Радуга над Теокалли
Шрифт:
Прежде всего, Иш-Чель отвели в жарко натопленную баню, где она столкнулась с выходящим из неё женихом. Сёстры его, озорно блестя глазами, отпустили в адрес пары шутку и устроили небольшую возню, которую разогнала озабоченная Ишто, пробегавшая в поисках старшей дочери. Грозно сдвинув брови, старая женщина велела молодёжи успокоиться и заняться делом.
Амантлан последовал к себе. Старшая сестра ушла вслед за матерью, чтобы помочь с праздничным угощением, а остальные сёстры вошли вместе с Иш-Чель в баню. Расслабленная и разомлевшая от пара, Иш-Чель с трудом добралась до комнаты, отведённой ей, теперь как госпоже. За ней последовали и сёстры, которые долго не виделись, а потому их рот не закрывался от льющихся новостей.
– Мы сами оденем нашу невестку! – отказалась от помощи служанок та, что была постарше и носила имя Прохладная Вода. Оказалось, его она получила из-за своих изящных всегда прохладных рук. Младшую звали Большая Олениха, хотя ростом она была чуть повыше Иш-Чель, но когда женщина смотрела на собеседника, то красивые глаза и немного опущенная голова очень напоминали благородное животное. Сёстры позволили слугам только подавать одежду и украшения, а затемвытолкали всех прочь.
Иш-Чель облачилась в голубую юбку, по краю вышитую темно-синим орнаментом. С помощью будущих родственниц надела белоснежную рубашку, больше напоминающую бесформенный мешок, которая также была расшита узором в тон, но с более широкой каймой. Из украшений полагались многочисленные золотые ожерелья с бирюзой. Теперь, чтобы ни у кого не вызывало сомнение благородное происхождение жены Амантлана, ей предстояло носить их, появляясь на людях. Мешики строго регламентировали все виды одежд как для мужчин всех возрастов, так и для женщин. Иш-Чель ещё не стала женой Амантлана, поэтому сёстры будущего мужа, восхищённо перебирая её волнистые пряди, по очереди расчёсывали их и сушили мягким белым полотном. Высушенные волосы они оставили распущенными, завязав на лбу голубую ленту, которая очень гармонировала с её глазами и светлой кожей. Последними невеста обула лёгкие сандалии из мягкой кожи. Теперь она была готова.
Сёстры Амантлана взяли её за руки и вывели во двор, где уже собирались многочисленные гости. Но, к удивлению Иш-Чель, все отворачивались или делали вид, что не видят их. Большая Олениха улыбнулась и объяснила:
– Ты ещё не вошла в дом мужа, значит, тебя в нем нет…
Поэтому невеста, увлекаемая женщинами, углубилась в сад, прошла несколько чужих дворов, перешла десяток мостиков над каналами, чтобы попасть к дому Амантлана, где её тут же окружили гости.
– Протяни руки, женщина… – обратился к ней худой старик, высокий и раскрашенный по случаю праздника.
Голос его был немного скрипуч, но интонация, с какой были произнесены слова, казалась доброй, и Иш-Чель протянула. Мужчина вынул из-за пояса нож, ловко рассёк кожу у себя на кистях рук и быстрым движением сделал тоже с руками растерявшейся Иш-Чель.
Небольшого роста жрец, помахивая курившейся веткой, быстро забормотал, наложив их руки друг на друга, чтобы ранки соприкоснулись, затем покрыл расшитым поясом:
– Как эта кровь соединилась, так и эта женщина стала твоей единокровной дочерью, Горный Орёл… Она – дочь твоей жены Зелёной Ягоды, вы должны её любить, отныневы не одиноки…
Мужчина взял обретённую дочь за руки и, глядя ей в глаза, начал наставления, словно она только что родилась. Его речь текла плавно, хотя иногда он делал паузы, словно вспоминал плохо заученный текст:
– Вот ты передо мной, моя девочка, моё ожерелье из драгоценных камней, моё Золотое Пёрышко Колибри, мой лучик яркой радуги, мой человечек, рождённый от меня! Ты – моя дочь, моя кровь, мой цветочек, мой образ!.. Слушай меня, понимай… Ты появилась на свет, ты рождена… Наш владыка Тлоке-Науаке, творец людей, изобретатель мужчин, послал тебя на землю!
Иш-Чель ощутила, как дрожат руки её приёмного отца, а в его глазах она прочитала большую грусть.
– Теперь, когда ты начинаешь смотреть на всё, окружающее тебя, моё Золотое Пёрышко Колибри, будь осторожна. Здесь, в этом мире, жизнь такова: здесь нет счастья, нет удовольствия. Здесь есть сердечная боль, мучения, усталость. Здесь зарождаются и растут страдания и горе. Здесь, на земле, место многих воплей, место, где наша сила истощается, где мы все хорошо познаем горечь и разочарование. Здесь… дует ветер, острый, как обсидиан, он веет над нами.
Справедливо говорят, что нас жжёт сила солнца и ветра.
Перед Иш-Чель возникли картины её мучительного путешествия в страну Анауак, на глаза набежали слезы. Они размыли лицо названного отца, который тихо продолжал, слегка ободрив её лёгким рукопожатием:
– Здесь место, где почти каждый погибает от жажды и голода. Таков наш путь тут, на земле, моё Золотое Пёрышко Колибри. Слушай внимательно, моё дитя, моя огненная девочка! На земле нет места для хорошей жизни, здесь нет счастья, нет удовольствия. Говорят справедливо, что земля – это место мучающего удовольствия, тяжёлого счастья… Старейшины всегда говорили: "Чтобы мы не ходили всё время, стеная, чтобы мы не были постоянно наполнены горечью, Бог дал нам смех, сон, пищу, нашу силу и выносливость, наконец, действие, благодаря которому люди размножаются. Всё это услаждает жизнь на земле, чтобы мы не стонали беспрестанно. Но даже если бы это было так, если бы было верно, что здесь только лишь страдания, и что таков путь людей на земле, если даже и так, то разве должны мы всегда бояться? Должны ли мы жить в слезах?.."Твои глаза прозрачны, как наша вода, как небо в ясный день, ты родилась для счастья, моя девочка, Золотое Пёрышко Колибри, помни мои слова… – рукопожатие приёмного отца стало нежным, после речи он ласково прижал к груди Иш-Чель.
А она уже не скрывала слез. Они сбегали по щёкам быстрыми прозрачными капельками, которые нежно утёр шершавой ладонью обретённый отец. Иш-Чель была ему благодарна за тёплые слова. По завершении обряда принятия в род, Горный Орёл обернулся к жене, которая стояла рядом и тоже плакала, взял из её рук несколько браслетов:
– Эти браслеты подарок от нашей семьи, ты – наша дочь и должна помнить, что мы опять остаёмся одни. Ты должна гордиться своим родом и не забывать, кто ты. Ты должна стать покорной и послушной дочерью почтенной Ишто, верной женой прославленному Амантлану, дарить ему детей. Иди с миром, наше дитя, наше Золотое Пёрышко Колибри! – Зелёная Ягода приняла из рук жреца расшитый пояс, который, несколько минут назад покрывал соединённые руки Иш-Чель и Горного Орла, и повязала им талию невесты, аккуратно расправив длинные концы. Затем родители взяли Иш-Чель за руки и через расступающуюся толпу гостейподвели к входу.
Оттуда вышел жених со всеми домочадцами. На нем не было ни боевой раскраски, ни костюма ягуара, только белая набедренная повязка охватывала бедра да такой же, как у Иш-Чель, яркий длинный пояс опускался ниже колен. Зато над головой возвышалась огромная корона из разноцветных перьев. На груди блестели золотые украшения, знаки власти и рода. Руки и ноги жениха покрывали многочисленные браслеты.
Приёмные родители подвели к нему Иш-Чель:
– Отдаём тебе, Храбрый Ягуар, – оказывается, таким было настоящее имя Амантлана, – нашу дочь – Золотое Пёрышко Колибри. Она будет послушной и хорошей женой, родит много мальчиков…
"Откуда они могут знать, какой я буду женой и сколько детей рожу?!" – усмехнулась про себя невеста, но тут случайно встретила взгляд жениха.
Он смотрел на неё так, как смотрит любящий мужчина на свою женщину. Довольная улыбка раздвинула губы Амантлана и обнажила ряд белоснежных зубов. Он был доволен, что столь уважаемый человек, как Горный Орёл не отказался принять в свою семью чужеземку. Невеста опустила голову, что было тут же замечено и положительно отмечено собравшимися гостями – женщина ведёт себя скромно.