Радость вдовца
Шрифт:
— Я имел в виду немного не то, — не переставая быть серьезным, сказал Кряжимский, — но, в принципе, ты не далека от истины. Яд могли подсыпать конкуренты владельцев ресторана. Вы же сами сказали, что клиенты сразу после случившегося начали расходиться по домам. И думаю, те, кто был свидетелем произошедшего, не скоро снова появятся за столиками «Триумфальной арки». Да и другие завсегдатаи, услышав об этом инциденте, могут перестать ходить туда.
— Мысль интересная, — задумалась я, — надо будет ее тоже проработать. Но проще всего осуществить этот план было официанту или тому, кто сидел за столиком вместе с Аркадием Васильевичем.
— Это нам, что ли, с тобой? — насмешливо спросила Маринка.
— Кроме нас с тобой, там был еще Всеволод Александрович.
— Да ты что! — воскликнула Маринка. — Ему-то это зачем было нужно?
— Я не говорю, что это сделал он, — я закурила, — а только констатирую тот факт, что он вполне мог незаметно положить яд в рюмку Аркадия. Сделал или нет, это предстоит нам выяснить. Я думаю, с Всеволода Александровича мы и начнем. А Аркадий Васильевич пусть пока окончательно придет в себя.
— Да я уверена, что Сева никогда бы не сделал ничего подобного, — насупилась Маринка.
— Ты в этом убеждена? — ехидно спросила я. — Сколько ты его знаешь, два дня? И ты берешься делать такие утверждения?
— Ну, — продолжала упорствовать Маринка, — руку бы на отсечение я не дала, конечно, но подозревать такого мужчину в отравлении… По-моему, это мелко.
— Давай разберемся, — согласилась я, — что ты имеешь в виду? Какого «такого»?
— Ты и сама прекрасно знаешь, — отмахнулась Маринка и вытащила у меня из пачки, которую я оставила на столе, сигарету.
— Нет, не знаю, — я протянула ей зажигалку. — Объясни.
— Ладно, — согласилась Маринка и, открыв рот, задумалась, — он…
Я терпеливо ждала, пока она облечет свою мысль, если она у нее была, в слова. Кряжимский, пряча усмешку, поглядывал на меня.
— …он благородный, — сконфуженно произнесла наконец Маринка и торопливо начала прикуривать сигарету.
— Не берусь тебе противоречить, — снисходительно улыбнулась я, — но, может, ты пояснишь, в чем же заключается его благородство?
— Он за мной ухаживал, вино наливал, — торжественно выдала она.
— Он это делал, чтобы споить тебя, — нахально заявила я, — и быстрее уложить в постель.
— Ну, знаешь, Бойкова, — возмутилась Маринка и вскочила с кресла, бросив только что зажженную сигарету в пепельницу, — такого я от тебя не ожидала!
— Да что ты такая нервная? — я протянула руку и задержала ее, тем более что она не особо-то и сопротивлялась. — Сядь на место. Я просто хочу сказать, что людей ты не знаешь и можешь влипнуть в историю из-за своей доверчивости. Ты ведь и сейчас не уверена, женат твой Всеволод или нет. Зато я знаю точно, что Аркадий Васильевич жену имеет.
Это был удар ниже пояса. Не нужно было мне снова напоминать ей об этом. На этот раз она вскочила и выбежала из кабинета, хлопнув дверью. Вот ведь, черт побери, ну кто меня за язык тянет? Вечно ляпну что-нибудь, а потом жалею. Но Маринка тоже хороша — знакомит меня с женатым мужиком, а потом его благоверная спрашивает обо мне так вскользь, а кто это, собственно, такая? Я это. Я — Ольга Юрьевна Бойкова, главный редактор тарасовского еженедельника «Свидетель». Черт, поймала я себя на мысли, это я еще от встречи с Кристиной Леонидовной не отошла, вот и сорвалась на своей секретарше.
— Поеду, пообщаюсь с Всеволодом Александровичем, — сказала я, стараясь не глядеть на Кряжимского. Я потушила окурок в пепельнице и откинулась на спинку кресла.
— Хорошо, — Сергей Иванович поднялся, — если что — звони.
— Сергей Иванович, — попросила я его, — скажите Маринке, чтобы зашла.
Достав новую сигарету, я опять принялась пускать дым. Маринка открыла дверь и осталась стоять на пороге.
— Заходи, — как ни в чем не бывало пригласила я.
— Чего тебе? — сдвинув брови на переносице, с непримиримой интонацией спросила она.
— Мне нужен телефон Всеволода Александровича, — улыбнулась я.
Маринка вышла из кабинета и вскоре вернулась с записной книжкой. Открыв, она молча положила ее передо мной.
— Знаешь что, — предложила я, — лучше ты сама ему позвони и договорись о моей с ним встрече. Хорошо?
— Как скажешь, — буркнула она и, повернув к себе телефон, стоявший у меня на столе, принялась набирать номер.
— Добрый день, — хорошо поставленным голосом начала она, — я бы хотела поговорить с Всеволодом Александровичем. Кто спрашивает? Скажите, Марина, он знает.
Она подняла глаза к потолку и принялась ждать.
— Это я, — с улыбкой произнесла она через минуту. — Лучше не бывает, только я сейчас звоню, чтобы договориться о встрече. Нет, не со мной. Ничего у меня не случилось, я тебе после перезвоню. С Ольгой Юрьевной. Зачем? Она сама тебе объяснит. Да никакие не тайны, — вздохнула Маринка, — просто нужно встретиться. О\'кей.
Она положила трубку и, стараясь придать своему взгляду равнодушную небрежность, посмотрела на меня.
— Можешь приехать сегодня в любое время до девятнадцати ноль-ноль. Какие еще будут приказания?
Больше я не могла смотреть в ее тоскливые глаза. Да-да, несмотря на все ее старания явить мне высокомерное смирение и безучастность, взгляд ее выдавал.
— Хорошо, Марина, — без всякого надрыва сказала я, — я была не права. Прошу меня простить.
— Да ладно, — сразу же повеселела Маринка, — просто другой раз буду собирать побольше информации о тех, кто приглашает меня в ресторан.
Я облегченно вздохнула.
— Давай вечерком завалимся ко мне, у меня там еще полбутылки вина осталось.