Рандеву с «Варягом»
Шрифт:
Мы-то с Иваном на ногах устояли, привычные уже — я ухватился за машинный телеграф, а он — за штурвал. А вот японскому матросику не повезло, он кубарем полетел в угол ходовой рубки, да, кажется, так там и остался. Только Иван выправил курс, обходя тонущий японский корабль, как секунду спустя нас накрыло воем, свистом и грохотом. За остеклением рубки бушевал настоящий ураган, подобный маленькому тропическому тайфуну. Все вокруг залил неземной бело-голубой свет. Откуда-то сверху упал конец, и по нему на нашу палубу один за другим начали соскальзывать люди в странных круглых шлемах, одетые в зеленые пятнистые куртки, и с короткими карабинами в руках. Оглушительно грохнул выстрел. Это японец, полусидя в
«Ну, все», — только и успел подумать я, как в рубку ворвался один из тех, кто упал на пароход с неба. «Пятнистый» напоминал своим размалеванным черными полосами лицом свирепого дикаря. Он выстрелил почти не целясь из большого автоматического пистолета в японца. Пуля попала тому прямо в голову. Незнакомец двигался стремительно, как дикая кошка.
Даже не взглянув на труп, «пятнистый» подскочил к машинному телеграфу и, оттолкнув меня в сторону, перекинул рукоятку в положение «полный назад». От резкого толчка мы все опять чуть не попадали с ног. Снаружи на палубе застучали выстрелы: резкие, как щелчки кнута, «арисак» и сдвоенные приглушенные хлопки механических карабинов. «Пятнистый» повернулся ко мне, на его хлястиках-погонах блеснули три маленькие звездочки. Улыбнувшись во все свои тридцать шесть зубов, он представился:
— Старший лейтенант Красильников, морская пехота Балтфлота. Не боись, дед, все будет в шоколаде! И не таких, блин, обламывали! — Выждав какое-то время, он резким движением поставил рукоятку машинного телеграфа в положение «Стоп».
Наш «Екатеринослав» послушно лег в дрейф. Еще немного, и выстрелы прекратились. Наступила тишина. Старший лейтенант, или, как мне привычней, поручик, наклонил голову, будто прислушиваясь к чему-то внутри себя, а потом кивнул.
— Все, дед, писец котятам, околели от счастья. — Потом взгляд его упал на зажимающего окровавленный рукав Ивана.
— Бондарчук, бисов сын, там наших никого не зацепило? Если нет, тогда бросай все и дуй в рубку, тут макака нашего матроса подстрелила.
К счастью, оказалось, что пуля прошла насквозь, не зацепив ни кости, ни крупных сосудов. Пока санитар бинтовал Ивану руку, я вышел на палубу. Выдраенные вечером моими матросами доски палубы были залиты кровью. Повсюду валялись трупы японцев. Вот лежит их офицер, успевший обнажить свой фамильный меч. Лежит навзничь, широко раскинув ноги. А во лбу и чуть пониже левого глаза у него дыры, и затылка, считай, что нет. Тут же в самых разнообразных позах лежат его подчиненные. Ан нет, вон и двое живых уткнулись мордами в палубу, сложив на затылке скованные наручниками руки. Тут же двое «пятнистых» обсуждают — отправить этих убогих за борт вместе с остальными или все-таки взять в плен.
Обойдя судно, я убедился, что все произошло так стремительно, что кроме Ивана из пассажиров и команды никто не пострадал. А немного позже показался и наш спаситель, крейсер 2-го ранга «Ярослав Мудрый». Его хищный, стремительный силуэт резал воду по левому борту от нас. И теперь «Екатеринослав», подчиняясь распоряжению капитана 2-го ранга Юлина, следует в направлении Корейского пролива. Нам было сказано, что опасно отпускать нас без эскорта в самостоятельное плавание к Дальнему. В Желтом море еще могут находиться недобитые японские корабли. Невооруженному пароходу и малого миноносца за глаза хватит.
Шли мы за японским крейсером, теперь идем за русским. Два часа спустя к нам присоединилась канонерская лодка «Маньчжур». Вот тогда-то мы и почувствовали себя в полной безопасности. Крейсер спереди, канонерка сзади и морская пехота на палубе. Охраняют нас, словно яхту самого государя-императора.
12
ЖЕЛТОЕ МОРЕ. 75 МИЛЬ ЗАПАДНЕЕ ЧЕМУЛЬПО.
КРЕЙСЕР РИФ 2-ГО РАНГА «НОВИК».
Капитан 2-го ранга Николай Оттович фон Эссен.
На траверзе Чемульпо нас уже ждали. Это были знакомый нам по делу у Порт-Артура крейсер «Москва», несколько крупных транспортов и вооруженных пароходов, а также огромнейший корабль непонятного назначения, больше похожий на плавучий ипподром, плоский, как стол, и с задранным вверх носом. Корабли казались вымершими, потому что на их палубах было мало народу, а из труб не шел дым. Но мы уже видели в деле, насколько стремительными и грозными они могут быть, несмотря на свой внешне мирный вид.
Рядом со мной на мостике стояли другие офицеры «Новика». Кроме мичмана Штера Андрея Петровича, находящегося на вахте, и инженер-механиков, стоящих у машин, почти все офицеры «Новика» были здесь. Ну как же не взглянуть на Таинственную эскадру, как ее окрестили у нас в Порт-Артуре! Сколько споров было после того памятного боя, сколько копий сломали господа офицеры за ресторанными столиками и в кают-компаниях под водочку с грибочками о том, откуда взялась сия эскадра.
Как сказал классик: «Сколько людей, столько и мнений» — слухи об этом ходят самые невероятные. Одни, подражая французскому писателю Жюлю Верну, заявляют, что сия эскадра была втайне от умников под Шпицем построена в Североамериканских Соединенных Штатах и потому получилась такой совершенной и удачной. Про бездымный ход наш младший инженер-механик Жданов достоверно разузнал, правда неизвестно откуда, что ходят эти корабли на жидком топливе, а оно, в отличие от нашего уголька, сгорает полностью и без остатка, не давая копоти. Интересно, как они бункеруются, неужто нефть бочками черпают? Это очень любопытно, ведь у нас каждая бункеровка углем превращается в филиал светопреставления.
В кармане реглана у меня запищало. Нет, я не приобрел привычки носить с собой ручных мышей, просто еще вчера в Порт-Артуре, утром, перед выходом в поход, командирам всех трех крейсеров флаг-офицер наместника капитан 1-го ранга Эбергард раздал маленькие эбонитовые коробочки, заявив, что это новейшие и секретные радиотелефоны. Я конечно же сразу догадался, откуда все это взялось, но держал свои догадки при себе. Хотя управление отрядом, гм, поднялось на новый уровень. Так вот и сейчас на связи был капитан 1-го ранга Грамматчиков, командир «Аскольда» и командующий нашего маленького отряда крейсеров. Достаю этот радиотелефон и говорю: «Алло!»
Это действительно был Константин Алексеевич.
— Николай Оттович, — сказал он, — ложимся в дрейф до полудня, пусть инженеры-механики как следует проверят свои машины, дальше, до самой Цусимы, мы побежим на ИХ экономической скорости — восемнадцать узлов.
Услышав это, мои офицеры загалдели. Видано ли это — пройти триста миль с такой скоростью… Но, оказывается, Константин Алексеевич не отключал свой радиотелефон и все слышал.
— Господа офицера, никаких возражений, — сообщил он нам, — сейчас пролив блокирует один «Адмирал Ушаков». Вы все видели его в деле и понимаете, что в маневренном бою, на просторе — это страшный противник. Но даже он не может объять необъятное и полностью перекрыть японцам все пути в Корею. Сейчас мы нужны именно там. Должен сказать, что через пару часов туда подойдет крейсер 2-го ранга «Ярослав Мудрый» и вызволенная им из Шанхая канонерка «Маньчжур». Возможно, тогда станет полегче. Но все равно, чем скорее мы туда придем, тем лучше. Так что попрошу не охать, а исполнять приказ.