметку, или его родных, разузнать поподробнее о том, как сложились судьбы курсантов-летчиков. Я выехал в Катав-Ивановск.
…И вот я в небольшой чисто прибранной комнате. Стол, несколько стульев, комод. Над ним — фотография молодого черноволосого летчика с орденом на груди. Напротив меня сидит хозяйка дома Наталья Алексеевна Фигичева, сухонькая, невысокая старушка в светло-коричневой вязаной кофточке и черном платке, накинутом на голову. В ее лице, в выражении глаз, в спокойных, неторопливых движениях, в тихом голосе есть что-то неуловимо притягательное, доброе, сразу располагающее к себе.
Мы беседуем. Задаю один за другим вопросы, и она просто, по-домашнему отвечает. С кем живет? Живет одна, дети разлетелись в разные стороны. Разве их удержишь?!
Заметка в газете? Да, ее подписал сын Валя. Это его портрет над комодом. И проникновенным, каким-то удивительно мягким голосом рассказывает о своей жизни, о детях.
…Валентину Фигичеву было всего пять лет, когда в 1922 году умер от тяжелой болезни его отец. Кроме Валентина осталось еще двое детей — девятилетний Вячеслав и шестилетняя Женя. Трудно пришлось с тремя малолетними детьми. Они подрастали, рано приобщались к труду. Помнит Наталья Алексеевна, как однажды младший сын решительно заявил:
— Мама, я наймусь дрова пилить для больницы. Заработаю немного.
— Ну, зачем ты это, Валя? — сказала она, ласково глядя на сына. — Устанешь, а в школу далеко ходить. Опаздывать будешь.
— Не опоздаю, мама, — уверял сын.
На те деньги приобрели Валентину костюм. Потом купил он ружье и вместе со своим закадычным другом Д. Трегубенковым в свободные дни пропадал на охоте.
Окончив десять классов, уехал Валентин учиться на летчика. Начало Отечественной войны застало младшего лейтенанта комсомольца Фигичева на западе, в Бельцах, совсем близко от государственной границы.
Голос старой женщины срывался и дрожал, когда она вспоминала те страшные годы, длинные бессонные ночи, полные материнской тревоги за судьбы обоих сыновей-фронтовиков.
Я слушал Наталью Алексеевну, читал вырезки из центральных и фронтовых газет, которые бережно все эти годы хранила она. Скупые, лаконичные строчки рассказывают о боевых делах летчика-истребителя Фигичева. В сознании моем стал вырисовываться облик смелого и отважного воина, скромного и требовательного к себе человека.
Я еще много раз встречался с Натальей Алексеевной. Написал письмо Валентину Алексеевичу, который живет теперь на Украине. Фигичев ответил. И вот уже без малого два десятилетия нас связывает дружеская переписка, а объемистая папка в архиве музея Юрюзанского механического завода, на обложке которой написано «Фигичев», пополняется все новыми и новыми документами и материалами.