Рагу из зернистой икры

Лобусова Ирина

Потом я спросила, убил ли он своего отца, а он рассмеялся и сказал, что человек, убивший его отца, имел для этого все основания. И еще сказал: «отец любил давить людей, уничтожая их, как тараканов. Он любого мог буквально прихлопнуть тапком». А потом добавил: «Я восхищаюсь убившим его человеком. И ты тоже должна им восхищаться». Это было после того, как я нашла пистолет. Через большой промежуток времени. Он говорил так, что мне стало страшно. Тот. Кто шел впереди, скрытый от моих глаз… Впереди… Тот. Кто знал… Знал о том, что ящик состоит из разрозненных полосок древесины разного цвета. Тот, кто об этом знал.

Потом… Владивосток. Почему я выбрала именно Владивосток? Потому, что этот город находится далеко, очень далеко,

до него так просто не добраться. Но я ошиблась. Немножко успокоившись, я пришла в себя и пошла в кабинет, к главврачу. Он был очень удивлен:

— Вас что-то беспокоит? Если вы себя плохо чувствуете, нужно было кнопкой вызвать медицинский персонал!

Он был немного рассержен. Я поняла, что он не терпит, когда к нему в кабинет вдираются просто так.

— доктор, я пришла спросить очень важную вещь. И вы ответите на мой вопрос!

— Что-то случилось?

— Откуда моя сестра узнала про операцию, которую я сделала в тайной клинике? Она там была?

— Я не понимаю ваш вопрос…..

— Прекрасно вы всё понимаете! Моя сестра была в этой клинике, не так ли?

— Ну, да… Кажется… Я точно не помню. Да, она там была. И, возможно, несколько раз. Теперь вам лучше вернуться к себе в палату.

После этого все стало на свои места, но… Но я очнь сильно пожалела, что не выпила свои таблетки. Следовало их выпить! Может быть, если бы я выпила их, я не смогла бы думать… Темное пятно было кровью на моих руках. Когда я вошла в комнату Жени, на моих руках уже была кровь, а это означает… Это означает очень многое. Кровь на моих руках. И еще — ящик. Ящик. То, что я вспомнила. Я положила нож в ящик кухонного стола! Я положила его обратно в ящик, чтобы не брать с собой, и только после этого вышла из комнаты! Нож упал в ящик кухонного стола с глухим стуком, который тысячекратно отозвался в моих ушах.

70

Дуэль началась. Глаза двух женщин напоминали кинжалы. Первый кинжал — властный, металлический, агрессивный взвгляд. Второй — растерянный и бесконечно печальный. И, несмотря на несхожесть вглядов, лица постепенно становились одинаковыми. Одинаковыми, как две стороны одной и той же монеты.

— Я приехала сразу, как только врач мне позвонил…

— Главврач.

— Только успела заехать домой и снять концертный костюм, потом — сразу сюда.

— На рассвете.

— Он сказал, у тебя улучшение. Я так обрадовалась! Надеюсь, это означает, что…

— Ко мне вернулась память.

— Правда? Я так рада!

— Неужели? Она ведь вернулась совсем!

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что уже сказала! И еще кое-что.

— Что имено? Я не понимаю тебя, Нина!

— Вот как? А мне казалось, ты понимаешь абсолютно все, Ри.

— Можешь называть меня Мариной, если хочешь.

— Не стоит. Мне вполне достаточно Ри. Кстати, я тебя ненавижу.

— Я тоже. Но это не мешает мне тебя любить.

— Ты всегда врешь. Всем. Это правда, что твой муж навсегда сбежал из России?

— откуда ты знаешь?

— ощна из нянечек слушала новости шоу — бизнеса. Об этом теперь все только и говорят. Еще говорят, что все его компании — на тебе. Ты теперь большой человек. Как там в итальянской мафии говорят? Дон Винтон! Это правда, что ты заграбастала все его компании?

— Да, правда. Я ушла со сцены и больше никогда не буду петь. Сцена — это не мое. Я буду заниматься музыкальным бизнесом и ночным клубами.

— Это ты помогла ему бежать?

— Тебя это не касается!

— Неправда. Меня касается все, связаное с тобой, потому, что я тебя ненавижу.

— За что ты меня ненавидишь?

— Я не убивала Евгения Сваранжи!

— Нина, пожалуйста…

— Это ты его убила.

Нервно поднявшись, одна из женщин подошла к окну, чтобы спрятать выражение своего лица, поэтому Нина говорила со спиной сестры, стараясь, чтобы в голосе ее звучало побольше ненависти:

— Я

вспомнила, что не брала с собой нож. Я положила его обратно в ящик кухонного стола. Когда утром я поехала к Женев Коломенское, никакого ножа у меня с собой не было! Я вспмнила то, что хотела вспомнить: когда я вола в квартиру — а дверь квартиры, кстати, была открыта, Женя был уже мертв. Я наткнулась прямо на его труп. На моих руках была его кровь. Я вытерла руки о плащ. А на ручке ножа не было никакой крови. Значит, я просто не могла его взять. Это сделала ты, взяв из кухни нож с моими отпечатками пальцев. Я догадалась, что единственный человек, который мог взять кухонный нож с отпечатками моих пальцев — это ты, Ри. Так я поняла, что это ты убила Женю. В тот день ты сказала, что на целый день уходишь по делам. Сама же пошла в дом к Жене в Коломенское. Тебе повезло: в тот день в доме монтировали новую видеоаппаратуру, и тебя никто не видел — потому, что консьержка была занята с рабочими. В твоей сумке лежал нож с моими отпечатками пальцев. Ты вошла к Жене, он очень удивился. Ты отвлекла его внимание и нанесла свой удар. После этого ты спряталась и стала ждать. Когда я войду в квартиру и наткнусь на труп. Увидев меня в квартире и воспользовавшись моим шоком, ты незаметно исчезла. Но еще утром ты подсыпала мне в кофе наркотики. И находясь под их воздействием, я решила, что убила Женю. Ты сделала это очень просто: есть наркотики, специально повышающие внушаемость. Кроме того, ты убила Евгения способом, который я очень точно описала в своем дневнике: ты вонзила ему ножв горло по самую рукоятку. Ты тайком прочитала мой дневник, а потому знала этот способ. Мой дневник был дневником жертвы, а не убийцы. Знаешь, вначале я очень удивилась, уогда ты очень сильно отговаривала меня от Евгения, а потом стала мне помогать. Я задала себе вопрос: почему? По какой причине ты изменила свое поведение так резко? Это явно было связано не со мной. Значит, с Евгением. И я поняла, что по какой-то причине тебе необходимои столкнуть меня с ним, сделать так, чтобы между нами завязалис личные отношения и атким образом ты смогла бы к нему подобраться. Ты хотела убить Евгения!

— Дурочка! Я не хотела убить Евгения! Я хотела убить тебя. Ту, которая ворвалась в мою жизнь и стала спать с моим мужем. Я думала, что могу тебе доверять, ведь ты моя сестра. Но потом увидела твою школьную кофту, забытую в моей квартире. Ты переспала с моим мужем ради денег, просто так или чтобы подобраться ко мне? Впрочем, это уже не имело значения! Я решила отомстить тебе и одновременно избавиться от Евгения, который мне очень мешал. Твоими руками. Один человек, Алекс Назаров, вышел на свободу, и это представляло для меня большую угрозу.

— Кого ты убила из пистолета, который я нашла в твоей квартире?

— Это был не тот пистолет, из которого застрелился Дмитрий Фалеев. Совершенно другой. Из этого пистолета я убила отца Евгения, Сергея Сваранжи. Как ты понимаешь, этот пистолет не мог быть тем самым, из которого застрелился Дмитрий Фалеев.

— Зачем ты убила его?

— У меня были свои причины. Он мне угрожал.

— Женя догадывался об этом. Он знал, что убийца его отца на свободе. Но дело заключалось в том, что он ненавидел своего отца, а потому совсем не собирался искать его убийцу. Скорей он мог испытывать к нему благодарность, ведь смерть отца сделала его богатым человеком.

— Я не могла знать об этом. Я знала только то, что Алекса Назарова, обвиненного в убийствах, выкупили из тюрьмы родители. Поэтому Евгений был для меня угрозой. Спрогнозировать его поведение Яне могла.

— Ты ведь сделала не только это, правда?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что ты убила Элеонору Веллер и ту девчонку, на которую Женя положил глаз. Ту кривоногую уродину с толстым животом, ради которой он однажды пропустил со мною свидание. Вместо того, чтобы приехать ко мне, он предпочел потрахаться с ней…