Раскаявшийся муж
Шрифт:
«Рядом со мной Брайс чувствовал себя очищенным? Какой странный выбор слов».
Брайс больше не говорил, просто смотрел куда-то вдаль. Его большие руки лежали на столе и Бронвин накрыла их своими ладонями. Брайс поднял на нее глаза, они странно блестели.
— Мне следовало держаться от тебя подальше, — повторил он. — Но я не мог. Я и сейчас не могу. Ты мой свет, Бронвин. Ты моя любовь. Я словно неживой без тебя. Я всегда был словно потерянным без тебя.
— Брайс…
Он встряхнулся и посмотрел на их любопытную дочь, которая перестала играть с телефоном
— Прости. Мне не следовало начинать этот разговор в присутствии Кайлы. — Он заставил себя улыбнуться и вытащил руки из-под ее, без стеснения вытер глаза и напустил на себя веселый вид.
Бронвин невольно восхищалась им, восхищалась тем незнакомцем, которого он позволил ей увидеть сегодня. Именно этого она хотела — честность, — и Брайс только что откровенно показал ей часть себя. Теперь она знала, что его ужасная разрушительная реакция на новость о ее беременности как-то связана с чувствами, которые укоренились глубоко внутри него очень давно. Может быть, еще в детстве. Ужасные догадки начали формироваться в уголке сознания, но она отбросила их как невозможные.
Вместо этого она заставляла себя вспомнить тот судьбоносный вечер и взгляд Брайса. Он отреагировал бурным взрывом эмоций, обвинений и… страхом. В его взгляде был ужас, вдруг поняла Бронвин. Но что делать с этим открытием?
— Ты говорил, что хотел защитить нас от чего-то? — спросила она, но Брайс играл с Кайлой и не заметил ее вопроса.
Она махнула рукой, чтобы привлечь его внимание. Брайс резко поднял голову, и она прядь волос упала ему на глаз. Эта непослушная прядь придавала ему такой мальчишеский и беззащитный вид. У Бронвин к горлу подступил комок. Она машинально протянула руку и нежно убрала волосы с его глаз.
Брайс наклонился к ней, но она почти сразу отдернула руку. Кончики пальцев покалывало от короткого контакта с его кожей, и она рассеяно потерла их об джинсы.
— Пару недель назад ты сказал, что хотел защитить. Защитить нас от чего? — повторила она, поскольку именно это больше всего беспокоило ее сейчас.
Брайс тяжело вздохнул.
— Давай поговорим об этом, когда вернемся домой. Я был глуп, думая, что этот ресторанчик может быть местом для такого серьезного разговора, — загадочно проговорил он.
Бронвин нахмурилась от разочарования. Ее уже тошнило от отвлекающих маневров, задержек и разговоров, которые начинались, но, казалось, никогда не заканчивались. Она ковырялась в своей тарелке и следила за тем, чтобы Кайла аккуратно ела. Мимолетные взгляды, которые она бросала на Брайса, показывали, что он тоже потерял аппетит.
— Ты помнишь наше первое свидание? — вдруг спросил он
— Как я могу забыть? — Бронвин улыбнулась. — Ты появился здесь в конце моей смены, пригласил на свидание и потом провел остаток вечера, читая мне лекции о преступности и безопасности.
Брайс фыркнул.
— Мы кроме нас говорили о наших любимых фильмах, музыке и книгах, — напомнил он.
— Да. И все это время ты не сводил глаз с моего рта, — помимо воли вырвалось у нее, и взгляд Брайса тут же устремился в упомянутом направлении.
Дыхание у Бронвин участилось, легкое покалывание с кончиков
— Ты не поверишь, если я скажу, о чем фантазировал, глядя на твой рот, — рассеянно произнес Брайс и облизнул губы, словно пробовал что-то на вкус. — А твои стройные ноги… Боже, я представлял, как они обнимают меня за бедра или лежат на моих плечах…
«Обе его фантазии осуществились, когда он впервые затащил меня в постель. — Дыхание участилось еще больше, когда она вспомнила ту особенную ночь. Брайс был ненасытен и очень изобретателен. — Боже, как мне не хватает его в постели… и во мне…»
Бронвин стряхнула эти мысли и виновато посмотрела на Кайлу, которая теперь прижимала игрушечный телефон к голове своей куклы, чтобы и она могла «поговорить» с Рисом. Девочка поймала ее взгляд и улыбнулась.
Бронвин украдкой взглянула на Брайса. Его грудь бурно вздымалась, щеки покраснели, зрачки расширились. Она сразу же распознала признаки его возбуждения и по тому, как Брайс заерзал на стуле, поняла, что его джинсы стали немного тесноваты в области промежности.
Боже, это не помогало их отношениям. Она должна сдерживаться, но по большей части не могла оторвать от Брайса руки, и это не приносило им никакой пользы.
Бронвин отвернулась, изо всех сил стараясь не обращать внимания на сексуальное напряжение между ними, и улыбнулась Кайле, которая стала капризничать из-за того, что ее игнорируют.
— Тиши, милая, — успокоила она. — Хочешь воды или сока?
— Сока! — потребовала Кайла, вызывающе выпятив подбородок. Бронвин бросила на нее укоризненный взгляд. Нижняя губа у малышки начала дрожать, прежде чем она драматически вздохнула и сдалась. — Пожалуйста.
— Хорошая девочка. — Брайс, который, казалось, немного овладел своим телом, похвалил ее хриплым голосом. Он подозвал официанта и кивнул Кайле. Когда она поняла, чего хочет от нее отец, ее крошечная грудь раздулась от гордости, и она победно улыбнулась молодому человеку.
— Сок, пожалуйста.
Официант ухмыльнулся.
— Апельсиновый или яблочный? — Он мудро предоставил ей только два варианта, и Кайла выбрала яблоко.
Когда фициант ушел выполнять заказ, Брайс многозначительно посмотрел на Бронвин.
— Ты ведь знаешь, что сейчас я для тебя невероятно тверд?
— Брайс, — возмущенно пискнула она и указала глазами на Кайлу, которая вертелась на стульчике и вытягивала шею, чтобы посмотреть, куда делся ее новый друг — официант.
— И так было всегда между нами. С самой первой встречи, — продолжил он, не обращая внимания на ее возмущение. — Я тебе никогда не говорил, но в тот день одновременно с тем, что я был очарован, покорен и все такое, я также был невероятно возбужден. Я боялся встать из-за этого столика, чтобы не шокировать всех присутствующих. Каждый раз, когда я думал, что наконец-то успокоился, ты улыбалась или делала что-то еще, и я снова возбуждался. Большую часть первого года нашего брака, как ты знаешь, у меня был бесконечный стояк… Но в первые месяцы нашего знакомства я едва мог себя контролировать.