Ради твоей улыбки
Шрифт:
В конце концов Элинор приказала заложить карету и вместе с Дженни отправилась к Хукему, но и там беспокойство мешало ей сосредоточиться. Она так и не смогла остановиться ни на одной книге и вернулась домой с пустыми руками и с желанием никогда больше не видеть Николаса Дилэни.
Кажется, Бог услышал ее молитвы: когда она вернулась с прогулки, его не оказалось дома. Элинор довольно улыбнулась. Собственно, не видеть мужа не так уж сложно, подумалось ей. Теперь она постарается реже бывать здесь, и в ее постели для него не будет места.
Когда
Однажды они встретились за завтраком и оба сидели в полном молчании, просматривая газеты.
Украдкой взглянув на мужа, Элинор поняла, что такое «потускневшее золото». Николас похудел, под глазами пролегли тени, и новые морщинки появились на его лице. Сердце ее защемило. Как он мог творить такое с собой? О Господи, она готова сделать все, лишь бы уберечь его от неприятностей.
И все же, несмотря на отчаяние, которое иногда охватывало ее, Элинор старалась заботиться о своем здоровье: она не засиживалась поздно по вечерам, ела регулярно, хотя аппетит и оставлял желать лучшего, выпивала по три чашки козьего парного молока ежедневно, совершала прогулки, чтобы дышать свежим воздухом.
Однажды, когда они с Дженни направились в парк, Элинор припомнила тот день в марте, когда обнаружила слежку. Вспомнила она об этом потому, что ей показалось, будто их снова преследуют.
Так как все происходило днем, вокруг было полно народу. Элинор прибегла к тому же трюку, что и в прошлый раз, и увидела позади человека, который показался ей знакомым. Ну да, Том Холлоуэй, свидетель на их свадьбе в Ньюхейвене. Этому было только одно объяснение — муж установил за ней слежку. Возможно, и прежний случай был делом его рук, вот почему он не очень удивился, когда она рассказала ему об этом.
Элинор почувствовала, что ее душит злость. О Господи, ну почему Николас так непорядочно себя ведет? Неужели он подозревает ее в измене? Невероятно. Мерзко!
Внезапно еще худшее подозрение пришло ей в голову. Что, если он планировал отделаться от нее, причем самым ужасным способом? Он никогда не хотел жениться на ней и теперь обнаружил, что насильно оказался связан с женщиной, не имеющей с ним ничего общего, женщиной, избегающей его; женщиной, которая носит ребенка, и этот ребенок, еще не родившись, уже стал причиной скандала между ним и его братом и мог послужить причиной его финансового краха.
— Миссис Дилэни! — Задыхающийся крик Дженни заставил Элинор осознать, что она идет слишком быстро, почти бежит.
Она замедлила шаг. Здравый смысл восторжествовал. Если Николас чувствует себя связанным, он может уступить все права брату, а значит, будет свободен и еще более богат.
Элинор вспомнила, как лорд Мидлторп говорил что-то о ревности. Чувство обладания заставляло ее мужа ревновать к брату, который
Оторвавшись от своих размышлений, Элинор обнаружила, что сидит в своей комнате, а Дженни растирает ей руки. Она даже не помнила, как пришла сюда.
— Как вы себя чувствуете, миледи?
— Голова кружится. Кажется, это был обморок. Мне лучше прилечь.
— Не послать ли за доктором?
— Нет-нет. Все скоро пройдет. Ступай.
Когда Дженни ушла, Элинор легла и уставилась в потолок. Неужели она сходит с ума, или во всем виновата беременность? И может ли муж помышлять о смерти жены?
«А что, если причиной всему француженка? Возможно, мадам Беллэр наконец согласилась выйти за него замуж, и он жаждет получить свободу».
Элинор инстинктивно положила руку на живот. Что же ей теперь делать?
Бежать. Но куда? Вернуться к Лайонелу невозможно. Окажись она у лорда Стейнбриджа, Николас тотчас же вернет ее назад. Кроме того, она доверяла графу не больше, чем его брату.
Свежий порыв ветра вернул ей способность мыслить здраво. Элинор поднялась с постели и отдернула штору, позволив лучам солнца проникнуть в спальню, затем села перед зеркалом и попыталась разумно поговорить сама с собой.
Да, так случилось, что она замужем за мужчиной, который не любит ее, но он добрый, великодушный и позволяет ей жить своей жизнью. Многие женщины ночами не спят, мечтая об этом. Николас никогда не давал ей повода поверить в те злодейства, которые мерещились ее воспаленному воображению. Так не лучше ли ей прекратить избегать мужа? Если он ходит к шлюхам, то по крайней мере потом не является к ней с фальшивыми уверениями в вечной любви, и было бы лучше уже сейчас без лишних притязаний составить ему приятную компанию.
Элинор кивнула своему отображению в зеркале и улыбнулась.
Это решение придало ей сил. В итоге Элинор отменила все дела и осталась дома в надежде, что муж скоро появится.
Первый результат тем не менее был далек от желаемого. Когда Элинор сидела за чтением в гостиной, в дверях появился Холлигирт.
— Простите, миледи, вы сказали, что вас для всех нет дома, но джентльмен, который только что пришел, утверждает, будто он ваш брат.
Элинор замерла — она сидела молча, соображая, как же ей поступить. Холлигирт снова заговорил:
— Мистер Дилэни дал мне твердое указание: для мистера Лайонела вас «никогда нет дома», но новый лакей не оповещен, и джентльмен настаивает. Он говорит, это очень важное семейное дело. Я предложил ему написать записку.
Тот факт, что Николас дал слугам инструкции, не посоветовавшись с ней, неприятно задел самолюбие Элинор. Вспомнив их разговор по поводу независимости, она решила, что ее муж превысил свои права. И потом, чего ей бояться в своем доме, где она окружена слугами?
— Скажите, чтобы этот человек вошел, Холлигирт, — уверенно сказала Элинор. — Нам нечего бояться.