Радж Сингх

Чоттопаддхай Бонкимчондро

Моголы поняли, что с таким полководцем, как Радж Сингх, шутки плохи. Если бы они продолжали двигаться в избранном направлении, Радж Сингх остался бы у них на фланге. Вряд ли есть большая опасность, чем иметь противника на фланге. Нападение с фланга отразить невозможно — нападающий разрывает войска противника в клочья и неизбежно побеждает. Так было в боях при Саламанке и под Аустерлицем. Аурангзебу была известна эта аксиома стратегии. Знал он и то, что для ведения боя с противником, нападающим с фланга, необходимо развернуть свои войска к нему лицом. На горной дороге такому громадному войску развернуться будет негде, да и некогда. Пока войска будут разворачиваться, Радж Сингх спустится с гор, и, расколов армию пополам, сможет

уничтожить ее по частям. Было бы безумием решаться на такой бой. Может случиться и так, что Радж Сингх не примет боя и беспрепятственно пропустит Аурангзеба по горной дороге. Это еще страшнее, потому что тогда Радж Сингх окажется у него в тылу. Он будет грабить обозы и уничтожать воинов арьергарда, но это еще не главная беда. Самое страшное то, что он перережет пути снабжения. Впереди войска принца Джай Сингха. Если падишах окажется между войсками Джай Сингха и Радж Сингха, как мышь, попавшая в мышеловку, то ему и его армии будет конец.

В результате повелитель Дели очутился в положении рыбы, запутавшейся в сетях, — выхода не было никакого. Он может повернуть назад, но тогда Радж Сингх окажется у него в тылу. Он пришел, чтобы затопить княжество Удайпур своими войсками, но теперь об этом нечего было и думать. Теперь весь мир будет смеяться, видя, как Радж Сингх с улюлюканьем гонит его прочь. Может ли быть большее унижение для безграничной гордости могольского падишаха? «Неужели лев бросится бежать в страхе перед мышью?» — подумал Аурангзеб и отбросил всякую мысль об отступлении.

Что же еще можно было сделать? Единственная надежда — отыскать какой-нибудь другой путь, ведущий в Удайпур. По приказу Аурангзеба всадники и пехотинцы бросились во все стороны искать другого пути. Аурангзеб расспрашивал об этом и Нирмал.

— Я — женщина и всю свою жизнь сидела в четырех стенах. Что я знаю о дорогах? — ответила она.

Однако вскоре пришла весть о том, что другой путь в Удайпур существует. Нашли могольского торговца, который может показать дорогу. Один мансабдар видел ее сам. Это узкое горное ущелье, но дорога по нему прямая и быстро выводит к цели. Раджпуты в тех местах не появлялись.

— Но они могут скрываться, — подумав, заметил Аурангзеб.

Бакт-хан, так звали мансабдара, который своими глазами видел ущелье, сказал:

— Я послал в горы могола, который указал мне путь. Он даст мне знать, если повстречает раджпутов

— Он один из наших воинов? — спросил Аурангзеб.

— Нет, —ответил Бакт-хан. — Он — купец. Он вез в Удайпур шали на продажу и случайно набрел на наш лагерь.

— Хорошо, — согласился Аурангзеб, — веди войска по ущелью.

По приказу падишаха армия сделала поворот, потому что вход в ущелье находился немного позади. Это уже было плохо, но что делать запутавшейся в сети рыбе? Порядок, в котором двигалась могольская армия, был нарушен. Авангард стал арьергардом, а замыкающая колонна оказалась впереди. Падишах приказал, чтобы обозы и весь мелкий люд оставались на берегу Удайсагара и позднее заняли свое место в тылу проходящих войск. Так и было сделано. Сам Аурангзеб вместе с пехотой и легкой артиллерией вошел в ущелье. Впереди шел Бакт-хан.

Тогда Радж Сингх как лев прыгнул с гор на моголов и рассек могольскую армию пополам, как нож рассекает гирлянду цветов. Одна часть вместе с Аурангзебом очутилась в ущелье, а другая в долине, лицом к лицу с Радж Сингхом.

Хуже всего было то, что Радж Сингх нанес свой удар там, где находились обитательницы падишахского гарема со своими слонами, лошадьми и паланкинами. При виде Гаруды, спускающегося с гор, обитательницы императорского гарема засуетились как воробьи, на которых напал коршун. Ни о каком сражении не могло быть и речи. Никто из евнухов, охранявших гарем падишаха, не решился взяться за оружие, опасаясь, что могут пострадать женщины. Раджпуты без боя взяли стражу в плен. Все жены падишаха и их бесчисленные служанки достались Радж Сингху.

Маниклал

находился при Радж Сингхе — он пользовался его неизменным расположением.

— Махараджадхирадж! — сказал он, подходя к нему. — Что нам теперь делать с этими кошками? Если вы прикажете, я отошлю их в Удайпур, чтобы их досыта напоили молоком и простоквашей.

— В Удайпуре не найдется столько простокваши и молока, — засмеялся Радж Сингх. — Я слышал, что делийские кошки прожорливы. Отошли к Чанчал-кумари только Удипури. Она меня особенно об этом просила. А остальные сокровища Аурангзеба верни ему обратно.

— Воинам полагается часть добычи, — взмолился Маниклал.

— Пусть каждый возьмет, что ему необходимо. Но индусы не должны прикасаться к мусульманкам.

— Но мусульманки умеют петь и танцевать, — возразил Маниклал.

— Разве раджпуты могли бы так храбро сражаться, если бы они увлекались пением и танцами? — возразил Радж Сингх. — Отпустите всех пленниц. А в Удайпур отправьте только Удипури.

Легко ли разыскать жемчужину в море? Я ведь не знаю Удипури в лицо. Если разрешите, я, как Хануман, доставлю принцессе целый Гандхамадан {84} . Она выберет, кого ей нужно. А тех, кто ей не нужен, отпустит на свободу. Они заработают себе на пропитание, продавая сурьму и нард {85} на удайпурском базаре.

84

Гандхамада — древнеиндийский эпос «Рамаяна» рассказывает, что на горе Гандхамадан росло некое целебное растение, которое понадобилось, когда демон Равана ранил брата Рамы — Лакшмана. Друг Рамы, царь обезьян Хануман, отправился по совету лекаря на гору Гандхамадан за лекарством, но, не найдя его, снял вершину горы и принес ее в Айодхъю.

85

Нард — ароматическое вещество.

В это время Нирмал, которая сидела на спине громадного слона, заметила Радж Сингха и Маниклала. Подняв ко лбу ладони, она сделала пронам.

— Кто эта жена падишаха? — спросил Маниклала Радж Сингх. — Судя по ее приветствию, она должна быть индуской.

Узнав Нирмал, Маниклал громко рассмеялся.

— Махарадж, — сказал он. — Это служанка. Как могла она стать женой падишаха? Надо привести ее сюда.

С этими словами Маниклал приказал, чтобы Нирмал сняли со слона и привели к нему. Подойдя к нему, Нирмал принялась смеяться.

— Что произошло с тобой? — спросил ее Маниклал. — Когда ты успела стать женой падишаха?

— Я ее величество Имли-бегум, — кокетливо поведя глазами, ответила Нирмал. — Поклонись.

— Ну что ж, и поклонюсь, — сказал Маниклал. — Я-то ведь знаю, что ты не бегум. Никто из твоей родни не был княжеского рода. Но почему на тебе этот наряд?

— Сначала исполни мой приказ: прекрати пустую болтовню.

— Ситарам! {86} — воскликнул Маниклал. — Вы только поглядите, сколько у нее спеси!

86

Ситарам — Сита и Рам, герои древнеиндийского эпоса «Рамаяны». Здесь — восклицание.

— Почему Удипури-бегум без моего разрешения сидит на слоне в башенке с пятью минаретами? — воскликнула Нирмал. — Пусть она предстанет предо мной.

Не успела она договорить, как Маниклал приказал снять со слона Удипури. Прячась под покрывалом, Удипури с плачем сошла на землю. Маниклал освободил одни носилки и послал их к слону, на котором ехала Удипури. Затем он сказал на ухо Нирмал:

— Госпожа Хамли-бегум! Еще одно…

— Замолчи, невежа! Ко мне следует обращаться «ваше величество Имли-бегум».