Рандеву с незнакомкой
Шрифт:
Я снова смотрю в раскрашенный потолок и узоры издевательски сплетаются в неповторимую улыбку. Так умел улыбаться только один человек на свете. Только один…
– Да, мне замечательно… – Я сильным толчком переворачиваю его на спину и, немного помедлив, склоняюсь над ним, дразня его губы своими, щекоча волосами ему плечи, чувствуя, как этот самоуверенный столичный житель испытывает непонятные ощущения. Не так должна себя вести провинциальная простушка, не так… Но я сейчас сделаю все, чтобы он почувствовал себя победителем, покорителем вершины, самым лучшим из всех возможных. И пускай это будет только
* * *
… На перроне стояла удивительно привлекательная девушка. Она вся просто светилась той внутренней красотой, которая дается не природой, а приобретается только опытом, страстью, поиском и – пороком. Полуприкрыв карие глаза, она исподволь наблюдала за пассажирами, сходящими на станции, опытным взглядом отсекая провинциалов и задерживаясь на тех, кто отдавал столичным лоском.
– Ух, какие красотки встречаются в русских селеньях! – Раздался позади нее рокочущий басок.
Медленно поворачиваясь, она уже трансформировала усталую гримаску в игривую улыбку, обещающую многое. Очень многое.
– Вы и правда так считаете? – Сделала она шаг навстречу к полноватому мужчине, благоухающим дорогим парфюмом. Оступившись, едва не упала, но он вовремя подхватил ее под локоть. – Ах, боже мой! Эти столичные жители! Не успели сойти на нашу землю, как уже начинают распускать руки!
Прелюдия к привычной игре зазвучала знакомым, неизменяемым аккордом…
июль 2004 г.
Омлет с шампанским
Буквально за день перед встречей с Виталиком я листала в библиотеке подшивку одной известной российской газеты и наткнулась на размышления автора о том, как соблазнить женщину, приготовив омлет. Скептически усмехнувшись, я пробежала глазами заметку. Описывался довольно остроумный способ запудрить бабе мозги. Якобы случайно в холодильнике находится бутылочка шампанского и невзначай роняется фраза «Дорогая, а ты никогда не пробовала готовить омлет с шампанским? Французы очень любят такое блюдо». Потом готовится самый обычный омлет, только вместо молока в него добавляется пенный напиток. Однако соблазнение заключалось не в этом. Шампанского расходуется немного, потом следует продолжение («Ели мы уже открыли бутылку, так и допить ее надо»). Дальше все зависит, собственно, от умений мужчины. По крайней мере, впечатление произвел и шампанское девушке всучил. Как говорил один мой бойфренд, начало положено, осталось только положить все остальное.
На самом деле, я тогда очень сильно усомнилась в том, что женское сердце можно покорить кулинарными способностями. Оставшись без матери в двенадцать лет, я рано начала заниматься домашним хозяйством, а папа мой – мужчина крупный, такого на кашках долго не продержишь. Пришлось учиться. Уж сколько осталось там, далеко позади, сожженных кастрюль, безнадежно испорченных борщей и подгоревших котлет, я лучше помолчу. Не ошибался только тот, кто ничего не делал. Что я точно завоевала в результате этих мучений – так это хорошее отношение со стороны отца.
Папа мой – человек, достойный уважения. Он безумно любил мать и не женился повторно после ее смерти. Конечно же, у него
«Папа, я сегодня поздно, не запирай дверь изнутри на ключ, а то будет как в прошлый раз. Я не хочу еще раз два часа прыгать под порогом».
«Мышонок, но ты же у меня взрослая девочка. Есть ситуации, когда мужчина не может подойти к двери. Мои извинения. Спасибо за пирог».
«Папа, я тебя опять не дождалась, ушла спать. Если вернешься голодный, разогрей котлеты. И подкинь финансов, в доме шаром покати, жрать завтра нечего будет».
«Мышонок, котлеты были очень вкусными. Мы ушли утром, ты еще спала. Деньги я оставил, там должно хватить на что-нибудь еще вкусненькое. Себя не обижай, кормилица!».
«Папа, если ты хочешь, чтобы у тебя на день рождения были не только водка с селедкой, сходи на рынок сам. Нужны лук, картошка, яйца и много другой фигни. Я все это одна не дотяну. А еще лучше, давай в субботу вместе сбегаем. Освободи себе время!»
Время… Его отцу постоянно не хватало. Когда в стране одним из первых закрылся их научный институт, бывшие ученые остались без копейки. Приходилось выкручиваться. Отец пошел в страховой бизнес, и у него неожиданно обнаружилась редкая деловая хватка. Вкалывал он как проклятый. И при этом умудрялся находить время на меня. Как он умудрялся все успевать – до сих пор не знаю, даже если учесть, что спал он четыре-пять часов в сутки.
Когда мне стукнуло восемнадцать, он торжественно подарил мне новенький «Жигуленок», что означало признание моей абсолютной свободы. По его настоянию я закончила юридический, и нашла себе место в неплохой адвокатской конторе. Шмотки с местного китайского рынка заменила одежда из дорогих магазинов, вместо «девятки» появился «Фольксваген», но в двадцать четыре года я по-прежнему оставалась папиной «кормилицей». Мы стали очень близкими друзьями, я всегда советовалась с ним по поводу своих молодых людей, а он часто изливал мне душу по поводу своих пассий.
… Одной из них стала мама Виталика Софья Лазаревна.
Софья Штос была директором фирмы «Джен», ставшей одним из крупнейших клиентов отцовской конторы. Женщиной она была видной и волевой. Ее муж ушел от нее после пяти лет совместной жизни, а потом, когда она «выбилась в люди» приходил проситься назад. И был с позором выгнан. Всегда считала, что у таких баб дети вырастают полными подкаблучниками. Но Виталька оказался на редкость самостоятельным типом, не лезущим за словом в карман, и таким же любящим свободу существом, как и ваша покорная слуга. Но все это выяснилось уже потом. А тогда я просто уставилась на отца с непониманием, услышав его фразу «Мышонок, ты завтра мне будешь нужна на деловом ужине».