Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России
Шрифт:
«…Долговременные задачи международного права, конечно, важны, но мы всегда должны принимать в расчет цену, которую нам придется платить уже в ближайшее время… Миротворчество… не должно превращаться в создание псевдостабильности… если мы хотим решить проблемы в развивающемся мире. Мы должны быть открыты перед возможностью усиливать и эксплуатировать критичность, если это соответствует нашим национальным интересам… В действительности мы всегда предпринимаем меры для усиления хаоса, когда содействуем демократии, продвигаем рыночные реформы и развиваем средства массовой информации через частный сектор»5.
О чем здесь идет речь с точки зрения теории «управляемой критичности»?
О том, что многие типы существующего в природе порядка весьма неустойчивы и при сравнительно слабых воздействиях способны разрушаться («сваливаться в хаос»). Но и некоторые типы хаоса – при опять-таки минимальных воздействиях – могут самоорганизовываться в новый порядок. Это возможно, если в системе существуют своего рода «зародыши» хаоса и порядка, называемые аттракторами. Причем процессы перехода порядка в хаос и наоборот в таких системах, как правило, происходят очень быстро. Что определяют выражением «падение системы на аттрактор».
Важное свойство переходов «порядок-хаос» и обратно в таких системах то, что аттракторов может быть несколько и они могут быть разного типа.
Но отсюда следует вполне практический вывод: если хорошо понимать социально-политическую и экономическую систему, то можно, подвергая выявленные в ней «узлы критичности» воздействиям импульсами хаоса или порядка, создавать или целенаправленно усиливать аттракторы требуемого типа. И тем самым ввергать систему противника в хаос либо формировать из рукотворного хаоса новый порядок. Но при этом, разумеется, необходимо учитывать, что эффективно управлять переходом от порядка к хаосу (и от хаоса к новому порядку) можно лишь тогда, когда «аттрактивные воздействия» применяются к наиболее уязвимым (критичным) узлам, сферам, процессам в системе (рис. 1).
Рис. 1
При этом нужно оговорить, что в любой развивающейся системе всегда существуют определенные внутренние противоречия (и внутрисистемный хаос), под влиянием которых и происходит развитие. Однако в концепции «управляемой критичности» речь идет о другом. О таких воздействиях на «критичность» системы, которые преследуют цели ее глубокой дезорганизации, вплоть до полного распада системной связности.
2. Основные «критичные» сферы, узлы, процессы современной мир-системы
Каковы же ключевые «сферы критичности» в современном мире?
Конечно, главная «сфера критичности», способная очень сильно влиять на хаотизацию или устойчивость порядка как отдельных стран, так и мировой системы, – это сфера военной безопасности. Но я хотел бы посвятить эту статью рассмотрению других сфер жизни, обладающих так называемой «критичностью». Ибо военной безопасностью «критичные» сферы жизни в современном мире явно не ограничиваются.
Многие крупные экономисты в контексте нынешнего мирового экономического кризиса пересматривают свои оценки возможностей стабильного развития глобальной экономики на основе процессов ее «рыночного» саморегулирования. И, с этих позиций, оценивают структуру и механизмы воспроизводства в современной рыночной экономике как «генераторы критичности».
Так, например, Иммануил Валлерстайн, указывая на наличие в глобальной экономике нескольких кризисных тенденций, пишет: «Сочетание всех трех элементов: масштабов "обычного" краха, реального роста затрат на производство и внешнего давления на систему, создаваемого ростом китайской (и вообще азиатской) экономики, – означает, что Шалтай-Болтай свалился со стены и собрать его уже никому не удастся… В настоящее время мы находимся на развилке системных процессов. Вопрос уже не в том, каким образом капиталистическая система сможет исцелить свои раны и возобновить наступление. Вопрос в том, что придет на смену этой системе, какой порядок вырастет из окружающего нас хаоса»6.
В современной рыночной экономике одной из наиболее важных (и весьма «критичных» с точки зрения «управления хаосом») подсистем являются финансы. Классический пример хаотизации экономики через «управляемую финансовую критичность» – валютные диверсии фашистской Германии против Англии во время Второй мировой войны за счет заброса на Британские острова массы фальшивых банкнот7. Хорошо известно, какое влияние на финансовую устойчивость США оказала террористическая атака на башни-близнецы в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года8. Мы также понимаем, насколько болезненное влияние на экономику и финансовую систему Индии оказала террористическая атака на главный деловой центр страны – Мумбаи – осенью 2008 года.
Подчеркну, что, как представляется, глобализация мировых финансов, резкое усложнение системы производных финансовых инструментов и появление новых механизмов «сверхбыстрой» спекулятивной электронной торговли этими инструментами сделали мировую финансовую систему «сферой неустраняемой критичности». Многие экономические аналитики уже называют это обстоятельство в числе главных причин нынешнего мирового экономического кризиса. Не случайно в декабре 2009 года лидеры стран Европейского Союза обратились в МВФ с предложением рассмотреть целесообразность и возможность введения так называемого «налога Тобина» на международные финансовые транзакции, призванного резко снизить «хаотизирующее» влияние на мировую экономику спекулятивных перетоков капиталов9.
Далее, глобализация торговли плюс определенная специализация стран и регионов в мировом разделении труда резко повысили объемы мировых перевозок товаров. В результате появилось много стран с повышенной экономической зависимостью от стабильности этих перевозок, включая экспортно-импортные потоки.
Например, Южная Корея (внешнеторговый оборот превышает 50% ВВП) или, тем более, Тайвань (внешнеторговый оборот более 60% ВВП)10 при транспортном разрыве с окружающим миром просто рухнут экономически. Но в мире есть немало стран (например, в Центральной Африке), в которых от транспортных связей с внешним миром непосредственно зависит снабжение населения продовольствием и медикаментами, то есть его физическое выживание.
Соответственно, устойчивость международных транспортных коммуникаций – одна из главных сфер «глобальной критичности».
Наконец, наша цивилизация – очень энергоемкая. К знаменитой формуле «деньги – кровь экономики» давно добавлено еще одно слагаемое, и она зазвучала так: «Деньги и нефть – кровь экономики». Мы видим, что даже небольшие изменения поставок на мировые рынки первичных энергоносителей – нефти и газа – серьезно дестабилизируют мировую экономику и мировую финансовую систему.